Юрий Валин - Хвост судьбы

— По мне, так хоть всю жизнь грейтесь. Но капитан заглянет…

— Боишься? — Струг ухмыльнулся. — А ты не его бойся. Что в том белобрысом карлике? Или забавлять умеет? Все-таки, ты с ним или пассажирочка?

— Не бухтёрь, — Клэ-Р ухватилась за тяжелую кадку с квашней. — Здесь только о забавах и думаешь.

— А ты подумай, — Струг помог поставить квашню, но остался стоять сзади. — Самое время. Вечерком, ох, как я тебя прижму.

У Клэ-Р ёкнуло сердце. Гиана мужчин знала, и тонкую грань между зубоскальством и откровенностью всегда могла различить. Всерьез говорит. Значит, сегодня. Сиплый, дурак толстый, думает, что еще дня два, не меньше. А ведь вечером кривоногий партнер может и… Например, в море может упасть. Уверен в себе этот Струг, даже очень уверен…

Вырваться гиана не пыталась. Даже наоборот, спиной слегка оперлась, тело расслабила. Чувствуют мужчины такие вещи. И еще духи чувствуют. Немыта ночная дарк уже вечность, жиром и дымом кухонным пропахла, но каплю эрийских духов самец всегда учует.

— Это… — лапы моряка грудь стиснули, словно и не было платья, кофты да теплой душегрейки. — Давай-ка, красавица…

— Пусти, бесстыжий, — пропела Клэ-Р. — Капитан нагрянет…

— Так его Медный попасет… А, Медный?

— Сдурел? — дружок внезапно возжелавшего радостей моряка всерьез изумился. — Вечером девку барай сколько хочешь. Не за тем шли.

— Так нет здесь ни бородача, ни кухонника. Спят, пачкуны, — Струг тискал гиану так, что Клэ-Р выгибалась уже без всякой игривости.

— Ошалел? — Медный ухватил товарища за капюшон куртки. — Нет этих ослов, так и нам пора начинать. Парни наши, дожидаясь, струхнут. Им впервой, души-то заячьи.

— Выйди на миг, — прохрипел Струг, прижимая девушку к разделочному столу. — Я настроения наберусь. Потом ты. Не боись, я не жадный.

Медный в сердцах сплюнул, вышел на палубу.

— Ты того, по-быстрому, — бормотал Струг, возясь с юбками молодой кухарки.

— Дай хоть руки сполосну, — Клэ-Р поспешно нащупала под полотенцем футляр с Теплыми кольцами.

Нежданный гость, урчал, ерзал нетерпеливо. Штаны уже развязал — Клэ-Р отчетливо чувствовала.

— Ух, горячий какой! Благородная кровь, — с трудом выговорила стиснутая гиана. Нашарить рукой удалось: от первого же прикосновения моряк выгнулся со стоном. На глупых и неопытных мужчин Теплые кольца мощнее кувшина джина действуют.

Клэ-Р ласкала буйно жаждущее мясо. Гость обмирал, закатывал глаза, хватался за что попало, едва не садился в квашню. Глупости нес:

— Ух! Как же ты… О! Да я… Ночью тебя так… О-о! Еще! Себе тебя заберу… Ох, разрази меня боги! Еще!

Клэ-Р опустилась на колени. Особого искусства от гианы не потребовалось. Глупый гость…

…Струг отдувался:

— Ох, сделала. Давненько у меня так… Ладно, славная ты шлюшка, вечерком, да не торопясь… Пока это… Медного ублажи. Он, считай, второй шкипер. Не обидим…

Ворвался в камбуз ветер, на мостике что-то кричал капитан — порывы уносили приказы. Клэ-Р едва успела вытереть рот, — Медный уже закрывал дверь. Глянул насмешливо:

— Говорят, умеешь? Рискну. На светляшку-пассажирку рассчитывал, ну, да ладно…

Гиана вновь опустилась на колени. И чего поднималась? «Себе заберу…» Других слов не знают, зловонники духоперые.

Медный был из тех, кто во время радости ругается замысловато. Ухватил за голову… Клэ-Р прямолинейно, без фантазий, радовала, думала о том, что парик сползет, и о том, что мужчины благородные и неблагородные воняют одинаково. Забыла уже, дарк бродячая. Но думать, Добрый бог свидетель, нужно было об ином. Они же сейчас начнут! Задумали что-то. И как теперь Сиплого предупредить? Ведь выскочит прямо на нож…

Медный выдохнул последнее проклятье, покачнулся на ослабевших ногах. Но, вытираясь полотенцем, сказал совершенно спокойно:

— Ты, амара, вот что, — помоги нам. Оно зачтется. Сделаем так: как крик услышишь, тоже визжи. На помощь зови. Да хорошенько, в голос. Так, чтобы капитан тебя услыхал. Мы по соседству будем, но пусть он первым прибежит.

— Подманить, значит? — пробормотала Клэ-Р, приводя себя в порядок.

Медный глянул внимательнее:

— Верно. Только не глупи. Иначе…

Клэ-Р выслушала, что и как ей отрежут. Не очень-то страшно. В Углу Истины этот хвастливый соплежуй явно не бывал. Но что делать-то?

— Понятно? — почти ласково осведомился Медный.

— Поняла. Только вы уж, господин шкипер, меня на всех не рвите.

— Не бойся, — моряк ухмыльнулся. — Мы тебя в корабельные леди назначим. По закону будет.

Клэ-Р закрыла легкую задвижку на двери, сунула в печь пару поленьев и торопливо вернула на плиту котел с горячей водой. Резня резней, а кухарка об обеде думать должна. Что же они делать собираются?

Ощупью возвращая в футляр Теплые кольца, Клэ-Р выглянула в крошечное окошко. «Коза» шла по ветру, взлетали у бушприта высокие белые брызги, кренилась палуба. Штурвала девушка не видела, но изредка долетали обрывки разговора: капитан что-то втолковывал рулевому.

О, плюма всеночная, делать-то что?! Предупредить лопоухого Фуаныра? А толку? Что он, мелкий, сделает? Надо Сиплого предупредить. Пусть и авморским разбойникам шепнет. Всё-таки почти свои. И Го… Ей запереться нужно. Дева она не очень девственная, но одно дело случайному кавалеру уступить, другое — с десяток дикарей-грубиянов на себя принять. Но сначала Сиплый…

Клэ-Р сунулась на палубу, и как раз увидела как из люка свинюшника для команды, который велено «кубриком» обзывать, выскользнули фигуры. Двое из «своей» вахты: Буг-Буг и коротышка Сучок. От борта навстречу качнулся Струг — передал брус. Ловкий Сучок мигом склонился, вставил брус в пазы, надежно заперев решетчатый люк кубрика. Немедля все трое, как ни в чем не бывало, пошли на нос корабля, который из замысловатости на «Козе» считался баком…

Клэ-Р заставила себя перевести дух. Капитан, лопух этот белобрысый, понятно ничего не заметил. Ой, совсем плохо. Придется в открытую рисковать. Гиана подхватила ведро с помоями, выскочила на палубу… За плечо больно ухватили:

— Куда, амара губастая, — злобно зашипел Медный.

— Так к борту, господин.

— Нашла время. Дело делай.

Клэ-Р, забрызгав подол юбки помоями, влетела обратно на камбуз. За узкой дверью мелькнула тень Медного — шагнул к люку кубрика, в руках что-то дымящееся…

«Сейчас там кричать будут. И мне нужно» — осознала Гиана.

Медный нагнулся, сунул дымящийся тряпичный ком между брусьев люка, подпихнул каблуком…

Но закричали не там. С носа-бака раздался крик:

— Эй, на камбузе что?

Клэ-Р узнала голос Струга, в ужасе на миг зажмурилась, и завизжала — не как благородная гиана, а как баба рыночная. Даже у самой уши заложило…

Застучали каблуки по трапу. Клэ-Р прекратила саму себя недостойным звуком терзать, поддернула рукава кофты. В камбуз запрыгнул капитан Фуаныр. Надо признать, скакал он легко, как мальчишка. Грозно раззявил рот…