Юрий Валин - Хвост судьбы

Эри стоял у фальшборта и отдувался. Морверн лежал животом на планшире, рассматривал воду и бормотал:

— Вот верхние защеканцы удружили. Да как же здесь этак духоперо сесть можно? И речной никс-пачкун так хитро не заведет.

— От тумана обделались, нюх и глаз потеряли, — с горечью сказал Фуаныр.

— Да с ее нюха какой спрос? — заворчал Морверн. — Она вообще девка лесная. Напрасно, сэр, вы…

— Отстань с фигней. Я не про ее нюх, — буркнул капитан. — Понятно, что с туманом дело нечисто. Это разве мель? Гузка аванкова, а не мель.

Шхуна, слегка накренившись на левый борт, сидела в самом центре округлой отмели. Как сюда попали, было действительно непонятно. Солнце пробивало неглубокую воду, освещало песок, каких-то странноватых рыб, слегка похожих на дерьмоедку-черноперку, но почему-то светлых. Но главное, форма отмели. По всему выходило, что окованный медью киль «Козы» должен был пропахать глубокую борозду в том желтом подводном песке. Но не было там ничего. Сидела шхуна в середине отмели, словно гигантская рука бога-шалуна ее туда сунула-опустила. А может, море мигом обмелело? Эх, рыбья шерсть, в этом молоке туманном что угодно могло приключиться. Но могло быть и хуже — по левому борту, не так уж и далеко, тянулась гряда островков. Каменистых, некоторые довольно крупные — даже прогуляться можно, если кому вдруг вздумается по голым камням карабкаться. Да, там бы сели, пробоины не миновать.

— Завести якорь, прилива дождаться, и снимет нас, как… — начал Лодер.

— Вплавь заводить, бухтерая твоя башка? — хмыкнул Морверн.

— Тузика нету, ума тоже нету, — вздохнул капитан. — Не иначе, плот делать придется. Так, чего бездельничаем?! Обрадовались, прилежные козопасы. Лодер, Клэ-Р, — трюм еще раз осмотреть. Если течь прозевали, я вас…

Фуаныр оглядел оставшихся:

— Что, запарились? Сейчас остужу.

Эри подумал, что солнце действительно припекает диковинно. Что там припекает — жарит как на приличной сковороде.

— Кто тут купаться любит? — хмуро поинтересовался капитан. — Ты как, кошка? Ныряешь?

— Не наю. Не робывала, — растерянно призналась Го.

Сэр Фуаныр поморщился, глянул на родственников малоопытного оборотня:

— Озерник, полагаю, только в пресных соплях привык плескаться. А ты, Морверн, с хитками на дне давно баловался?

— Если надо, могу и припомнить.

— Я плаваю, — скромно просипел огр. — В море пробовал. Ничего так.

Капитан вскинул светлую бровь:

— Шутишь? Вы разве морское племя?

— Скальное. Но прибрежное. Нырять любим. В воде мир иной. Рыба, опять же.

— Понимаешь, — одобрительно буркнул капитан. — Значит, со мной в паре идешь. Как положено, страхуемся. Исследуем днище, отмель.

— Есть, сэр! Только я при дамах раздеваться не привычен…

— Где дамы?! — изумился капитан. — Это, что ли? Так она уже давно на марсе. При деле.

Го мигом скакнула на ванты, полезла вверх. Куртку сестрица сбросила, и было видно, как нервно подергивается под штанами хвост. Слава богам, никто не заметил. Еще не хватало сейчас шуточек глупых.

Капитан сходил в свою каюту, вышел уже готовый к водным работам: в коротеньких, но видимо удобных штанах, на поясе: нож, сетка и инструмент какой-то молоточный.

— Готов, здоровяк? Э, ты это… — господин Фуаныр осекся.

И все молчали. Голый огр был страшноват: безмерно широкий, бугристый, кое-где сероватая шерсть дыбом торчит. Но не в этом дело. Потому что не только шерсть вздыблена…

— Чего? — наконец спросил сиплый дарк. — Ну особенность у меня такая. Давняя.

— Ладно, — сказал капитан, поспешно отводя взгляд. — У каждого племени своя примета. Вы-то чего вылупились? Заняться нечем?

— Так в себя приходим, — сказал Эри.

— Трап готовьте. Вот, аванковы лбы, лишь бы побездельничать. Всё, ныряем. Ты, Сиплый, почему без ножа? Думаешь, в корыто банное плюхнешься? — строго поинтересовался капитан.

— Да куда ему еще вооружаться-то, — не выдержал Морверн.

— К делу! — рявкнул сэр Фуаныр.

Ныряльщики прыгнули с носа. Обследовали днище, потом изучили отмель. Капитан плавал как рыба, нырял как лягушка. Сиплый был шумен как стадо толстунов и довольно медлителен, но у дна сидеть мог долго — сверху казалось, что камень-валун по дну ползает. Моряки с судна давали советы, мявкала с мачты Го — тоже направляла и подсказывала пловцам. Потом разведчики уплыли к островкам.

— Надо же, — сказал Морверн, наблюдая за мощными гребками огра, поднимающих целые фонтаны брызг. — Прямо дромон плоскозадый. И весла и таран у него. Королевский вымпел еще поднять — и хоть во Флот вводи. Духоперый дромон «Греза вдовушки».

— Брось бухтёрить. Не шлепаются они, — сказал Эри.

— Так я про других вдовушек, — ухмыльнулся Морверн. — Не допустит Дубожуй, что б этакое огрово чудо… Небось полавливал наш Сиплый бабенок, да милосердно ублажал, перед тем как схарчить.

— Я между делом интересовался. Говорит, рыбу «со слезой» больше всего любит.

— Скромный. «Со слезой». Хорошо, что сдерживается. А то б вообще мы не знали, куда драпать от дарков наших хорошо кушающих.

На островках ничего полезного, вроде бревен и иного плавучего не обнаружилось. Сиплый нашел какую-то диковинку, но капитан «болтать и толпиться» не дал. Не теряя времени, начали строить плотик. До ночи не управились — материала было мало, двери пришлось снимать, брусья с каютных переборок. Капитан дал передохнуть в самую темень. В первом рассветном сумраке продолжили. Го и Лодер, стоявшие на вахте ночью, рассказывали, что видели огни на севере, прямо в море. Но тут не до странных огней было — плот заканчивали, сколачивали уже на воде, Эри плавал верхом на связке брусьев, волны мешали, норовили материал унести. Нырял капитан, стягивал узлы силач-огр. На раскачивающейся двери сидела Клэ-Р, подавала гвозди. Черные волосы девчонки липли к лицу — отросли еще недостаточно, в толковый хвост не затянешь. Жгло спину солнце, волны на диво теплые, все хлюпали, обмывали. Эри вгонял гвозди, с борта спускали следующие доски и отвлекаться на девичью маленькую грудь, облепленную мокрой рубахой, было некогда.

— Да кто так гребет?! — возмущался капитан. — Моряки? Сами вы моряки! Сухопутчики козоногие.

— Так неудобно, — оправдывалась Клэ-Р, сидящая поверх якоря с наспех вытесанным из доски веслом.

— Да я не тебе. Этим… не в лад ведь ногами дергают.

Буксировали плот вчетвером. Капитан с Сиплым тянули за канат спереди, Морверн с «племянником» толкали сзади.

— В какой тут лад, если у всех лапы разные? — отплевывался Морверн. — Эри надо бы малость подрубить весла, вам, сэр, приставить.

— Сам ты приставить. Толкай. А ты, вдовушка, веслом лучше вообще не маши. По уху так и норовишь.