Флетчер Прэтт - Колодец Единорога

— Дело в том, — ответил корсорец, — что нынче у них нет особого выбора: либо восстание, либо нищета, какой они не видали. Вы что, вправду не знаете о последнем изобретении господина Ланноя, канцлера?.. Он устраивает мануфактуры и ставит к ткацким станкам миктонских рабов. Шерстяная гильдия Мариаполя по миру скоро пойдет, вот оно что.

Все глаза обратились к Виграку.

— Я не буду этого отрицать, — сказал он. — Но и вы, если хорошенько подумаете, согласитесь: то, что происходит в Мариаполе сегодня, завтра повторится в Нааросе, а послезавтра в Ставорне. Граф явно вознамерился так или иначе впихнуть нас всех в железное кольцо, выкованное по его мерке. Будь по-другому — зачем бы ему сгонять наших крестьян с наследных земель? Оглянитесь: повсюду трудятся рабы, а новые владельцы усадеб сидят себе в замках… — он повернулся к Галлилю: — Ты, друг мой, судя по твоему возрасту, должен помнить первое время валькинговской власти… Сколько было тогда свободных земледельцев в Вастманстеде и сколько осталось?.. Что же до решения раскрыть городские ворота… многие уже тогда были против, в том числе и ваш покорный слуга. Нет, я отнюдь не оправдываюсь. Я хочу только спросить: неужто никому из вас не доводилось сделать ошибку и получить прощение? Думается мне, друзья, настал час нам позабыть старое и сплотиться против врага!

Наблюдая за собравшимися, Эйрар решил уже было, что синдик вот-вот склонит-таки их на свою сторону, — но поднялся мужчина в рыбацкой кожаной куртке и, тяжело отдуваясь, проговорил с характерным акцентом:

— Я рыбак, я гладко говорить не умею… Ну, знаете, так, как если бы я кому предлагал поцеловать меня пониже спины, а он и решил, что это я ему собираюсь пятки лизать… Уф-ф, уф-ф… Я уж, с вашего позволения, прямо, по-рыбацки скажу. Нам, вольным рыбакам, ну до смерти лестно, когда такие важные люди из мариапольских гильдий величают нас своими друзьями… уф-ф… раньше мы что-то за ними этакого не замечали. Уж верно, что-то понадобилось… Так я вам вот что скажу: когда морские демоны начинают нас заедать, старый граф всегда присылает нам своего колдуна, Мелибоэ. Уф-ф, уф-ф… Графу, понятно, тоже от нас кое-что перепадает, налоги там всякие… да такие, что и не вздохнуть. Так что не сомневайтесь, мы, рыбаки, с радостью утопили бы его в устье Наара. Но этот синдик нам предлагает — уф-ф!.. — спихнуть одного графа, а на его место посадить пятерых новых… да еще карренцев вонючих. Ну нет, премного благодарны!

Он сел. Толстый малый согласно кивнул:

— Шелландцы тоже не поднимутся. Я не смогу их убедить.

— И Корсор, — послышались голоса.

— И Белоречье, боюсь, тоже.

Рогей-охотник вскинул было руку, но только махнул ею — и опустил.

— Все старые песни! — молвил он с горечью. — Посади пятерых дейлкарлов за один стол!.. О чем они смогут договориться? Разве о том, как надуть друг друга с помощью валькинга, стоящего под окошком… — и обратился к Виграку: — Сам видишь, господин мой, что получается. Эх, обернись дело иначе…

Синдик плотнее завернулся в меха, не спеша отведал меду, и произнес своим ясным серебряным голосом:

— Что ж, тогда нам, жителям Мариаполя, не остается иного пути, как только порвать все связи с нашими кровными братьями дейлкарлами и проситься под руку великого герцога Роджера… Спасибо вам, господа, и на том, что выслушали старика!

Он хотел уже подняться, но рыцарь Ладомир удержал его за плечо:

— Нет! — и пристукнул по столу кулаком: — Нет! Я знатнее любого из присутствующих здесь. До сих пор я молчал, дабы каждый мог высказаться свободно. Вижу, однако, что вы вправду способны утопить любое дело в словах. Хватит! Теперь слушайте: я согласен с Галлилем. Будь моя воля, я тоже предпочел бы иное время и иных полководцев. Быть может, я вовсе избрал бы иной способ борьбы, ибо предвижу, что деяния графа Валька рано или поздно столкнут его лбами с Империей. Но когда это произойдет? До тех пор он вполне способен сгноить всю Дейларну своими налогами и рабским трудом. Мы должны нанести удар, покуда вконец не иступились острия наших мечей! Сегодня Мариаполь предлагает нам деньги и наемные копья Каррены — кто знает, когда еще подвернется такая возможность?.. А тебя, господин синдик, я просил бы обратить внимание, какие провинции ответили «нет». Белоречье, Шелланд, Норби, Корсор, город Ставорна — весь север страны. Представим теперь, что мы пустили по кругу боевую стрелу, и народ поднялся. Хотел бы я знать, что смогут поделать сидящие в Мариаполе Звездные Воеводы, если Вальк с Бордвином закроют перевалы Кабаньей Спины и обрушатся на неопытных ополченцев из-за Наара?.. А вот если Вастманстед и Мариола будут уже в наших руках, а берегом двинется армия под началом опытного полководца… да, тогда дело не столь безнадежно. Что скажешь, Вард?

— Возразить нечего, — ответил шелландец.

— Во имя Создателя, — продолжал рыцарь, — Виграк, не спеши уходить. Поистине, Железное Кольцо уже дало тебе все, чего ты мог желать… кроме разве что Рудра с его вольными рыбаками. Да, что до тебя, Рудр, — колдун Мелибоэ, на которого ты так рассчитываешь, только что предал собственного хозяина, о чем мы и узнали сегодня со слов этого юноши. Так что смотри — останешься верен Алому Пику, и морские демоны вовсе житья тебе не дадут… Нет, Рудр, я вовсе не отвергаю твоей помощи: чья бы ни была лопата, лишь бы она рыла Вальку могилу. А ты, Галлиль, проведай чародея и вызнай доподлинно, что там у него на уме. Итак — война! Поднимайтесь! Ударим с юга и по побережью; однако пусть север и Хестинга воздержаться от восстания, пока не будет уверенности, что мы сможем их поддержать. Все с этим согласны?.. — оглядевшись, он высоко поднял кружку и воскликнул: — За Кольцо!..

Люди вскочили на ноги, повторяя его тост:

— За Железное Кольцо!..

…Осушив кружки, все начали понемногу двигаться к двери. Об Эйраре, казалось, окончательно позабыли; воспользовавшись этим, он пробрался к рыцарю Ладомиру, беседовавшему с рыбаком, и, выбрав удобный момент, обратился к нему:

— Господин мой, я всю жизнь мечтал драться против графских приспешников. Отомстить им за мою родину… за мою родню… Не найдется ли у вас для меня какого-нибудь дела?

Рыцарь смерил его взглядом.

— Отчего бы и нет… Но что ты умеешь?

— Творить заклинания. Не то чтобы очень, конечно…

— Такое искусство, — ответствовал рыцарь, — как нельзя более пригодится в Мариоле, если Бордвин Дикий Клык окажется нашим противником. Вот уж кто, говорят, колдун из колдунов. Поедешь с Рогеем!

Ту ночь они провели на постоялом дворе пушного рынка. У Рогея было там какое-то дело, служившее ему предлогом для пребывания в Нааросе. Рогей оказался простым и дружелюбным малым; впрочем, скоро выяснилось, что за внешней простотой, подобно глубинной жиле в мраморе, скрывалась железная властность. Эйрар понял это, когда рассказал ему про узел с вещами, оставленный в харчевне, а потом, не сдержавшись, — про кинжал и колдовскую Книгу, что привели его в такой восторг накануне. Выручать узел Рогей наотрез отказался: