Вера Петрук - Донор

Комната, куда привел их Джорд, была небольшой. Пара длинных столов, шкафы, свисающие с потолков лампы – все опечатано и накрыто пленкой.

– Так, ребята, работаем здесь, – распорядился менталист. – Постарайтесь ничего не сломать. У вас час. Здесь режимный объект, больше времени не дают.

– Справимся за десять минут, – хмыкнул Алистер и принялся расхаживать между столов, похожих на гробы, накрытые тканью. Он жмурился, тер виски и хватался за разные поверхности, словно спрашивая у них, что тут произошло. Джорд смотрел на него недовольно, но не вмешивался. Другие сканеры тоже разбрелись по комнате, касаясь мебели и накрытого оборудования. Юджин их понимала. Поймать волну «погружения» было трудно, а иногда не удавалось и вовсе. Поэтому им и давали целый час – Альянсу нужны были любые результаты.

«Пустота с тлетворным запахом смерти», – подумала Юджин, замирая у входа. Она ничего не чувствовала. Некоторым сканерам касание предметов помогало установить связь с прошлым, но только не в ее случае. «Погружение» происходило всегда внезапно. Накрывало с головой, входило без стука и разрешения не спрашивало. Как-то ей пришлось ждать час, чтобы почувствовать «палитру» прошлого, а иногда связь устанавливалась за секунды.

Похоже, другим сканерам тоже не везло. Один, правда, пытался умничать. Юджин знала, как выглядит погрузившийся в прошлое сканер, и понимала, что парень притворяется, пытаясь сохранить репутацию. В отличие от нее гражданским эмпатам-сканерам платили деньги и немалые.

– Это черные сюда лапки запустили, – заявлял он, деловито заглядывая под столы, словно черные еще сидели там, забыв, где выход. – Наследили так, что тошно становится. Чувствуешь, Ал? Это их смрад, только они так воняют.

Юджин фыркнула. Свалить все на черных эмпатов было легче простого. Черные были преступниками, не признающими Кодекс и не пользующимися услугами доноров. Они «пили» всех подряд, охотясь по ночам в разных кварталах Маурконда. Проблема номер два после полукровок. Правда, если с полукровками полиция как-то справлялась, то для участия в облавах на черных обычно приглашали военных. Юджин и сама пару раз гоняла черных по городским улицам. Она хорошо помнила их «палитру» и могла поклясться, что черных в седьмой лаборатории не было.

Алистер уже недовольно поглядывал в ее сторону, безмолвно обвиняя в бездействии, когда она почувствовала тревогу. Это было первым звонком, что сейчас ее накроет волна, и Юджин насторожилась. «Погружение» было хрупким состоянием, и прошлое могло выкинуть ее с такой же легкостью, с какой пустить.

– Контейнер стоял здесь? – хрипло спросила она, показывая на низкую тумбу, накрытую пленкой. Джорд кивнул, удивленно подняв бровь. Мол, как догадалась?

Это было нетрудно. Стол фонил так, что ее проголодавшийся мозг судорожно сжался, пытаясь уклониться от атак хищных галлюцинаций. След «Сердца» был похож на солнце, которое уменьшили в размерах и запихали в тесную комнату – от яркого света гасло все, что попадало в область эмоционального щупа Юджин.

Ей потребовалось пара минут, чтобы привыкнуть к огню, оставленному веществом. Наконец, из павильона исчезли Джорд и остальные сканеры, а на фоне огня стали вырисовываться блеклые тени тех, кто присутствовал в комнате восемь дней и десять часов назад – примерное время кражи. Семь человек были спокойны и сосредоточены. Они занимались привычными делами, и хотя в настроениях людей мелькали разные нотки – от легкой тревоги до небольшой растерянности – все они были связаны с непосредственными обязанностями. На этом этапе «палитра» воров ничем не выделялась. То ли шпионы спокойно и сосредоточено готовились к операции, то ли использовали какую-то незнакомую защиту от подобных «прощупываний».

Подумав, Юджин мысленно «вышла» из комнаты, распространившись на три этажа лаборатории – предел ее возможностей. Диапазон эмоций расширился, но в них по-прежнему преобладало спокойствие. Юджин «прошлась» по охране, не заметив следов волнений или тревог, вызванных чем-то подозрительным. Профессиональная настороженность, готовность реагировать, внутренняя уверенность, что «в мою смену точно ничего не случится» – ничего более. Почувствовав яркий, почти ослепительный всплеск на нижнем уровне, эмпат мгновенно перенеслась в уборную, где наткнулась на два тела, слившихся в любовном экстазе. Подумав, что это вряд ли имеет отношение к делу, Юджин вернулась обратно в павильон. И вовремя.

В эмоциональной «палитре» комнаты по-прежнему царило спокойствие, но кое-что изменилось. Вместо семи свечей, отражающих людей, теперь горело только три, не считая маленького солнца в контейнере. Остальные четыре сотрудника оказались «погашены» – то же случилось и с другими учеными в лаборатории. Юджин не могла вернуться назад, чтобы понять, когда именно это произошло, но была уверена в одном: люди не успели ничего почувствовать. Только что они думали о перерыве на обед, неудавшемся эксперименте, начальстве, семье, а в следующий миг их «выключили» – навсегда. Юджин ощутила кислый привкус во рту. Она не любила, когда умирали люди.

Сканер не могла понять, что за оружие использовали воры, но теперь знала, что в лаборатории действовала не маленькая армия, как считали менталисты, а всего трое. Юджин вцепилась в их «палитру», как путник, ослепленный снежным бураном, в веревку впереди идущего. Увы, фон воров был скучен и пресен. Ни удовольствия от выполненной работы, ни эйфории от достигнутой цели – только прежние спокойствие и уверенность. Она уже стала подозревать, что трое были роботами, когда в ровном, белом свете «Сердца» вдруг появились пятна пустоты, быстро заполняющиеся вселенским хаосом. Яркая вспышка боли, и один из троих окунулся в бездонное море паники. Такого сильного страха Юджин не встречала даже у маниохов, попадавших в ее поле внушения. «Палитра» воров разделилась, покрывшись полосами ужаса с одной стороны и непонимания – с другой. Похоже, у них случился разлад, потому что пятно страха вдруг выбежало из комнаты и резко рвануло к верхнему этажу. К нему же прилип и фон «Сердца», полыхающий едва ли не ярче прежнего. Двое других бросились за первым. Теперь их «палитры» переливались всеми оттенками тревоги и беспокойства. В операции что-то пошло не так. Три пятна – одно убегающее и два преследующих его – выделялись среди мертвого царства лаборатории так же отчетливо, как капли воды на раскаленном песке. Они шипели и грозили исчезнуть в бесконечности каждую секунду.

Юджин бросило в пот. Оттолкнув стоящего на пути Джорда, она рванула вслед за тенями прошлого. Послышались отдаленные крики, в нее врезалось чье-то тело, но сканер, боясь разорвать хрупкую связь, мчалась вперед, не обращая ни на что внимания. Перед глазами стояли три неясные фигуры, и, прежде всего, та, которая бежала впереди вместе с «Сердцем». От тени все также веяло страхом, но теперь в ней появились нотки растерянности, замешательства и… обреченности?