Айя Субботина - Красный туман (СИ)

-- Он бы и рухнул, будь я немного более безрассуден, - ответил он.

Имаскар спрыгнул с лошади, опалил капитана взглядом и вскоре стоял напротив Данаты, одной ступенью ниже. Ее улыбка была тепла, а взгляд холоден, как склеп. Имаскар опустился на колено, поцеловал подол платья и поднялся, давая ей поцеловать свой лоб. Пальцы носительницы Солнечной короны оказались куда холоднее взгляда.

-- Ты возмужал со времен нашей последней встречи, - произнесла правительница Арны едва слышно.

-- А ты все так же будоражишь мое сердце, - солгал он. Знал, что она распознает вранье, но оценит его уместность.

-- Всякий раз, когда я вспоминаю, как ты отказался назвать меня женой, я готова разорвать тебя на куски. Но стоит увидеть тебя - и я радуюсь, что моя ярость не столь всесильна, как мои мысли.

-- К счастью для нас обоих, - охотно подыграл он.

Спустя четверть часа они сидели в янтарной комнате. Самая светлая комната замка четырьмя глазами-окнами смотрела на все стороны света. На вкус Имаскара убранство покоев было слишком вычурным: завитки золотой лозы вились всюду, от ножек стульев и до решеток на окнах, ковры пестрели вышивкой, а статуи смотрели на посетителей излишне трагично. Но стоит ли осуждать женщину за страсть к красоте?

-- Я скорблю вместе с тобой, Имаскар, - произнесла Даната, едва слуги оставили их наедине. - Твой брат был слишком молод и мудр. Я совершила траурное бдение и попросила Скорбную присмотреть за ним и за остальными твоими родичами.

-- Троих сожгли, шианара.

-- Мы не станем о них говорить, как того требуют наши обычаи.

Другого ответа он и не ждал. Слишком умна и хитра, чтобы дать повод усомниться в ее преданности порядкам.

-- Я догадываюсь, зачем ты приехал в такое скорбное для тебя время. Хотя, сказать по правде, ты поступил бы умнее, проведя его в заботах о своей разоренной земле и обезглавленном Союзе.

-- Мой Союз не будет обезглавлен, пока жив хотя бы один отпрыск крови Натфаэм, шианара.

-- Но твоя... - Она запнулась, но слишком неудачно, чтобы это выглядело естественно. - Та, что предназначалась тебе в жены...

Имаскар не хотел углублять тему и перебил собеседницу, резким:

-- Я приехал просить разрешения спросить совета у Смотрящих.

-- Я знала об этом до того, как услышала стук копыт твоей лошади. Позволь спросить - для чего?

Вопрос обескуражил и, вместе с тем, разозлил. Неужели не понятно? Даната знает, зачем тревожат пророков. Неужели надеется отговорить неуместными вопросами?

-- Моих родных убили, тела некоторых предали страшнейшему из самых страшных проклятий. Из дома, где родилось не одно поколение Натфаэм, вынесли все богатства, а земли разорили. Они насиловали наших женщин и потрошили детей ради злой потехи. Ты все еще хочешь спросить, для чего мне тревожить Смотрящих?

Даната стремительно переменилась лицом. Она вернула кубок на стол, выровнялась, всем видом напоминая, что она - Хозяйка Солнечной короны, и говорить с ней подобным образом - значит, накликивать беду. Имаскар лишился слишком много, чтобы бояться потерять такую малость, как собственная голова.

-- Тайновидящие не станут говорить, если им нечего сказать, - напомнила она.

-- Поверь, шианара - у них будет много слов для меня.

-- Ты одержим местью, Имаскар, которая делает архатов глупыми и безрассудными. На твой Союз напали разбойники - такое случалось и раньше. - Последние слова она произнесла с нажимом. - Кому, как не тебе знать об этом. И, зная, упрекать меня в черствости.

Впервые за их короткий разговор, Имаскар испытал что-то вроде стыда. Как ей не знать, если одиннадцать лет назад Первый союз был практически сожжен дотла. Чиззаряне собрали полчища потрошителей-морлоков во главе с испившими крови дьяволов каготами и натравили их на земли Арны. Те времена назвали Днями бойни, и ни один из Союзов не потерял столько, сколько потерял правящий Первый. Отпрыски Первого союза сражались наравне со всеми, не прятались за спины воинов и умирали вместе с ними. Ценою победы стала кровь пятерых из шести наследников правящего дома. В живых остались лишь Даната и младший наследник Орид: чахлый слепец, предназначенный стать Тайновидящим.

Перед внутренним взором Имаскара живо всплыл образ из памяти: Даната в слезах и на коленях посреди его спальни. Архат про себя выругался: ни одна женщина не простит и не забудет такого унижения. Тем более - наследница правящего Дома. Стоит ли винить ее за то, что она, дождавшись повода вернуть ядовитый укус, с радостью вонзит в обидчика жало?

-- Первый союз потерял наследников на войне, они пали в открытом бою. Их не прирезали, словно свиней. И в Первый союз не пробрались подло, выждав время, когда он будет уязвимее всего. Тут воняет предательством, шианара, не станешь же ты отрицать очевидное.

-- Я знаю, что мой Союз зовут Союзом кубка не за то, что мы рубим сплеча.

-- Не говори это отпрыску Союза клинка.

Она, малость оттаяв, улыбнулась.

-- Хорошо, я даю тебе разрешение потревожить Тайновидящих.

"Ты так быстро согласилась без подвоха?"

-- Но с одним условием, и оно не оспаривается, Имаскар адал Нхаллот. Ты войдешь в убежище Тайновидящий в сопровождении хрониста моего Союза. И он будет слышать и слушать все, что они скажут тебе.

-- Считаешь, я настолько безумен, чтобы подсунуть выдуманное пророчество?!

-- Да, - прямо ответила она, - но тебя оправдывает горе. Твои глаза просят мести, а меч - крови. Ты готов принять за призыв к войне безобиднейшие из слов. Мой хронист станет не шпионом, но залогом правдивости твоих слов, Имаскар. Не слишком высокая плата за милость с моей стороны.

От отказа удержал лишь холод ее глаза. Даната знает, что требует. Пророчество - милость Создателей, величайшая тайна, знать которую положено лишь тому, кому она послана. Не зря же Тайновидящим зашивают глаза и рты. Пустить чужие уши услышать предназначенные другому слова - все равно, что помогать молодому лишать невесту девственности.

-- Я согласен, - безропотно согласился Имаскар.

Она ничем не выдела удивление, но не могла ожидать подобного ответа.

-- Прикажу хронисту готовиться, - Даната поднялась. - И постарайся не задерживаться в пути. Теперь ты шианар своего Союза, чем раньше Единый союз огласит об этом, тем лучше.

Имаскар поднялся следом, поблагодарил ее за щедрость и направился к двери. Женщина остановила его вопросом в спину.

-- Ее больше нет, и Второй союза потерял других наследниц, которые могли бы занять ее место. Тебе следует подумать о женитьбе и наследнике. Законы обязывают меня...

-- Аккали была обещана мне с детства, я ждал ее расцвета с тех пор, как увидел, - не поворачивая головы, произнес Имаскар. Плевать, что имена сожженных нельзя произносить вслух - пусть услышит, пусть нырнет в самую глубину его отчаяния. - Ради нее я отказал красивейшей из женщин Арны. - Вздох Данаты больше походил на стон раненой самки. - Эта рана не заживет никогда.