Надежда Первухина - Имя для ведьмы

— Знаю, — просто сказал Букс. Из его глаз в копошащуюся кучу самоцветных сиглов ударили два ярких луча. Сиглы мгновенно перестали копошиться, а шкатулка загудела, как вентилятор со сломанной лопастью. Букс принялся вытаскивать каменные знаки и раскладывать их на столе, словно мозаику. Вскоре шкатулка опустела. Букс озадаченно сверкнул глазами на камушки и прошептал:

— Не понимаю… Они почему-то не хотят говорить…

Тут я вспомнила, что и сама обладаю кое-какими способностями.

— Попробую произнести слово для камней, — сказала я. — Возможно, они отзовутся.

Попробовала. Не помогло. Камни в ответ только презрительно сверкнули.

— Странно… — протянула я. — Они подчиняются другим силам?

Букс ничего не ответил. Он с задумчивым видом взял округлую халцедоновую каплю, взвесил ее в ладони, положил… Подхватил неровный кусок малахита и произнес:

— Они все по-разному весят… А если расположить их по весу: от самого тяжелого до самого легкого?

— Интересная версия… А почему не наоборот? Букс смутился.

— Ну, мне так кажется. Я быстро. Я хорошо чувствую, какой камень сколько весит.

И он принялся передвигать сиглы, будто шашки при игре в поддавки. Я только успевала следить за его манипуляциями. И поняла, что они увенчались успехом! Потому что, как только Букс уложил последний, сердоликовый сигл, разрозненные камни соединились в одну гладкую плиту без единого зазора.

— Вот это да! — выдохнули мы.

Над плитой поднялся легкий дымок. Поверхность будто подернулась рябью, и по самоцветному полю медленно поползли старославянские письмена.

— Читаем! Скорее!

«Сие есть ведение тайное, мудрость сокровенная, завет нерушимый, Хозяйкой Уральския земли данный. Внемли Госпоже, народ великий и рассеянный по лику земли, каменьями засыпанный, белой березе поклоняющийся.

Се, грядут годины глада и мора, труса и оскудения земли, вослед же грядет Великая Черная, глаголющая именем моим, волшбу же свою творящая. Ступай за Великой Черной, народ забвенный, изыди из камней их, ибо власть ее — моя власть и слово мое — ее слово.

Се, Черная подымет волны велия и ужасныя, и восколеблется земля, и грады славные сокроются под водой и попалятся огнем подземным. Моя же земля, рекомая Аркаим, явится царством Силы, и потекут туда реки железныя и златыя, и воздвигнутся горы медныя, и Змей Огненный будет охранять край сей.

Поклонись Великой Черной, народ мой, тем же исполнишь волю мою… Но отнюдь не допускайте к себе той, что наречена сестрой Великой Черной, ибо сила ее не от нас и зело страшна. Ибо облечена она властию превосходящею взимать мыто, дань и пошлину с любого вашего деяния и даже с земли.

Не допускайте сего, ибо отнюдь не платит Сила дани. Лишите сестру всякия власти, токмо не смертию, и отнюдь не внимайте речам ея, не платите ей ни мыта, ни дани, ни пошлины. Понеже на платящих дань приидет не мой Закон и погубит землю каменной чуди и горы медной, и низвергнется Великая Черная, и не восславится Аркаим…»

Последние строки этого пророчества (или наказа?) из золотистых стали багровыми, даже читать их было как-то жарко. Жарко?!

Букс среагировал первым, когда из каменного послания выметнулся огромный сноп искр. Макулатурный отшвырнул меня к стене, схватил огнетушитель и принялся поливать мгновенно заполыхавшие стеллажи с книгами.

Пожар в библиотеке — это же национальная катастрофа!

Я мобилизовала все свои чары и призвала воду. С потолка хлынул ливень, но, кажется, это только ожесточило пламя. Значит, это не обычный огонь. Опять тетушка?!

— Ну знаете ли! — взъярилась я. — Такого я не потерплю!

На руках у меня оказались здоровенные асбестовые перчатки, а лицо закрыл щиток газосварщика. Я принялась схлопывать пламя, подчиняя его своей силе. Ага, получилось! То-то же. Прошли времена моей бездарности, тетя!

Букс тоже не бездельничал, так что пожар был подавлен в зародыше. Правда, у макулатурного обгорели его пентхаузовские шорты, что придало ему еще более экстраординарный вид.

— Кстати, малышка не пострадала? — вспомнила я про будущую невесту картонного супермена.

— Нет. — Букс аккуратно разгреб закопченный книжный завал. Девочка все так же безмятежно спала.

— Букс, я очень благодарна тебе за все, Я просто у тебя в долгу! Но сейчас мне срочно нужно идти.

— Понимаю. Но ты вернешься?

— Как только смогу. И еще. Дай-ка я заговорю библиотеку от всяких неожиданных катаклизмов. Не хочу, чтобы повторился пожар.

— Ладно. А я отправлю обратно шкатулку. Раритет же.

Букс метнулся к столу и сердито зашипел: шкатулки не было. Сиглов, разумеется, тоже. — Узнаю, кто спер библиотечное издание, на каталожные карточки порву! — ругался макулатурный.

— Знаешь, Букс, — я задумчиво положила руку ему — на плечо. — Я почти уверена в местонахождении этого первоисточника.

Полдня после этой богатой на события ночи я проспала как убитая и проснулась, одержимая идеей немедленно созвониться с Баронетом по поводу узнанного мною послания Хозяйки Медной горы — Малахитового Завета.

Визитка с домашним телефоном Калистрата Иосифовича предусмотрительно лежала рядом с аппаратом, который он установил еще тогда, когда… Когда мама была на свободе, а я верила, что Авдей меня любит.

Так. Сейчас не время предаваться сентиментальным воспоминаниям. Я узнала такое… И без комментариев мне ясно, о какой Великой Черной и ее сестре идет речь. Великая Черная, естественно, моя тетка, задумавшая общеуральский переворот. А сестра, служащая Закону, которого боятся Темные силы, собирающая дань — мама?! Подполковник налоговой полиции!

Я снова и снова набирала номер Баронета, но в трубке раздавались только протяжные гудки.

— Да где же вас демоны носят, мэтр! Срочное дело!

Видимо, демоны носили Баронета где угодно, только не по родной квартире. Прождав полчаса, я извелась от вынужденного бездействия и решила идти к мэтру сама. Встречу его на пороге оглушительной информацией, и вместе мы выработаем стратегию и тактику наших дальнейших «Звездных войн»…

Собиралась я, как солдат, — за сорок пять секунд. Даже квартиру закрыла не ключом, а охранным заклятием — некогда. И побежала, на ходу застегивая ремешки босоножек.

Вот только не стоило мне выбирать самый короткий путь до жилища Баронета. Правда, это я поняла гораздо позже. А сейчас я мчалась по освещенной уже закатным солнцем мостовой и, не рассчитав скорости, вписалась напудренным носом в куртку неспешно идущего впереди меня мужчины.

— Извините, — пискнула я, пытаясь проскочить мимо, не сбавляя скорости, но мужчина цепко ухватил меня за рукав:

— Вика! Вот это встреча!

Черт побери.

«Мужчина»… Ха-ха-ха! На меня смотрел незабвенный юноша по имени Илюшка-берсерк и улыбался так, как будто выиграл миллион долларов в местной благотворительной лотерее.