Надежда Первухина - Все ведьмы делают это!

(Следует отметить, что этот разговор происходил между мной и мамой при закрытых дверях кухни.) Что делал в это время Авдей, я не знаю, скорее всего, дремал, обдумывая сюжет нового романа… Или думал об Инари.

— Вика, — у мамы округлились глаза. — И ты ему простила такое!

— Будем считать, что я взяла пример с Хиллари Клинтон.

— Да?.. Интересная позиция.

— Ничего особенного. Просто… Я его люблю.

— Милая! Можно тебя на минуточку!

— Мам, извини, муж зовет.

Я вошла в кабинет, прислонилась к стеллажу с книгами и вопросительно посмотрела на Авдея:

— Проблемы?

— Да, ужасные проблемы! Уж-жасные! — с этими словами Авдей принялся меня целовать и шептать: — А ты не можешь сделать так, чтобы твоя мама ушла в магазин. Часика на три?

— Вика, я в магазин! — крикнула мама. Стукнула дверь.

— Видишь — могу. А три часа нам точно хватит?

… Трех часов не хватило. Но, видимо, родственники или действительно решили оккупировать все возможные магазины, или оказались чрезвычайно деликатными людьми.

— Авдей, уже темнеет, а они где-то шляются. Я волнуюсь. Девчонки наверняка замерзли, как сосульки!

— Все будет хорошо, Вика.

Ох, вот умеют мужчины успокаивать нас, бедных женщин, этой в общем-то банальнейшей фразой! Видимо, это какое-то забытое древнее мужское заклятие, используемое еще во времена первобытной магии… «Все будет хорошо, о жены вождя! Мамонт попадет в ловушку, и вы исполните ритуальные танцы!» — «Все будет хорошо, моя скво! Скальпы врагов скоро украсят наш вигвам!» — «Однако, жена, все будет холосо! Чукча есть, олень есть, яранга есть!»

Пока я нежилась в постели, Авдей принес мне кофе с ликером.

— Шик, — оценила я кофе. — А ты чего это к компьютеру подсаживаешься?

— Сюрприз! — сказал Авдей и вывел на монитор картинку: наша семейная фотография, где мы с ним стоим в обнимку, а пред нами на маленьких пуфиках сидят и беззубо улыбаются наши малолетние чада. Только Авдей за моей спиной пририсовал крылья. Большие серебристо-сиреневые драконьи крылья.

— Класс! — воскликнула я.

— Ну это ладно, это шутки… А вот это серьезно.

На мониторе возникли строчки стихотворения.

Я глубоко вздохнула:

— Хорошо-то как… Словно и впрямь — снег сыплет с потолка…

Авдей быстро глянул на потолок и оценил ситуацию:

— Это не снег, это штукатурка. Боже, а это еще что за грохот?!

Молниеносно одевшись, мы вылетели в коридор. Грохотали в нашу дверь.

— Монстры!

— Тэнгу!

— Это мы!!! — приглушенно сообщили из-за двери. Наконец, она открылась, и в прихожую вошла…

— Елка!

Она была грандиозна. В ее гигантских лапах, осыпанных снегом, можно было спрятать Суворова, его солдат и заодно Альпы, которые они переходили. Елка заняла всю прихожую, но было ясно, что на этом она останавливаться не собирается. От запаха хвои в голове закружились фривольные мысли, связанные с неумеренным потреблением шампанского, фейерверками и тайными поцелуями под маской…

— Мамочка, правда, елка классная?! — Дети, перемазанные смолой, разрумянившиеся и встрепанные, вылезли откуда-то из веток. — Деда нашел самую лучшую!

— Баронет! — возопила я.

— В чем дело? — тот тоже вылез из-под елки с видом невыспавшегося Деда Мороза.

— Вы что, спилили елку у Кремлевской стены?!

— Ничего подобного! — возмутился Баронет. — Это по спецзаказу.

— Откуда?!

— «Из Лапландии за горою», — усмехнулся мэтр. — Авдей, пойдем-ка ее устанавливать. Женщин и детей на это просим не смотреть. Когда нужно, вас позовут…

И нас позвали.

— О-о-о! — простонали мы, то есть женская половина нашего семейства.

— Какая она красивая! — благоговейно прошептала Дашка.

— А еще нужны фонарики и игрушки! — тут же потребовала Марья.

— Пожалуйста! — я щелкнула пальцами, и елка запереливалась огнями. Хлопок в ладоши — и на елке, позванивая, кружатся хрустальные снежинки.

— Надеюсь, вы не осудите меня за мелкое волшебство, мэтр?

— Это — не мелкое волшебство.

Елка сияла, кружилась и казалась живым существом. Дети не сводили с нее глаз.

— Авдей, — тихо сказала я мужу, — я просто поверить не могу.

— Во что?

— В то, что все так прекрасно завершается. Нет опасностей. Нет врагов…

И тут появилась мама. Ахнула, глядя на елку, а потом воскликнула:

— Радуйтесь, люди! Знаете, куда я только что достала билеты?! На встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия»!

Встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия» всегда организовывали с особенным шиком и размахом. И немудрено. В престижной концертной программе пели исключительно звезды отечественной эстрады (причем первой величины), а за столиками сидела такая элитная публика, что без разрешения секьюрити к ней и подступиться-то было страшно.

— Зачем нам это? — нервничала я, поминутно переживая из-за того, как на мне сидит мое новое вечернее платье и не вышли ли из моды мои духи. Про прическу и макияж я старалась не думать — только лишний раз расстраиваться.

— Вика, успокойся. Расслабься. Выглядишь ты прекрасно, лучше всех здешних дам. Ты просто королева бала!

— Я не уверена, что мне идет лиловая парча. И потом… Ты видел, как на меня посмотрела вон та, в розовом?! А потом на тебя… Если она мне еще раз на дороге попадется, я на нее порчу напущу!

— Дорогая, я тебя умоляю. Перестань мять перчатки и дергать меня за рукав смокинга — он оторвется. Лучше посмотри, как прекрасно себя чувствуют наши дети в компании с бабушкой!

Это уж точно! Марья и Дарья, выряженные в костюмы эльфов, тащили за собой мою маму (по случаю торжества сотворившую на голове прическу «Башня гоблинов» и надевшую платье с турнюром плюс туфли на высоченной шпильке), как два маленьких буксирчика — солидный сухогруз. Рядом вышагивал Баронет в венецианской полумаске, зеленом бархатном камзоле, лосинах и ботфортах. Его длинная шпага царапала паркет. Он явно кого-то искал в праздношатающейся толпе.

— Вот наш столик, — указала мама. — Далековато от сцены, но ничего.