Надежда Первухина - Все ведьмы делают это!

— Ба, давай еще погуляем!

— Нет, лучше посидим. Я туфлями натерла ноги.

Мы уселись за стол. Баронет глянул на часы.

— До Нового года еще три часа. Проводим старый?

— Да, — согласилась я. — Авдей, налей шампанского. А детям пусть принесут соки и фрукты.

На украшенной белыми сверкающими елками сцене уже кто-то выступал. Гремела музыка, по залу метались разноцветные круги прожекторов. Слишком шумно, слишком многолюдно, бестолково и наигранно-весело. Напоминает плохо организованный шабаш… Ну почему меня никто не послушал? Почему мы не стали, как и раньше, отмечать этот праздник по-семейному, в тихом кругу?!

— Вика, у тебя опять лицо мрачнее тучи, — шепчет Авдей. — Улыбнись, на тебя дети смотрят.

Я выдавила из недр души улыбку, но дети уже смотрели не на меня. На сцене появилась популярная телеведущая и объявила, что грандиозное новогоднее шоу начинается.

— Ура! — завопили мои девчонки, когда с потолка посыпалось конфетти. Обожаю конфетти. Особенно, когда оно сыплется мне за воротник и потом весь вечер царапает спину!

— А теперь, дорогие друзья, нам нужно позвать Снегурочку! — жизнерадостно заявила ведущая.

— Сне-гу-роч-ка!!! — принялся громко скандировать зал.

— Интересно, — спросила я, — а Дед Мороз где?

— Вика, — улыбнулся мне из-под полумаски Баронет. — Можно тебя на минуточку?

Он взял меня за руку и подвел почти вплотную к сцене, но так, чтобы за ослепляющим светом софитов нас с ним видно не было.

— В чем дело, Баронет?

— Обрати внимание на Снегурочку.

На сцену вышла Снегурочка. Была она какая-то чересчур высокая и худощавая. Белая парчовая шубка, отороченная песцом, смотрелась на ней мешковато. Из-под кокошника вились явно синтетические косы. А лицо было так набелено…

— Они что, не могли кого-нибудь помоложе на эту роль выбрать?

— Вика, иногда я поражаюсь твоей близорукости.

Ах, так? Хорошо! Я пристально всматриваюсь в белую фигуру на сцене.

И покрываюсь холодным липким потом!

— Она же мертва! Должна быть…

— Твоя тетка? Как видишь, вполне жива и даже играет роль. Впрочем, эту ее роль мы еще разъясним.

— Я ничего не понимаю! Как она здесь оказалась? Зачем?!

— Ну, как оказалась, сказать не могу — не знаю. А вот зачем…

Баронет берет меня за плечо и разворачивает в сторону правительственных столиков. Там, среди каких-то джентльменов в черном, сидит и мило улыбается Хидэо Синдзен.

— Баронет, вы его подставили? Она же его просто убьет, если поймет, что уже не успевает ничего добиться!

— Неужели ты считаешь меня таким болваном? Это морок. Таких мороков Синдзена здесь еще несколько штук.

— А настоящий?

— Там, где ты его спрятала. Не волнуйся, ему не скучно. У него есть телевизор и общество Инари Такобо.

«Снегурочка» меж тем, не выказывая особенного энтузиазма, зазывала на сцену детей, приказывала им читать новогодние стихи, а подручные «зайцы» выдавали детям коробки с подарками.

— Только бы Машка с Дашкой на это не купились, — прошептала я.

— Я предупредил жену. Она проследит.

«Снегурочка» тут как раз глянула в ту сторону, где сидел лже-Синдзен. И я увидела, как ее глаза знакомо вспыхнули. Она стала спускаться со сцены в зал…

— Что ж, пора появиться Деду Морозу! — сказал Баронет и… исчез.

— Эге-гей, залетные! — откуда-то сверху раздался веселый бас.

В зале бешено зааплодировали: с потолка спускался на парашюте неведомо откуда взявшийся Дед Мороз. Он приземлился прямо перед «Снегурочкой».

— Баронет, вы великолепны! — только и сказала я. И тут мне в бок ткнулось дуло пистолета.

— Не делайте лишних движений, Вика…

— А, Мулен Руж. Предатель…

— Вовсе нет. Бизнесмен.

— И как ваш бизнес, процветает? Я могу хотя бы повернуться, чтобы посмотреть в ваши подлые волчьи глаза?

— Только медленно.

Я повернулась, ощущая боком холод пистолетного ствола.

— Так я и знала, что вы в костюме Деда Мороза…

— Да. А как вам нравится моя «Снегурочка»?

— Чересчур стара для роли травести. Вот из меня бы отличная Снегурка получилась. Или даже Снежная королева.

— Ваш Дед Мороз — кто?

— Тот самый Баронет, которым вы меня пугали.

— Когда?

— А помните: спасайтесь, Вика, это Огненный Змей, губитель всех ведьм! Брехун вы, Василий Пуньков! Так, кажется, звучит ваше настоящее имя?

— А вот грубить не надо.

— Я лишь констатирую факт, что вы хам, быдло и предатель. И я вас скоро убью. И рука у меня не дрогнет.

— Да, — его глаза остро блестят. — Но оружие-то у меня.

— Ошибка. Теперь у меня. — Я перехватила пистолет и приставила его к груди оборотня.

— В нем обычные пули, — прохрипел тот. — А меня можно убить только серебряными…

— Договорились. Силой истинной ведьмы и властью, данной мне над всеми металлами, я повелеваю этим пулям стать серебряными! И бесшумными…

Он начинает превращаться в волка, вцепляясь когтистой лапой мне в бедро, и я стреляю. В этот момент на сцене взрываются хлопушки, и выстрела никто благополучно не слышит.

— Покойся с миром… волк, — говорю я мертвому зверю, распластавшемуся у моих ног. Через минуту он рассеется как призрак, и никто не будет выяснять, каким образом это животное проникло на праздничный концерт…

Концерт! Дуэт Снегурочки и Деда Мороза! Как же я могу это пропустить!

Я во все глаза гляжу на то, как кривляется Баронет вокруг ничего не подозревающей Анастасии. Хотя нет! Кажется, она все-таки заподозрила неладное, только не хочет устраивать шум, чтобы охрана не переполошилась…

Баронет

Анастасия

Баронет

Анастасия

Баронет

Анастасия

(Крики за кулисами: «Что за чертовщину они несут!!! Это не предусмотрено в программе!»)

Баронет

Анастасия

Пропев последнюю фразу, Анастасия совершила великолепный гран-батман и приземлилась прямо на колени лже-Синдзену.

— Попался! — торжествующе завопила она.

— Попайся, попайся, — закивал головой морок и рассыпался ворохом разноцветных конфетти.

— Браво! — взвыли зрители, полагая, что это был какой-то особенный концертный номер. Собственно, они были не так уж далеки от истины.