Андрей Кощиенко - Одинокий демон. Тетралогия (СИ)

«Хорошо, ума не хватило не привернуть пятый размер… – пришло в голову, когда я разглядывал себя в зеркало. – С таким «богатством» Сихота бы с два я бы тогда полетал! Только бы и кувыркался, головой вниз…»

Однако сколько бы я себя ни разглядывал, загадки своего внезапного превращения я решить не смог. Ну ладно, немножко выпил, ну чегото там накрутил в заклинании… Но иллюзия должна быть иллюзией! А не не пойми чем, неотличимым от обычного живого тела. Ну не могло такого быть, чтобы вот так вот в один момент оно стало другим! Я же не оборотень какойто из земного фильма, который немного поизгибался, повыл на луну, поскребся, и вот те вам – шерсть и когти! Можно изменить тело, можно. У меня это дома делают. Но не в один же миг! На модификацию внутренних органов только с год времени уходит. Даже если использовать заклинание ускорения времени – и то несколько месяцев. А тут раз – и готово! Безобразие! Как говорится, куда смотрит правительство? Но факт в зеркале. Эльфиечка с большими, от своего разглядывания, глазами. Очень, очень странно… Может, боги подсуетились? Вряд ли… Они меня боятся… Тогда пророчество? А смысл сего? Притащить эльфам их богиню? Какое это отношение имеет к концу света? Как голову ни ломай, ничего в нее не приходит, кроме того, что она нынешним богам даст прикурить. И что, изза этого наступит конец света? Не… Притянуто за уши и высосано из пальца. Скорее какоето неизвестное мне свойство этого мира. Чтото глубинное, присущее только ему. Связанное с магией… В пользу этой версии говорит еще проблема с одеждой. Когда я проблему обнаружил, то буквально чуть не онемел от возмущения! Надеваю, значит, на себя белую шелковую рубаху из своих запасов, а она на мне превращается в эдакий легкомысленный топик! Как вам это нравится? Мне совсем не нравится! Ну в концето концов, нельзя же так внезапно! Можно и с ума сойти. Неподготовленномуто!

Путем длительного эксперимента (перемерив всю свою одежду из потайного мешка) я получил результат: чем больше (длиннее, шире, объемней) я надеваю вещь, тем меньше, уже, короче она на мне выглядит. Отличные всепогодные кожаные штаны для верховой езды превратились в плотно сидящие коротенькие черные шортики, надетые, по их виду, «с мылом». Зато просто трусы превратились в элегантные бриджики. Почему «ки»? Потому что выяснилась еще одна засада – мужское на мне превращалось в женское, а женское – в мужское. Это я выяснил, примерив женскую одежду, оставленную в комнате выставленными мною за дверь служанками, когда они попытались помочь мне переоблачиться.

– Итишкин ты кот! – прокомментировал я вслух это открытие.

И как… теперь? Что мне теперь, в нижнем белье бегать? Пусть по виду в зеркале трусы превращаются в штаны, но не комильфо мне, Сихот меня побери, в одних трусахто рассекать! Это даже моя пластичная психика с первого раза не переварит! Значит, теперь каждый раз, меняя одежду, я буду по два часа разгадывать шараду – что из этого выйдет?

«Нормально, – сказал внутренний голос, – будешь теперь, как всякая приличная девушка, тратить три часа на сборы… Никто не осудит… красотку… хехе…»

«Та пошел ты!» – сказал я ему, ошеломленный распахнувшейся передо мной перспективой.

И ведь даже заняться вплотную этой проблемой нельзя! А ну как обратно отщелкнет, если займусь исследованиями? И окажусь я в трусах и майке посреди какогонибудь парадного эльфийского зала… Побьют ведь! И возможно, даже ногами… Ладно. Одежду – на потом. Притрусь какнибудь!

Но если не считать казуса с одеждой, то все остальные изменения тела были терпимы. В силе я, похоже, не потерял, невзирая на свой хрупкий вид. Как ощущал энергию мышц в теле Эри, так она и сейчас ощущалась. Но вот в гибкости я явно прибавил. Особенно несколько непривычна была внезапно выросшая подвижность в области талии. Ну ладно. Пусть будет еще один бонус этого тела. В компенсации шмоточных проблем… Главное – крылья!

Летал я ежедневно и по нескольку раз. В первый день, подремав после раннего завтрака до обеда, я вышел на улицу и, прямо с крыльца, без разбега, прыжком маханул в голубое небо с мелкими белыми облачками. Сделал пару кругов, осматривая сверху окрестности, но почувствовал, что ничуть, как оказывается, я не отдохнул, и усталость ночного полета вновь наливает тяжестью плечи. Решил, что на первый раз достаточно, и пошел по спирали вниз, постепенно снижая круги. Как же это здорово, скользить на распахнутых крыльях! Становясь почти вертикально в вираже, набирая скорость, а потом тормозить в горизонтальном полете, вплоть до полной остановки, и снова сваливаться на крыло, уходя в следующую петлю спирали… Полет… Разве можно его с чемто сравнить, на чтото променять? Кто летал, тот знает. А кто нет… Этого не расскажешь! Можно только пережить. Когда я закончил снижение и оказался у точки своего старта, я был встречен толпой. Повидимому, все обитатели дома дружно стояли на коленях, задрав головы вверх. И Таурэтари была с ними. Правда, стояла она не на двух, как они, а на одном колене, но суть особо от этого не менялась.

– Крылатая… Крылатая… – благоговейно понеслось от толпы коленопреклоненных, когда я весьма удачно (не грохнувшись на глазах у всех с непривычки!) приземлился на ноги, – крылатая…

Я убрал крылья, неспешно обвел всех взглядом, кивнул и направился в дом, не намереваясь произносить какиелибо речи или давать какиенибудь обещания. Как выяснилось чуть позже – и без «сольного выступления» я сиганул в самый «топ радиостанции». Одной демонстрации крыльев оказалось достаточно для причисления меня к сонму эльфийских богов. Ну почти богов… Совершенно неожиданным результатом этого для меня стала моя изоляция. Просто поговорить с кемто стало решительно невозможно! Когда твой собеседник через каждое слово пытается поклониться, встать на колени и смотрит на тебя восхищеннопреданным взглядом… Это… утомляет. Уже через полторы минуты. А через две думаешь: уж лучше бы ничего у него и не спрашивал! Какие, оказывается, верующие эти жители леса! С хозяйкой дома, конечно, можно было поговорить в любой момент, но я хотел еще пообщаться так… в неформальной обстановке. С разными эльфийскими персонажами. Узнать, чем живут, чем дышат? Но не вышло. Внезапно выяснилось, что единственная, с кем можно говорить сколько угодно и почти на какую угодно тему, – это Амалира. Ей было совершенно наплевать на мою божественность, крылатость и избранность. Нет, не плевать, она об этом, конечно, помнила, но на первом месте у нее, как и у меня, была развлекуха. Она записала меня в свои подружки и постоянно терлась рядом, засыпая меня вопросами, как только ей подворачивался случай. Еще ей понравилось ходить рядом со мной, принимая знаки поклонения от встречных эльфов. Причем делала она это с детской непосредственностью, совершенно не смущаясь. Мы же подружки! Чего, мол, там?