Андрей Кощиенко - Одинокий демон. Тетралогия (СИ)

Окрик командира подействовал на Вирта отрезвляюще. Он сунул руку в сумку, которая лежала впереди седла, и тоже достал оттуда свиток.

– Наверх, – мотнул головой Доминго в сторону гребня бархана, по средней части которого мы ехали, – встретим его там!

Пришпорив лошадей, мы птицами взлетели на верхушку. Лошади нервничали и сил не жалели.

– Вон он! – протянул руку со свитком Вирт, указывая на прыгающую в нашу сторону тварь, которая только что перемахнула верхушку второго от нас бархана.

– Нападем, когда он будет внизу, под нами! Все вместе, разом! – напряженным голосом сказал Доминго. – Всем ясно?

– Да! Да! – ответили Вирт и Стайли, тоже не на шутку взволнованные.

– Втроем мы его завалим! – бодрясь, произнес Доминго, глядя на соседний бархан, за которыми скрывался в данный момент наш преследователь.

– Вот он!

Взметнув небольшое облако песка, на гребень выпрыгнула туша песчаного оттенка. Секунду помедлила, видно фиксируя нас в поле своего зрения, и, сделав прыжок, ринулась вниз.

– По моей команде! – звенящим голосом закричал Доминго.

Хищник сделал еще несколько прыжков и оказался в самом низу, в расселине между барханами.

– Готовьсссь! – заорал Доминго, не отрывая взгляда от твари и, видно, лихорадочно высчитывая момент начала атаки.

Тварь сделала первый прыжок на наш бархан.

– Давай! – скомандовал Доминго.

Доминго, Стайли и Вирт одновременно резко вытянули правые руки в сторону твари. Три ярких разноцветных вспышки разом! Удар настиг ее в момент прыжка. Тварь вякнула, перевернулась в воздухе и грузно упала на спину. Немного проехав на потекшем под ее весом песке, она перевернулась через голову, потом кувыркнулась еще раз и еще раз и наконец остановилась внизу бархана, вяло перебирая задранными вверх лапами.

– Есть! – ликующе закричал Доминго. – Готов! Эриадор, смотрите, как он там, сдох или нет?

Я присмотрелся к мутанту. Магическим зрением было видно, как дрожат и распадаются светящиеся линии, образующие каркас энергетической оболочки существа.

– Он умирает! – кивнул я Доминго, который уже успел достать новый свиток и крепко сжимал его в правой руке.

– Хвала пресветлым богам! – воскликнул тот, услышав, что я сказал.

– Он умер… – спустя несколько мгновений сказал я, увидев, как распалась энергетическая оболочка.

– Хорошо, – ответил Доминго, убирая свиток, – пойдем, посмотрим! Может, можно чего взять с него. Три свитка извели!

– А сколько стоит свиток? – поинтересовался я, пытаясь направить лошадь к убитой твари. Однако Серая фыркала, дергала ушами, но спускаться вниз не желала.

– Эти свитки стоят по ползолотому! – сварливо ответил Вирт, слезая с лошади. – А вы, Эриадор, зря понукаете лошадь, не пойдет она. Боятся они демонов. Чтото, видать, чувствуют такое… Страшное…

Вот же пугальщикнагнетальщик, подумал я, слезая с лошади. Страшное! Страшное, это то, что полтора золотых улетело! Это только на одного мутанта! А если их толпа припрется? Все, что добудем, – за свитки уйдет? Не… неправильные тут какието экспедиции. Недоходные!

Мы слезли с лошадей, Стайли осталась их сторожить, сказав, что и так плохо спит по ночам, а созерцание дохлых чудовищ спокойствия не прибавляет. А мы, утопая ногами в песке, пошли к валяющейся внизу туше. Спустившись, осторожно подошли к поверженному, еще раз убедились, что он сдох, и приступили к осмотру.

Мутант лежал спиной на песке, задрав широкие трехпалые ступни в небо. Каждый палец ступни заканчивался здоровенным крючковатым когтем темнокоричневого цвета. Когти были малость поободраны песком. Видно, немало ему пришлось поноситься по пустыне. Ноги у мутанта были мощные, особенно в бедрах, с узлами мышц под серой кожей. Они росли из продолговатого тела, имевшего еще одну пару конечностей. Только на этот раз тощую, с тремя пальцами на каждой ноге. Сверху к телу крепилась морда. Какая она, видно не было, но создавалось такое ощущение, что все тело сверху – это морда. Даже не морда, а пасть, со здоровенными треугольными зубами желтого цвета и лиловым раздвоенным языком, вылезшим между ними.

Сам демон был серопесчаного цвета с сухой и жесткой на вид кожей, собирающейся местами в складки. Походив вокруг туши и попинав ее для верности ногами, искатели приступили к разделке, радуясь, что тварь лежит брюхом кверху. От мутанта исходил неприятный запах, плюс еще воняли подпаленным мясом раны, нанесенные свитками, а уж когда ему распороли брюхо, вонь стала просто невыносимой. Я поспешил убраться подальше, потеряв всякий интерес к тому, какие ценные органы и части можно вырезать на продажу. И вообще, было совершенно непонятно, как их можно было дотащить по такой жаре до покупателя. Ведь все протухнет! Причем наверняка! Но у искателей были свои виды. Они торопливо суетились вокруг мертвеца, занимаясь вивисекцией. В результате их действий демон лишился когтей, наверное, почти всех зубов, кожи, желчи и, может, еще чего, что я издали не заметил. Все это было аккуратно упаковано и разложено по седельным сумкам.

– И сколько это все стоит? – полюбопытствовал я.

– Ну… я думаю, на два золотых потянет, – с оптимизмом ответил Доминго, – а то и на три! Все будет зависеть от спроса.

Ну, значит, свитки должны отбиться, – подумал я.

Эти встречи оказались единственными нашими встречами с представителями местной фауны. После последнего происшествия отряд передислоцировался в более безопасную местность, и больше неприятных сюрпризов не было.

И вот по окончании второй недели в пустыне мы двинулись в направлении цивилизации. Чтобы в нее попасть, сначала нужно было преодолеть перевал, отделяющий мир людей от мира песков.

Самое место для засады! Обобрать искателей, возвращающихся с добычей, самое милое дело, пришла в голову мысль от созерцания угрюмости ущелья.

– А что, не шалят тут? – обратился я к Доминго.

– В смысле? – не понял тот.

– Не грабят? – спросил я.

– Да ну! Напасть на отряд с магом – это вообще без башки нужно быть! – искренне изумился Доминго. – Таких уже давно нет!

Понятно… Только вот я как бы не совсем сейчас маг… Я сосредоточился на созерцании магических потоков, надеясь обнаружить возможную засаду как можно раньше.

Но засады не было. Мы поднимались сначала по пологой, а затем по все более крутой дороге все выше и выше и наконец достигли высшей точки перевала, на которой стояла сложенная из мелких камней четырехугольная башня с подъемным мостом и куском стены, наглухо перегораживающим ущелье.