Александр Никоноров - Раздать сценарий

— Что есть на завтрак? — я начинаю вскипать.

— Завтрак давно прошел. Обед через полтора часа. Но могу предложить суп с требухой глубоглота, тушеный картофель с землежорами, вареное мясо панцирников.

Ничего из этого мне не хочется. Хватило одних названий. И настроение не то.

— Спасибо, не надо.

Я смерил его уничтожающим взглядом и сел в центре зала. Народа много, и больше половины из них следили за нашей перепалкой — кто мельком, а кто внаглую. Нет, люд здесь донельзя обозленный, словно я лично плюнул каждому на порог. И за что так?

Погода пасмурная, мрачные облака питают душу грязно-серыми цветами, и становится все паршивее и паршивее. Тут очень некомфортно. Нутром чую, как каждый из них вперился в меня ледяными иглами ненависти и редко заинтересованности, вмиг превратив меня в подушку для иголок. Скорее бы приехал Трэго — его бесшабашность все же поприятнее, нежели атмосфера некоего суда над зверским убийцей, сиречь мной.

За всеми мыслями я как-то отсоединился от реальности и упорхнул за грани тварного мира, но что-то помешало — да, мне загородили вид. Хозяин и парочка матерых лысых дяденек с помятыми, как скомканный лист бумаги, лицами.

— В чем дело? — подняв на них глаза невозмутимо спросил я.

— Здесь не парк и не прогулочный корабль, чтобы вот так сидеть и таращиться в окно. Желаешь быть здесь, изволь чего-нибудь заказать!

Да, этот парень явно чувствует себя смело в сопровождении мордоворотов. На их фоне он кажется щепкой, рахитиком, тростиночкой.

— А если я ничего не хочу? И я вообще-то заплатил за ночлег.

— Ночь прошла.

— Я не голоден. Можешь принести мне воды, раз печешься о моем желудке.

— Так дело не пойдет, — прошипел этот напыщенный индюк. Амбалы придвинулись поближе к нему. — Или заказывай, или плати так. Нет, значит убирайся!

Я резко вскочил; стул отлетел назад и опрокинулся. Сделал шаг к хозяину заведения, но правый крепыш встал у меня на пути и схватил за грудки. Голосом, похожим на дробящиеся камни, он вымолвил:

— Что, неясно сказано, молокосос?

Я стиснул зубы и впечатался лбом ему в нос. Но то ли удар пришелся слабеньким, то ли его нос побывал в стольких драках, что уже нечувствителен к таким фокусам, однако трюк мой не прокатил. Получив тяжеленным кулаком по челюсти, я собрался было отпрыгнуть подальше в сторону, чтобы перекатиться и занять позицию получше, тем самым хоть как-то подготовиться к драке. Например, выхватить кастеты. Но не тут-то было — рука по-прежнему мертвой хваткой сжимает меня. Трактир загудел, народ повскакивал с мест, а некоторые посетители забрались на стол, чтобы лучше видеть заваруху.

— Еще удар и готов! — верещали слева.

— Да не, парочку вытерпит точно! — оттуда же.

— Да он вырубается, смотри! — это справа.

Может, им начать собирать деньги и устроить тотализатор?

Когда амбал занес руку с целью повторно всадить мне чин по чину, я нащупал кастет, резким движением сдернул с защищающего лезвие кожуха и надел его на правую руку. Не успев меня ударить, вышибала получил по скуле моим новеньким помощником. Увы, я только потом вспомнил, что кастет-то не совсем простой и не предназначен для традиционного удара — лезвие же. Взревев, лысый выпустил меня и прижал руки к лицу. Наточенное лезвие оставило глубокий и широкий разрез. Я отпрыгиваю назад и пытаюсь надеть второй кастет, но из-за резкого притока адреналина рука трясется и не поддается управлению. А времени в обрез. Второй здоровяк вовсю летит на меня.

Я ударил прямо, а этот секьюрити сельского посола видимо по привычке захотел поймать мой кулак. За что и поплатился как минимум порезанными сухожилиями. Но то ли ненависть ко мне воспылала неведомой силой, то ли мужик отчаянный до невозможного, но он не растерялся и, схватив меня обеими руками, прижал к себе. Объятия грозят переломом позвоночника. Кошмарное ощущение, словно ты полотенце и тебя выжимают. Лицо покраснело, глаза, по ощущениям, начали вылезать из орбит. Наверное, со стороны я смотрюсь как брелок, начиненный силиконом — ты давишь, например, на череп, а из глазниц высовываются кроваво-белые зенки.

Я колочу его, ничего не видя — лицо мое прижато к телу амбала, нос перекосило и не хватает воздуха. Спина захрустела, как это обычно бывает при поднятии за поясницу, однако здоровяк сжимает все сильнее и настойчивее. Мозг обострился, вся человечность вмиг исчезла, и я раскрыл рот пошире, чтобы укусить. Но тщетно — зубы столкнулись с толстой кожей жилетки. Озверев, я дернулся, уперся ногами в пол и подпрыгнул, угодив теменем точно в подбородок. Мужик взвыл и отцепил руки…

Спина болит, я с трудом стою прямо. Хочется скрючиться и лечь. И массаж хочется. Первый, утирая разбитое лицо, идет на меня. Его пошатывает как пьяницу. В руках стул. По щеке быстро бежит струйка крови, основательно попачкавшая воротник рубахи. Я отхожу назад. Аккуратно, но быстро. К первому присоединяется товарищ, в уцелевшей ладони — длинный нож, больше похожий на мачете. Все как тогда. Прям все-все! Только бы не повторился исход…

Ловушка. Засада. Меня вильнуло в сторону. Кто-то толкнул меня в спину в лучших традициях бойцовского клуба, призывая на ринг, драться; я повернулся и получил кулаком по лбу. Какой-то чумазый старикашка. И он не собирается ограничиваться одним ударом. От тумака меня уберегли инстинкты — сзади послышался топот. Не думая, я отскочил в сторону и врезался в стол. В области колена стало мокро; всему виной опрокинувшийся суп. Когда я поднимался, меня несколько раз пнули по ребрам, но и на этот раз удалось уйти на безопасное расстояние вполне дееспособным.

Эти ребята серьезны. Весь трактир против меня. И не выбраться. Они ж убьют и глазом не моргнут. Уверен, тут это обычное дело. Они не наваливаются гурьбой, напротив, попеременно вносят свою лепту, желая промучить жертву подольше. Уходя от очередной зуботычины, я растерял бдительность. Вышибала попал по спине стулом, отчего я рухнул на пол, выронив кастет. Толпа заревела и, как пару дней назад, я увидел приближающиеся ноги.

Я не могу. Нет. Не могу допустить повтора ситуации. И знаю, что теперь-то никто на помощь не придет — люди местные, друг за друга горой, а рассчитывать на героя так же глупо, как верить в помощь бога. Шансов нет. Все, что я могу, это достать пистолет. Тут все просто. Или я, или меня. Но я хочу и планирую жить, раз уж мне была дана вторая возможность. Зачем ее терять? Ведь неспроста же…

В меня не влили новые силы, мир не остановился, я не стал двигаться со скоростью света и за пределами человеческих возможностей. Наоборот, с унынием и обреченностью я лезу под рубаху и спешно вытаскиваю из кобуры пистолет. Зубы крепко стиснуты, душа кричит от отчаяния и нежелания, тело противится воле, но мои приказы сильнее. Я стреляю не целясь. Здоровяк габаритный, здоровяк в шаговой доступности.