Кассандра Дженкинс - Битва Стихий

Он глядел на красоту молодой девушки с темными вьющимися локонами, собранными набок с помощью красного цветка, и знал ответ, ему не следовало даже раздумывать. Тянувшейся паузой он только селил в ее душе надежду.

— Нет, — отрезал он.

Она холодно улыбнулась и ответила непривычным для Годфри сухим, как прошлогодние листья под их ногами, тоном:

— Поздно. Незадолго до нашей встречи я выпила яд. Один из эликсиров Кренана Аранаса, которые король употреблял все эти годы, чтобы скрыть облика воргена. Яд не действует мгновенно, но я обречена. Прости, Годфри, что не оставила тебе выбора.

Годфри сжал кулаки. Заскрежетали кости.

— Спасибо, что пригласила меня на агонию. Благодарю за оказанную честь. У тебя наверняка был план и на случай, если бы я не появился?

— Там за холмом моя лошадь. Если бы ты игнорировал мое приглашение, во что я никогда не верила, я бы отправилась прямиком к лагерю нежити. Я могла умереть по дороге, и лошадь доставила бы только мой труп. Или со мной могли покончить Отрекшиеся. В любом случае, рада, что мне не придется надеяться на сообразительность моей лошади или договариваться со стражниками, поскольку ты здесь. И ты принял мое приглашение.

Годфри не нужно было дышать, но он, повинуясь привычке, вздохнул полной грудью. «Скажи мне, что я ошибаюсь в своих суждениях, — молил он Свет в мыслях. — Скажи мне, что неподалеку засада и что так король Седогрив решил расправиться с предателями Гилнеаса. Скажи мне, что угодно, только не то, что я сейчас могу услышать».

— Почему именно в лагерь нежити? — выдохнул Винсент Годфри.

Стоя на могиле своей матери, залитая холодным светом полной луны, Лорна Кроули ответила:

— Я хочу служить Сильване Ветрокрылой.

— Нет!

— Я упрямая. И я обречена. Помнишь, я говорила про яд?

— Нет, — только и мог повторить он. — Пока я жив, этому не бывать!

Лорна позволила себе улыбнуться.

— Хорошая шутка. Твоя госпожа проиграла битву за Столицу. Подумай, какие перспективы откроются перед ней, если я встану под ее знамена. Если я стану одной из Отрекшихся.

Сильвана не проиграла, хотелось заорать Годфри, она победила, и то, что ты обрекла себя на смерть, лишь первая ступень ее безоговорочной победы.

Но на мгновение, лишь на краткий миг, ему захотелось увидеть лицо Темной Госпожи, когда он явится с лагерь вместе с Лорной, умирающей или мертвой к тому времени. Как поступит Сильвана? Возникнут ли у нее вопросы, как он узнал об этом? Если почти ничего не способно удивить королеву мертвых, то как насчет такого развития событий? Правда еще сильнее ему хотелось бы увидеть лицо Кроули, когда он узнает, как потерял дочь. Когда-то Годфри уверял Лорну, что обиды прошлого должны оставаться в прошлом. Черта с два! Шах и мат, Кроули. «Если двадцать лет назад Эмили выбрала тебя, то сейчас твоя дочь останется со мной. Навечно».

Годфри потряс головой. Нельзя сводить счеты с живыми, когда ты уже мертв, гласило негласное правило Отрекшихся, за незнание которого Гарри Джонсон уже поплатился свободой, а когда-нибудь распрощается и со своей второй жизнью, дарованной ему валь'кирами, если и дальше будет упорствовать.

Стоя перед живой Лорной, слушая ее скорое биение сердца, ощущая жар ее взволнованной крови, Годфри понимал, что ни одна обида или месть за прошлые обиды не может стоить ее жизни.

Опасная догадка возникла в его мыслях, и ее стоило прояснить, как можно быстрее, если Лорна не обманула на счет выпитого яда. Годфри не было нужды скрывать эмоции, его лицо не способно было передать бушующий взрыв эмоций в его душе. Его голос звучал почти ровно, когда он произнес:

— Если ты, Лорна, станешь нежитью, даже не думай, что тебе удастся играть на два фронта, — как это сейчас делает он сам, глупец, каких мало. Годфри опустил эти слова. — Каждое твое действие, каждая твоя мысль будет известна королеве мертвых, и на любой ее вопрос ты обязана будешь дать четкий и ясный ответ. Тебе хватает сообразительности, чтобы понять, каким будет первый вопрос Сильваны? И готова ли ты ответить правду, когда он будет задан?

Лорна облизнула пересохшие губы, но не прервала молчания.

— Очень глупо, Лорна Кроули, — продолжал Годфри. — Сейчас ты можешь игнорировать мои вопросы, но Сильвана привыкла получать все, что ей нужно. Любой ценой. Ты будешь умирать раз за разом в пыточных камерах Подгорода, и ее валь'киры будут вновь воскрешать тебя к жизни только для того, чтобы она задала этот единственный вопрос и затем убила тебя вновь, если так и не получит ответа.

— Нет, — прошептала она.

— Ты можешь говорить «нет» сколько угодно, Сильвану этим не проймешь. Она пережила такие пытки, какие тебе и не снились, какие…

— Мой ответ — нет. Седогрив не смог. Тело Лиама не было сожжено.

— Проклятье!! — взорвался Годфри. — Где же этот глупый король похоронил его? В семейном склепе?!

Ярость ослепила его, самые худшие опасения подтверждались. Он не зря пугал Лорну действиями Сильваны. Теперь он сам знал то, что ему знать не следовало, что неминуемо заинтересует Госпожу, если только она узнает о его встрече с дочерью Кроули и о ее горячем стремлении перейти под знамена Отрекшихся.

— Похоронить наследника всех этих измученных и проклятых земель вместо того чтобы сжечь, превратить его в прах для его же блага!

Лорна покачнулась, удержавшись за надгробный камень на могиле ее матери. Она сильно побледнела, а на лбу блестели капли пота. Годфри услышал то, что живым усмирить неподвластно. Под действием его слов или воспоминаний сердце Лорны заколотилось настолько быстро, что превратилось в сплошной гул.

— Яд, — процедила Лорна прежде, чем ее тело забилось в конвульсиях.

Винсент Годфри понял, что так и не рассказал ей о чумных бомбах в планах Сильваны, правда, ее могла и не заинтересовать эта информация.

Ведь Лорна Кроули решила умереть.

К Лорне Кроули медленно возвращалось сознание. И надежда. Она не открывала глаз, но слышала шорохи ночного леса, треск костра и шумное дыхание собак рядом.

Грудь сдавила тяжесть. Если бы на Лорну рухнула Стена Седогрива, было бы и то легче.

Лиам мертв.

Каждое пробуждение Лорна Кроули надеялась. Но неизменная правда обрушивалась чудовищным потоком воспоминаний, фраз, улыбок, жестов и обещаний.

Лиам лежит в гробу в стылой пещере под горой. И ее душа умерла вместе с принцем, в этом она не солгала Годфри. Хотя бы в этом.

Смерть многое меняет. Она изменила даже Годфри. Живой Винсент Годфри не остановил ее после того, как она выскочила из дому в непогоду. Тот, чье жаркое сердце еще билось, никогда не пришел бы к ней на помощь, как это сделал ходячий скелет, что нарекся его именем. Лорна до последнего не верила, что он все же придет на могилу леди Эмили Кроули.