Ирина Котова - Королевская кровь

Небольшой оркестр играл классические мелодии, столы стояли в нишах, так, что посетители друг друга не видели. И накрыты они были с претензией — столовых приборов подавляющее количество, все из черненого серебра. Все было сделано для того, чтобы привередливые лорды могли спокойно вкушать пищу, наслаждаясь при этом своей исключительностью.

В результате все прошло очень мило. Насколько вообще может быть мило с этим харизматичным, высоким, ехидным Кембритчем, чей сиплый голос щекочет и ласкает, будто занимается с тобой тягучей, медленной, сладкой любовью. И слушать я его могу бесконечно. Он расслабляет и завораживает, и отступает и напряжение, и усталость, и страх, и недоверие. Или это я уже от недосыпа и усталости с погружаюсь в транс?

— А теперь обещанный сюрприз, — он встал из-за стола, подошел ко мне, протянул руку. — Тебе понравится.

Да, ресторан и правда был непростым. Потому что задняя дверь выходила на знакомое мне южное пшеничное поле, за которым темнели Милакардеры, расположенные на другом конце страны. В нашем дворце тоже была такая волшебная стенка, как и у почти всех аристократов высшей крови. Стоили такие переходы безумных денег. И если в тот день, когда мы познакомились с Люком, я встречала тут восход, то теперь мы, взобравшись на холм, провожали пышущий жаром закат. По красноватой от солнечных лучей пшенице змеился ветерок, пели и ворковали полевые птицы, одуряюще пахли простые цветочки, и вся земля словно была погружена в истому.

И Люк, стоявший сзади, в какой-то момент отвел мои волосы назад, заставляя немного склонить голову, и коснулся языком ямочки за ухом. Я замерла, подчиняясь. Тяжело вздохнул, втянул носом воздух, и впился в мою шею, то лаская чувствительную кожу, то прикусывая ее зубами. И когда я, сдаваясь, тихо застонала, перехватил стон своими губами, начав умопомрачительный, тягучий, соблазнительный поцелуй. Садилось красное солнце, а его руки, медленно, обжигая, скользили по бедрам вверх, задирая платье, ласкали мой живот и мимолетно касались умелыми пальцами отяжелевшей груди. Шумел ветерок, сливаясь с громким прерывистым дыханием мужчины, вжимающегося в меня сзади, и тело его было таким горячим, что это сводило меня с ума.

— Хватит, — сказала я почти неслышно, но Люк остановился, прижавшись ко мне, уткнувшись лицом мне в плечо и восстанавливая дыхание. Мир вокруг плыл, и я плыла вместе с ним.

— Злюка, — прошептал он хрипло, и я улыбнулась.

Мы долго сидели на холме, обнявшись, наблюдая, как вытягиваются тени от дальних гор, небо подергивается фиолетовой дымкой, а огромный багровый шар скрывается за горизонтом. Разговаривали о какой-то ерунде, подсмеивались друг над другом, спорили. Замирали посередине разговора и тянулись друг к другу. И только когда стало совсем свежо, а южные созвездия закружили над нами в медленном танце, мы молча, будто ничего и не произошло, двинулись к дверям в обычную жизнь. Люк держал меня за руку, шел, немного прихрамывая, а я прислушивалась к себе. Мне было хорошо. И спокойно. А об остальном я подумаю завтра, когда уйдет очарование этого вечера, и я снова смогу трезво мыслить.

Внутренний голос настороженно молчал.

— Поехали ко мне? — лорд Кембритч открыл передо мной дверь машины, помог сесть, придержав за руку.

Я посмотрела на часы. Почти полночь. Ничего себе, «побудь со мной хоть немного».

Внезапно накатила отступившая было усталость, а с ней вернулся и ясный ум, и мне показалось, что по моему лицу он понял, что я отвечу, потому что иронично улыбнулся уголком губ.

— Не сегодня. Отвези меня в госпиталь.

Барон Мариан Байдек проснулся от какой-то возни за дверью и мгновенно сел на кровати, настороженно прислушиваясь. Создавалось такое ощущение, что там, в коридоре, старательно шаркая тапочками, ходит по кругу целая толпа старушек. Слышались тихие девичьи голоса и заговорщицкий шепот, иногда прерываемые строгим «Тссс». Тогда голоса замолкали, чтобы через какое-то время начать раздаваться снова.

«Никакой дисциплины», — подумал капитан Байдек, почему-то улыбаясь. Его жизнь с появлением в ней принцесс встала с ног на голову. Никогда еще этот дом не был так полон. Никогда ему еще так не хотелось возвращаться домой.

Когда он открыл дверь, застуканные на месте приступления принцессы, немного, впрочем, напрягшись, продолжали тереть тряпками полы, намывать стекла, протирать подоконники и панели и начищать перила широкой лестницы, ведущей на первый этаж.

— О, барон, доброго утра, — вытерев широкой ладонью совсем не величественно вспотевший лоб, поздоровалась наследница. «Доброе утро», — нестройным хором протянули остальные. Василина, стоявшая на коленях и домывающая пол у своей комнаты, покосилась на него и слабо улыбнулась.

— Нам не спалось, и мы решили немного размяться, — вдохновенно продолжала Ангелина. — Хорошо успокаивает нервы, оказывается. Вы ведь не против…нашего способа лечения нервов, барон?

И все снова напряглись. Кроме наследницы, конечно. Ну как можно на них сердиться? Даже если Их Высочества таким нестандартным образом снова предлагают свою помощь?

— Как я могу быть против, леди? — отозвался он благожелательно, и леди выдохнули.

— А после обеда мы можем собрать поспевшие яблоки! — выкрикнула неугомонная Полли, и тут же получила тычок в бок от Алинки.

— Тоже в рамках терапии? — полюбопытствовал Мариан.

Девушки вразнобой закивали.

— Работа на свежем воздухе — прекрасное средство от бессонницы, капитан, — светским тоном сообщила Ангелина, величественно глядя на него.

— Тогда я не смею вам отказать, Ваши Высочества.

Девушки разулыбались — переговоры прошли успешно. Все, кроме Марины, которая, уйдя в себя, сосредоточенно натирала сухой тряпкой и так сияющее оконное стекло.

Он прошел по свежевымытым полам, вдыхая запах чистоты и свежего воздуха из открытых окон. Чуть замедлил шаг около Василины, и тут ему в голову ударила волна сладкого, волнующего запаха, такого притягательного, что он чуть не потерял сознание. Замер на секунду, восстанавливая контроль, и быстро двинулся вперед, к лестнице, буквально оттаскивая себя от второй принцессы. Спустился по влажным ступенькам, прошел через сверкающий чистотой холл. Тело словно окаменело и горело, жутко крутило суставы, и он, выйдя во двор, долго приходил в себя. Ничего подобного с ним раньше не случалось.

А на втором этаже Василина со стоном разогнулась, потерла побаливающую с самого утра поясницу.

— Что, — сочувственно спросила Ангелина, заметив болезненную гримаску сестры, — полнолуние скоро?

— Ага, — со вздохом призналась Василинка. Ее цикл один в один совпадал с полнолунием, и за пару дней до этого ноющие спина, низ живота и переменчивое настроение служили бесплатным и точным лунным календарем.