Ирина Сыромятникова - Житие мое. Трилогия

Я отправился спать, потому что надо было встать до света, а когда проснулся утром, мое отношение к Арангену было именно таким, каким и должно быть. Птички и травки больше не умиляли, дремотный зной не заставлял расслабиться, увиденные красивости превратились в объекты, лживые декорации, за которыми скрывалась хищная сущность этого края. В голове хихикал листочками календарь, отсчитывающий дни до экзамена в университете, меня сильно вело на мордобой. И без разницы, кто убодил пропавшего чистильщика (а в том, что он мертв, сомнений практически не оставалось), главное, что в гости к ним пришел звездец, и я всех с ним лично познакомлю.

Зомби на лету ухватил суть задачи. Не знаю, чем Макс руководствовался (запахом, отпечатками шин или каким иным чутьем), но на выезде из городка он встал на след и уверенно повел нас по дороге сквозь поля. Почему арангенский шеф так легко расстался со своим замом, я понял очень скоро: болтливый черный — редкое явление, но если уж словесный понос начинается, то приобретает характер патологии (может, это нервное напряжение так на нем сказывалось). Мотоцикл скакал по колдобинам, как тушканчик, а этот олух не замолкал ни на секунду, как он себе язык не откусил, понять не могу. Если бы не мой опыт общения с белыми, надзор потерял бы еще одного сотрудника, мамой клянусь!

Естественно, набор тем у черных и белых был разный: чистильщик хвастался безудержно, взахлеб, не интересуясь ответной реакцией и не беспокоясь, как выглядит его похвальба со стороны. Его послушаешь, так арангенский надзор был крут, а почему люди от нежити бегут — так это местные сами виноваты.

— Вот, было: дом — один сплошной фома, а они жечь его не позволяют — частная собственность. Но босс их обломал! Закон не нравится? Заходи первый! Вышел живой, значит, твоя правда. Главного балабола со второго раза морла взяла, остальные заткнулись.

Арангенским селянам можно было только посочувствовать: чистильщик выбрал самую жесткую и беспощадную форму для их знакомства с реальностью (поделиться иллюстрированной методичкой — не судьба, проще по морде дать). Поймав себя на плаксивых мыслях, я едва не застонал. Да что ж это такое! Откуда во мне это соплежуйство? У черного такие новости должны вызывать только злорадную ухмылку. И ведь главное — раньше я не был таким размазней. Или был?

Тьфу!

Болтливый чистильщик не представлял, как близко подошел к тому, чтобы быть проклятым насмерть.

В конце пути нас ждал облом. Пропавшего мистера Гатая мы не нашли, зато нашли его грузовичок (он приткнулся на обочине широкой грунтовой дороги, почти тракта), вокруг обнаружились какие — то странные эманации и никаких следов тела. Макс выглядел откровенно озадаченным. Вызванные «манком» сослуживцы мага ничего не понимали и от этого еще больше злились, они не верили в дезертирство чистильщика, но близость торной дороги наводила на неприятные мысли. Мои гипотезы о происходящем были не столь однозначны (я ведь знал, что нежити — не единственная проблема в мире), однако мне приходилось держать их при себе — черные были слишком взбудоражены. Да и чем бы им помог факт, что трава на месте инцидента слишком свежая? Если они вообще способны отличить живую траву от сухой. В университете я видел, как белый маг может ускорить рост растений, но в данном случае это ничего не объясняло — черного такой фигней не удивишь. Результатом поисков стал возвращенный транспорт и много — много работы для штатного эмпата.

К вечеру я вернулся в Тюкнутый Таун с противной мыслью, что придется — таки добираться до побережья в одиночку. Может, у них хотя бы карта окрестностей есть? Количество магов в помещении НЗАМИПС увеличилось до пятнадцати, и обстановка стала совершенно невыносимой. Мистер Паульс (прилично одетый мужчина средних лет) обреченно пытался привлечь к себе внимание, но сделать что — то своим лепетом эмпат не мог. Все были раздражены, огрызались, и дело шло к дуэли, естественно, для претензий выбрали чужака. Поскольку на благодарность надеяться уже не приходилось, я не возражал (заодно и проверим, так ли хороша наука Сатала). Раззудись, плечо, размахнись, рука!

Бандитского вида чистильщик с татуировками на костяшках пальцев и отсутствием двух передних зубов первым созрел для действия и что — то неловко пошутил. Остроумия от него не требовалось — смысл первых слов значения не имел, это была всего лишь дань ритуалу приглашения к драке. Итак, принижение статуса, похвальба и угрозы…

— Таскать навоз — твоя работа, потому сюда и послали, бездаря. До других дел не дорос. Маленький еще! Подучил бы я тебя, да лень пороть — рука устанет. А то подходи, беззубый, дорого не возьму!

Щербатый парень побледнел, покраснел, а потом пошел пунцовыми пятнами. Эка я насобачился черных магов дразнить! Между прочим, особый шик на дуэли.

Мешавшие оперативному простору стулья уже разлетались в стороны. Эмпат самоотверженно пытался влезть между нами, но его утянули в задние ряды, чтобы не портил развлечение. По — хорошему, от швыряния проклятиями меня удерживал именно он — кто знает, как моя магия повлияет на белого (Искусник — то в Хо — Карге действительно чокнулся). Но богатый жизненный опыт научил меня иметь при себе альтернативу… Внимательно следя за руками чистильщика (жесты — первый признак работы с Источником), я вытянул из кармана бумажный кулек и метнул его в противника, тот отбил снаряд щитом, тонкая оболочка лопнула, и мага густо обсыпало ярко — зеленым порошком. Забияка чихнул, еще раз. Дыши, дыши, моя прелесть, это именно то, что от тебя требуется!

— Что происходит? — забеспокоился начальник, но чистильщики не имеют рефлексов армейских спецов, и групповой атаки можно было не опасаться.

— Это блокиратор в порошкообразной форме, — злорадно ухмыльнулся я (именно так и должен вести себя настоящий черный маг!).

Присутствующие дружно отшатнулись от пострадавшего. Мой противник заполошно вскинулся, попытался что — то такое наколдовать… По нулям. Я начал разминать кисти рук.

— Ну что, мужик, за базар отвечать будем?

Ничто так не выбивает черного из равновесия, как внезапная потеря Источника (по себе знаю). Половина азарта тут же испаряется, и ситуация уже не кажется такой очевидной.

— А я чего? Я ничего, — сразу стушевался кастрированный волшебник.

— Это навсегда? — с болезненным интересом спросили из массовки.

— Нет, но на неделю — точно.

— Эй! — встрепенулся начальник. — Что же ты творишь?! У меня сотрудников и так в обрез, работать некому!

Опомнился, что называется. Что ж, там, где не подействовала добрая воля, поможет моральный террор.

— У меня тоже работа, важная, срочная и секретная. Вы мне содействовать должны! Дайте мне проводника в Гилад, и я уеду.