Александр Меньшов - Бледное солнце Сиверии

— А эльфы что? — спросил я, поглядывая на сердитого Бернара.

Давно мне не приходилось его видеть таким. Что не говори, а за последние полгода он сильно изменился. На острове Безымянного эльф казался совсем иным.

— Про эльфов мне ничего не ведомо. Да они и сами о себе мало знают. Только нам могут заливать…

— Спокойней, ребята, — поднял я руку. — Не надо так друг на друга смотреть, как будто вы триста лет женаты.

Эльф и друид тут же сердито уставились друг на друга.

— Продолжайте, прошу, — наигранно махнул эльф, обращаясь к Ветру. — Моему другу это интересно. Он балаганные выступления любит.

— А вам?

— Я не соединяю воедино магию Света и варварские верования. Уровень низковат…

— Хорошо, хоть шарлатаном не назвали… А известно ли вам, что каждый такой камень наделён силой одного из Покровителей? У клинков Бора это Арг, Серебряный Маг…

— Постой. Я не совсем понял, — эльф вроде как обрадовался.

Мне даже подумалось, что я прочитал его мысли: «Ты, друид, ври, да меру знай! Ишь, как распелся!»

— Что именно? — спросил Ветер.

— Как же в те далёкие времена могли знать, о том, что в рунах скрыта сила Великомучеников? Покровители… появились позже. Значительно позже.

— Естественно, — отбивался Ветер. — Вы, господин капеллан, не задумывались над тем, что каждому из Святых Великомучеников соответствует какой-то элемент? Аргу — серебро, Капру — медь, Пламу — свинец… И уж понятно, что сим элементам поклонялись раньше, нежели появились Покровители. Улавливаете связь?

— Ну-у…

— Эти магические камни связывали с некоторыми элементами: золотом, серебром, железом, медью, ртутью… А уж позже и с Покровителями. Люди совершали ритуалы, поклоняясь стихиям. Потом лишь силу рун стали использовать осознано. Но, эта древняя магия, уже почти забыта. Я слышал, что в Новограде есть семья гибберлингов, которая ещё её практикует.

— А что эти руны дают? — спросил я.

— Силу, — откинув в сторону улыбку, вполне серьёзно сказал Фёдор.

— Силу?

Друид нахмурился.

— Это трудно для понимания…

Подобной фразой Ветер напомнил мне Бернара. Уж, не у него ли заразился.

— Для этого вам необходимо Прозрение. А этому не научишь. Надеюсь, Бор, вы не обиделись?

— Понимаю. Каждому даётся что-то своё: кому сила, кому магия.

Друид чуть смущённо улыбнулся.

— Я вижу, что вы приняли своего Покровителя. И эти клинки — его дар. Но в них есть пока ещё дремлющая сила, разбудив которую, вы сможете… сможете…

Мне видно было, что Ветер не в состоянии объяснить всех аспектов этой Силы Покровителей. С минуту Фёдор бекал-мекал, а эльф не скрывая ухмылки, покачивал головой. Я же решился прямо спросить:

— К чему вы мне всё это рассказываете?

Друид удивился:

— Мне подумалось, что вам интересно. Теперь редко встретишь рунную магию…

— Сейчас вообще редко что встретишь.

— Да, тут согласен. Ещё признаюсь, что мне несколько… неприятно… вернее, я расстроен, что вы не используете всю мощь вашего оружия. А ведь могли.

Я вдруг подумал, что наша с друидом встреча не случайна. Правы… правы гибберлинги. Все мы Нити на Ткани Сарнаута. Плетёмся, плетёмся… узор выходит дивный. Но кому о нём судить? Нам ли?

И ведь верно, что в жизни, если быть честным, мало случайностей. Взять этого Ветра… Вот уж точное прозвище! Забросило же человека в такой далёкий край, в строящийся порт, находящийся в безжизненной тундре. Это же, сколько надо было сюда добираться?..

«Стоп! А зачем? — спросил у самого себя. — Неужели, только затем, чтобы поведать мне о рунной магии моих клинков? Не много ли чести для тебя, Бор?»

«Не много! Ты лучше вспомни тех замёрзших Восставших. Не попади тебе в руки их рог… Разве не он ли помог тебе справиться с ледовиками? Удача на твоей стороне.»

«Справиться? Не сильно ли могучее слово? Инеистые великаны лишь рассыпались, как снежная туча. Но они не пропали! Согласен, что тебе, Бор, крупно повезло. Иначе — несдобровать!»

— И что нужно для того, чтобы усилить мощь моего оружия? — решился я на вопрос.

Бернар сделал круглые глаза, мол, Бор, ты разве хочешь попробовать?

Но вот друид, то ли ждал моего вопроса, то ли по какой иной причине, но, в общем, он несколько обрадовался.

— Прозрение, — начал он. — Это опасный обряд… Он, конечно, не тот, что прошёл Бёрр, но и сейчас священники культа Света сочтут его кровавым и жестоким варварским обычаем…

— Бор! — тронул меня за рукав эльф. — Оставь ты эти штуки… И, между прочим, я к тебе по делу.

Сейчас Бернар напоминал ревнивого мужа, у которого отбивают жену-красавицу.

Я кивнул друиду и попрощался:

— Извините, Фёдор. Как-нибудь в другой раз…

— Если захотите разобраться, то найдёте меня в порту. И хотите совет?

— Не откажусь.

— Ничего не бывает лишним. Всякому плоду свой час…

Бернар силой подхватил меня под руку и увёл в сторону.

— Чего ты с ним связался? — шипел эльф. — Я же тебя когда-то предупреждал насчёт друидов. Они, может, с виду и нормальные, но только с виду.

— Да ладно тебе… Чего ты хотел? Какое дело?

Поход в Проклятый Храм. Не скажу, что меня это удивило. Скорее, я подобного ожидал, но чуть позже, а не на следующий день после доклада. Видно припекло.

Бернар кратко рассказал, что было ещё одно собрание, на котором все сошлись на том, что необходим рейд к Проклятому Храму.

— Видно, ты очень «понравился» Фролу Яроземному, — закончил свой рассказ эльф.

Хотя, нет. Я многое опустил, то что поначалу не показалось важным.

Начал эльф совсем с другого, более пространного, а не с простого заявления о походе в Мен-Хаттон.

— Веришь ли, — вполне серьёзно говорил Бернар, — порой, глядя на иных (тут надо понимать он говорил о судьбах других людей, эльфов да прочих), в голову приходит такое прозрение: наша жизнь сплошная череда неслучайных случайностей. Они валятся друг на друга, как… как…

— Как снежный ком, — подсказал я.

— Да-да… Вот, казалось бы, есть возможность сделать шаг в сторонку, или просто остановиться да обождать, а нет же: из-за этих мелочей… в сущности ведь мелочей… верно говорю?.. из-за них-то и переворачивается вся наша жизнь. Да что там жизнь! Из таких вот «шажков» и строится судьба! Я ведь не ханжа! То же живой… то же могу ошибаться… но…

— К чему ты всё это тут наговорил, Бернар?

— К чему? — эльф хмуро поглядел куда-то в сторону. Собравшись мыслями, он заявил: — Мы все идём в Проклятый Храм!

— И что тут такого?

Объяснения не последовало. Но позже всё стало на свои места.

Никто не шёл в Проклятый Храм на борьбу со злом. Пафосно звучит, понимаю, но такова истина. Все планировали решать свои собственные вопросы.

Почему же возмущался эльф? А тем, что один из тех «шагов», о которых он рассказывал, сделал я. Мой рассказа об «сиверийской каше» взбаламутил умы собравшихся.