Анатоль Нат - Славный город Старый Ключ

Кроме как использовать украденное у нас золото на покупку оружия, ничего в голову не приходит, — вдруг неожиданно чётким, ясным голосом проговорила Илона, глядя прямо в пылающие яростью глаза Кары.

— У нас проблемы, подруга, серьёзные проблемы.

— Что ты имеешь в виду? — тихо проговорила Кара, в упор, глядя на неё. — Вижу, что не про золото.

— Да! — резко, с едва слышимой ноткой раздражения бросила Илона. — Я не про золото. Я про то, чем нас встретило Сатино при штурме ледяных валов городка.

Я про пулемёты, — вдруг совсем тихо проговорила она. — Я про крепостные крупнокалиберные пулемёты, которыми в пять минут была расстреляна вся третья сотня.

— И что? — непонимающе глянула на неё Кара.

— Золото — пулемёты. Пулемёты — золото. Не видишь связи? — совсем тихо проговорила Илона. — А теперь — думай, Кара, думай.

Молодых сопляков рыцарей вдруг ни с того, ни с сего натравливают на штурм Сатино-Татарского — крупнейший и мощнейший оборонительный центр верховий Чернореченского оборонительного региона. Сопляков, за которых, тем не менее, несёт ответственность наша поречная ведьма, наша баронесса Изабелла де Вехтор. И она, понимая, что этих сопляков посылают на убой, вынуждает своего мужа ввязаться в их спасение.

Как их можно было спасти? Одним только способом. Самим взять штурмом Сатино-Татарское. Иначе никак.

То, что сами эти сопляки и не собирались штурмовать ту крепость — дело десятое. И в данном случае ничего для нас не значит.

А значит то, что просчитывалось влёт. Барон, в угоду любимой жене снимает с озёр три тысячи своих и так не многочисленных бойцов, и отправляется сам спасать этих молодых дураков. И тем подставляет и нас, и собственные транспортные маршруты по доставке руды и угля на свои заводы, и сами рудники и заводы под удар

И в ослабленное место тут же наносится жестокий удар подгорных. Нас отбрасывает практически к самим горам. Мы теряем половину озёр. И людоеды получают практически прямой доступ к золотому руднику.

Они знали. Они знали, что у нас там есть золотой рудник. Знали куда и зачем бить и заранее готовились.

— Значит — вся история со штурмом Сатино имела целью одно — максимально ослабить поречную ведьму. Вывести с озёр максимально возможное войско, подставить его под удар и постараться уничтожить. В данном случае — силами ящеров.

— Не зря, ой, не зря ящеры за нами так упорно там гонялись.

— Смотри что получается. Нас ждали возле Сатино. В крепости сидело в засаде три тысячи ящеров. Они явно ждали нас. И то, что мы подойдём с другой стороны, с востока — было для них полнейшей неожиданностью.

Что вокруг происходит, — схватилась Кара за голову. — Великие Тайны Герцогского Двора.

Надо сказать баронессе, — вдруг подняла она на Илону горящие лихорадочным блеском глаза. — Про наличие у нас золотого рудника, похоже, известно уже не только нам, но и нашим врагам. Надо что-то срочно делать.

— Надо, — согласно кивнула головой Илона. — Но перед тем ещё более надо тщательно восстановить всю картину произошедшего. Я пока что видела один лишь наш золотой рудник. А что с другими? Что с угольной шахтой? Что с медным и железным рудниками? Разберёмся — будем докладывать, — подняла она смурной взгляд на подругу.

Молчишь, — тихо проговорила она. — Тогда всё понятно. Золото тебе глаза застило. И потеряв его, ты забыла про остальные свои обязанности.

Кара, — медленно покачала она головой, — на одном золоте свет клином не сошёлся.

Вот теперь многое становится на свои места, — едва слышно пробормотала она. — Всё, давай ложиться спать. Завтра с утра поедем на место. Сама своими глазами посмотришь, чтоб было что сказать баронессе. А то спросит, тебе и сказать нечего. Нехорошо будет.

Густой рассветный туман, для этого времени года очень необычной оттепели скрадывал все звуки. И о том, что кто-то здесь что-то происходит, можно было догадаться лишь по необычному, странно равномерному сотрясению почвы.

Седловина пологого чёрного склона голого безлесного холма, покато спускающегося к реке, вдруг словно ожила, и из густого тумана в предрассветных сумерках выступила голова бегущей равномерной экономичной трусцой длинной колонны.

Плотные ровные ряды высоких, закованных в толстую чёрную кожу подгорных ящеров, очень характерной внешности, неторопливым равномерным бегом двигались по седловине, скрытые с обеих сторон высокими откосами холмов.

Такой экономной, равномерной трусцой тренированному бойцу можно было пробежать более сотни вёрст и в конце вступить в бой.

Головная колонна Чёрного легиона выступила из тумана.

— Опоздали, — глухо проворчал Гур дуа де Сан, командир волчьей бригады особого Чёрного легиона пограничной стражи подгорных людоедов. — Опоздали, — тихо проговорил он.

Серая кожа его носа, крупного с широко вывороченными наружу большими ноздрями нервно дёрнулась, словно принюхиваясь к разлитым в округе тошнотворным запахам горелого мяса, и лицо тысячника перекосила злая гримаса.

— Пахнет горелой ящеровой шкурой, — глухо повторил он.

— Похоже, — откликнулся из-за спины Тур дуа де Соха его ординарец.

Племянник его сестры, недавно приближенный им к себе для решения кое-каких семейных проблем.

— Точно, — лицо Тур дуа де Саха нервно дёрнулось, ловя широкими, вывернутыми наружу ноздрями хорошо знакомый запах. — Нанюхались за прошедшие недели, — зло проворчал он. — Знакомо, — едва слышно повторил он.

— Отряд, стой, — скомандовал Гур, не повышая голоса. И длинная, равномерно двигающаяся за его спиной колонна ящеров вмиг застыла монолитным камнем и тут же напряглась, готовая вновь взорваться неостановимым слитным движением.

— Тур, — повернул командир голову к сотнику. — Мы — здесь, ты — туда. Проверить что и как. Почему пахнет. Доклад через час.

— Всем отдыхать, — не глядя, бросил он за спину. — Время — один час.

Менее чем через час перед командиром волчьей бригады стоял тот же сотник и докладывал. Утренний туман ещё не рассеялся, и в тяжёлой предрассветной сырости слова разведчика звучали глухо и довольно невнятно. Что, тем не менее, не меняло их страшной сути.

— Опоздали. Опять опоздали. Крепости больше нет. И всё, как мы и думали. Они взяли крепость и сожгли весь гарнизон. Живьём. Мы опять опоздали.

— Кто? — тихо рыкнул командир.

— Или рыцари, или наши беглецы. Сразу не разберёшь. Ушли прошлым вечером, а в лагере, за имитацией земляного вала остался небольшой заслон, непонятно что тут делающий и чем занятый. Голов с полторы сотни. Можно брать голыми руками прям сейчас. Даже часовых не выставили, идиоты, словно они тут на отдыхе, а не на войне.