Люба Штаний - В любой гадости ищи свои радости

них будет значительное преимущество в скорости. И лошади выспавшиеся, и темнота не мешает, а

нам...

Подходящего укрытия никак не попадалось. Вместе ночью, остался позади и относительно пологий

склон, поросший лесом. Предрассветный сумрак встретил нас на узкой, едва ли шире полутора

метров, тропе, серпантином обнимающей гору. Серый, покрытый лишайником и чахлыми кустиками

камень с одной стороны и гулкая пропасть с другой.

Самое страшное – мы были теперь как на ладони и оставалось только надеяться, что обзор Элару и

его людям закроют деревья, которые им ещё только предстояло миновать.

Глава 19

Споткнувшись и в шестой раз едва не отправившись в полёт к далёкой и невидимой за кромкой

тропы земле, поняла: так больше нельзя. Если не передохну хотя бы часик-другой, нам уже ни богиня,

ни Нассар, который Эйлар, будут не страшны.

От нас даже трупов не останется после падения с такой высоты. Так, высокохудожественные брызги

и лужицы. А ещё: мне стоит поспать. Совсем недолго, но очень нужно. И чтобы набраться сил, и

чтобы... Да – поговорить с богиней и брюнетом. Если удастся убедить блондинку, что согласна

помогать Эйлару, а самого воина уговорить не трогать Алехандро, есть шанс.

В этом случае можно попытаться спрятать горбуна, пропустить наёмников вперёд, а потом догнать

их. Уже без зомбика, конечно. Правда, в этом случае придётся всё время быть начеку и ожидать

гадостей от него, но это – меньшее из зол.

Когда уже почти не верила в удачу, слева показалась узкая трещина. Ну как узкая – протиснуться

при желании можно, да только стоит ли? В конце концов, Эйлар не дурак и первым делом проверит

все очевидные нычки для пары ‘кобыла-горбун’ . И всё же...

Притормозила, с сомнением поочерёдно оглядывая щель и продолжение тропы, которая, кстати,

становилась всё шире и шире. Если там, впереди, она приводит на какое-нибудь более-менее ровное

место, сворачивать сейчас глупо. У нас нет ни времени, ни сил на ошибки, вот только...

– Рискнём? – Подал голос кошмарик. – Могу спешиться. Ты ведь устала.

Вместо ответа я фыркнула и тряхнула головой. Вот ещё! Спешиться он. Как же! Со сломанными

рёбрами и в синяках даже верхом несколько часов по горам – не великое удовольствие. Вот найдём

где лапки ветошью прикрыть, тогда и слезет, а пока нехай на спине гниёт.

Вспомнив про благородность риска, скептически хмыкнула. До благородства на с вонючей кучкой

разноцветных окровавлено-искорёженных конечностей далеко, но, наверное, рискнуть всё же стоит.

Авось и приблизимся к идеалу на пол шага. Вряд ли, но...

Сворачивая и осторожно трогая копытом на ‘сыпучесть’ груду мелкого щебня в щели, я

представляла себе Алехандро в смокинге и с бабочкой. Вот такого гниющего, с насекомонаселённым

колтуном на башке, грязного, разукрашенного заклятьем и подчинёнными Эйлара.

Одну руку зомбик держал на моей холке, а в другой сжимал фужер с игристым вином. Угу. И я тоже в

бальном платье. Прям на лошадиную тушку! А из бокала горбуна, довольно причмокивая, лакала

шампанское огромная сороконожка в шляпке с вуалью. Да уж... При таком раскладе любому

великосветскому приёму успех гарантирован. Хих...

Минут через сорок я пожалела о своём решении ‘облагородиться’. Мелкие и не очень камешки

постоянно сыпались из под копыт. Ноги так и норовили подвернуться. Ещё и идти не приходилось –

всё время лезть, спускаться или протискиваться. Да лучше б я левой пяткой сама себе в правое ухо

заехала, честное слово! На велосипеде въехать на седьмой этаж и то проще, чем вот так...

Когда уже почти отчаялась и чувствовала себя бутербродом, постиранном в машинке-автомате,

перед мордой выросла очередная горка щебня, перекрывающая путь. Не первая, конечно, но

пятиметровое в высоту препятствие добило. Захотелось сесть и завыть по волчьи! Ей богу, циклоп с

конъюнктивитом – совсем не так печально. Эх...

Потому, когда горбун завозился и попытался спешиться, покорно легла на пузо, с ужасом глядя на

кажущуюся непреодолимой в таком состоянии гору. Усё: Бобик сдох, а Жучка снова вышла замуж. Я

сдулась.

Алехандро безмолвно зарылся в сумки. Что-то достал, вытащил, снова убрал, а я всё пялилась на

насыпь и пыталась не реветь. Домой хочу. Как я хочу домой! Забраться с ногами в любимое кресло,

закутаться парой пледов, уткнуться носом в мягкий плюш и тупо смотреть перед собой.

Смотреть, ни о чём не думать и ничего не чувствовать. И даже чашка горячего чая не обязательна.

И любимая книжка, и всё прочее. Лишь бы оказаться дома. Неожиданно перед мордой очутился

котелок, на дне которого плескалась вода. Повернула голову и встретила пристальный понимающий

взгляд.

– Попей, малышка. Знаю: тут мало, но это всё, что осталось. – Меня почти невесомо погладили по

ушам. – Мы вполне можем передохнуть и здесь.

Не могли. Это было ясно как день. Так же ясно, как и то, что избитый, измученный болью и дорогой

инвалид пытался меня, кобылу здоровущую, поддержать и утешить. Сглотнув всхлип, благодарно

кивнула и опустила морду в котелок. Воды там и правда был едва ли стакан, но сейчас и это за

счастье. А вообще, я всё-таки дура. Столько времени корила судьбу за спутника, а он...

Силы не вернулись. Вернулась совесть. И вот она-то и дала хорошего пинка, заставив поднять

копытный зад. Слегка пошатываясь, ткнулась в плечо зомбику. Ох, выдержу ли? Вряд ли. Но

постараюсь.

– Манюня, – ласково гладя по морде, прошептал кощмар моих дней.

Когда кошмар обратился обычным сном? Наверное, даже раньше, чем сказочные сновидения с

Эйларом стали кошмаром. Брезгливость и омерзение никуда не ушли, но отступили в тень

человечности калеки.

– Ты уже на ногах не стоишь, – протянул горбун, – Знать бы, чем помочь тебе, горемычная.

Тяжело вздохнула. Здесь оставаться нельзя, а идти куда-то уже почти невозможно. И всё-таки,

встряхнувшись, мотнула головой в сторону собственной спины. Но Алехандро лишь отступил на шаг.

– Давай без геройств, – буркнул зло. – У тебя сумки, у меня я сам.

Почему-то, несмотря на недобрый тон и хмурое выражение на уродском личике, улыбнулась. Как-то

легче на душе стало, и улыбка сама расцвела под сердцем, хоть и не на губах. Подмигнув, дунула

зомбику в лицо.

Алехандро тихо рассмеялся и потрепал по ушам. Странное чувство: и противно и приятно

одновременно. Вообще, в этом приключении всё как-то... двояко. Ай, ладно – как-нибудь, да

прорвёмся! Не всё ужом в стекловате расслабляться.

Перекрестившись, двинулась покорять неприступную насыпь. Одно плохо: ноги не разделяли моего

энтузиазма. Шевелиться не хотели абсолютно, то и дело подгибались и разъезжались, как