Джек Вэнс - Лайонесс: Сад Сулдрун

Рассвет нашел Смаадру в проливах Палисидры, и уже в полдень вдали показался мыс Полисидра, самая западная точка Тройсине. Вскоре он исчез, и Смаадра вошла в воды Лира.

После полудня ветер утих, и Смаадра легла в дрейф; только трещали реи и хлопали паруса. Ближе к закату ветер вернулся, но с другого направления; капитан изменил курс и поплыл почти на север.

— Так мы не попадем в Домрейс даже завтра! — раздраженно сказал Треван.

Капитан, с трудом общавшийся с Треваном, только пожал плечами.

— Сэр, курс прямо в порт приведет нас в Вихри, «кладбище кораблей». А так, если течения не собьют нас с курса, ветры принесут нас в Домрейс завтра.

— Что они такое, эти течения?

— Они непредсказуемы. Прилив гуляет по Лиру как хочет; течения могут увлечь нас в любом направлении. Они очень быстрые и закручиваются посреди Лира; не один корабль разбился из-за них на камнях.

— В таком случае будьте бдительнее! Удвойте число дозорных!

— Сэр, все необходимое уже сделано.

На закате ветер опять прекратился и Смаадра застыла на месте.

Аилл ужинал с Треваном в бортовой каюте, солнце садилось в оранжевую дымку. Треван казался чем-то озабоченным, и молчал весь ужин; Аилл с радостью отправился к себе.

Наконец закатное солнце потонуло в гряде облаков, сгустилась ночь. Над головой ярко сверкали звезды. С юго-востока налетел холодный пронизывающий бриз, сбивая идущую в крутом бейдевинде Смаагру на восток.

Аилл пошел к команде и стал играть в кости со свободными от вахты матросами. Он проиграл пару медяков, потом вернул их, и в конце концов потерял все монеты, лежавшие в кармане.

В полночь вахта сменилась и Аилл вернулся на корму. Ему не хотелось спускаться к себе, и он, вместо этого, вскарабкался на ют. Бриз наполнил паруса; искривший огоньками кильватер бурлил за кормой.

Облокотившись на поручни, Аилл наблюдал за мелькающими огнями.

Кто-то подошел сзади, и, внезапно, Аилл почувствовал, как его схватили за ноги, подняли и бросили в пустоту. Небо накренилось, звезды закружились, он ударился о воду. Вниз, вниз, в суматоху кильватера, а Аилл продолжал удивляться.

Наконец он выплыл на поверхность. Все направления равны; где Смаадра? Он открыл рот, чтобы закричать, и захлебнулся.

Задыхаясь и кашляя, он хотел закричал еще раз, но сумел только почти неслышно прохрипеть. Следующая попытка была сильнее, но все равно слабая; в лучшем случае крик какой-нибудь морской птицы.

Корабль ушел. Аилл плыл один, посреди личной вселенной. Кто бросил его в море? Треван? Зачем? Нет ни одной причины. Тогда кто?..

Все мысли исчезли из сознания; они неуместны, часть другой жизни. Его новое я осталось наедине со звездами и волнами. Ноги отяжелели; он изогнулся в воде, сбросил обувь и дал ей утонуть. Потом избавился от камзола, очень тяжелого. Теперь он может держаться на воде без больших усилий. Ветер дул с юга, и Аилл поплыл по ветру: так намного проще, волны не захлестывают лицо. Волны поднимали его и несли на себе.

Он почувствовал себя легче и настроение слегка улучшилось, хотя вода, поначалу холодная, а потом терпимая, опять казалась прохладной.

Обезоруженный усталостью, он опять почувствовал себя удобно, на него снизошло умиротворение. Так просто расслабиться и соскользнуть в неподвижность.

Если он заснет, то никогда не проснется. И еще хуже, он никогда не узнает, кто бросил его в море. « Я Аилл из Теневодья !»

Он встряхнулся, стал почаще грести руками и ногами; немедленно стало невыносимо холодно. Как долго он сможет плыть в темной воде? Он поглядел на небо. Звезды изменили положение: Арктур исчез, Вега висела низко на западе... На какое-то время первый уровень сознания исчез, и осталось только неясное понимание, которое начало мерцать и уходить... Внезапно что-то встревожило его. Вернулась чувствительность. Восточное небо пожелтело, скоро рассвет. Вода вокруг стала черной, как железо. Сбоку, в ста ярдах от него, вода пенилась у подножия утеса. Он поглядел на это с печальным интересом; ветер и волны пронесли его мимо.

Уши наполнились ревом; он почувствовал внезапный удар, потом его схватила волна, подняла и бросила на что-то твердое и мучительно крутое. Окостеневшими руками и ногами он попытался уцепиться за камень, но следующая волна утащила его прочь.

В ТЕЧЕНИИ ЦАРСТВОВАНИЯ ОЛАМА I, великого короля Древних Островов и его ближайших приемников, трон Эвандик и каменный стол Каирбра ан Медхан находились в Хайдионе. Олам III, «Тщеславный», перенес трон и стол в Авалон. Косвенным образом этот поступок привел к разладу между самыми могущественными магами страны, архимагами. В то время их было восемь: Мурген, Сарзанек, Десми, Миоландер, Байбналидес, Виддефут, Коддефут и Ноумик. [20] Где бы маги не встречались, всегда появлялся еще один: высокий, завернутый в длинный черный плащ, в черной широкополой шляпе, скрывавшей черты лица. Он всегда стоял в тени и никогда не разговаривал; если тому или другому из магов удавалось заглянуть ему в лицо, они видели черную пустоту с парой далеких звезд на том месте, где должны были находиться глаза. Присутствие девятого мага (если это был маг) поначалу вызвало тревогу, но поскольку со временем стало ясно, что тот ничего не делает, на него перестали обращать внимание, и только изредко бросали косые вгляды (прим Дж. Вэнса). Первым среди них всех считался Мурген, что совершенно не устраивало других. Сарзанек, в частности, негодовал на суровую непреклонность Мургена, а Десми сильно не нравилась суровость, с которой он относился к ее хобби — вмешиваться в дела округи.

Резиденцией Мургена был Свер-Смод, беспорядочно выстроенный каменный дом в северо-западной части Лайонесса, там, где горы Тич-так-Тич переходили в лес Тантреваллес. В основании его эдикта лежало простое соображение, что любая помощь, оказанная магом своему любимцу, должна рано или поздно вступить в противоречие с интересами других магов.

Сарзанек, самый своенравный и непредсказуемый из всех, жил в Фароли, глубоко в лесу, находившемуся в великом герцогстве Даут. Он страстно негодовал на запрещения Мургена, и нарушал их так часто, как только осмеливался.

Изредка Сарзанек проводил эротические эксперименты с ведьмой Десми. Ужаленный насмешками Виддефута, Сарзанек отплатил ему заклинанием Полного знания, в результате чего Виддефут внезапно узнал все, что только можно узнать: историю каждого атома во вселенной, изменения всех восьми видов времени, возможные фазы каждого последующего мгновения; все ощущения, звуки, виды и запахи мира, а также все, что можно воспринять другими девятью менее обычными чувствами. Виддефута затрясло и парализовало, он даже не мог есть. Он так и стоял, дрожа в замешательстве, пока не высох как тростинка и ветер не унес его прах.