Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

— Мы придержим, — решительно ответил Макото. — Улица широкая, есть где топором махнуть. Пока мы их отвлекаем, ты со своими стрелками поднимайся на стены и оттуда бей в толпу. Ополченцев с ружьями я отправил на крыши. Мечников собирай у стены и готовь к контратаке! Давно уже камнегрызы таких потерь не несли, если продолжим сопротивление, то сломим боевой дух врага и выбросим их из города!

— Справимся, друг-панда! У нас тоже потери жуткие, но я никогда не видел такой решимости в людях. Даже то, что Кано…

— Молчи! Этот парень так просто не сгинет! Отбросим врага и найдем его! — Макото вскочил в седло Забияки, двое ополченцев тотчас подбежали, и раздались щелчки замыкающихся креплений. Молодой генерал крутанул в руке уже изрядно зазубренный о вражескую броню тяжелый топор и включил радиопередатчик в шлеме. — Готовы, братья? Втопчем разрушителей в мостовую нашего города!

С громогласным ревом шесть сотен конных самураев вскинули к серым небесам тяжелые кавалерийские копья.

Томео склонился, коснулся золотых локонов стоящей у его коня женщины и, видя слезы в ее глазах, ободряюще улыбнулся. Кадзуми ответила ему ласковой улыбкой, показав ею всю свою гордость за возлюбленного и страх потери. Сердце воина запылало еще яростнее. Он отбросит врага и вернется. Обязательно вернется, чтобы гордость в глазах любимой не угасла, а страх сменился радостью!

— Вперед! — выкрикнул Макото и ударил Забияку пятками. — За свободу и честь, которые для наших врагов, но не для нас — пустой звук! За Инакаву! За принца Кано! За золотой свет Кицунэ!

Копыта коней загрохотали по мостовой, которой в Инакаве были покрыты даже улицы нижнего города. Конные самураи помчались по улицам, устремляясь туда, где центр вражеских войск окончательно сломил сопротивление и перебил защитников города, пытающихся остановить их.

Самураи Камней ходко бежали по улицам и руинам разрушенных домов, но вдруг на их пути возник одиночный воин на коне.

Что это? Жест отчаяния?

Целый ураган дистанционных атак обрушился на Макото, но тот вместе с конем вдруг словно стал чуть меньше в размерах. Броневые пластины, снабженные специальными зацепами, совместились в один монолитный панцирь, у которого не было подвижных частей. Энергия Ци хлынула по броне с удвоенной силой, выдвижные щитки закрыли смотровые и дыхательные прорези в шлемах. Конь исторг потоки Ци из копыт, сливаясь с камнями мостовой в единое целое.

…Однажды из-за причуды дайме Облаков, решившего проверить прогресс вооружения армий, техники слепили несколько стальных махин, имитирующих самые мощные из известных боевые машины эпохи Металла. Эти коробки стали мишенью для лучников, дистанционных атак самураев и ниндзюцу шиноби.

Обугленные, искореженные и дырявые, словно решето, останки коробок были после хвастливо выставлены на всеобщее обозрение…

Стрелы с грохотом ударили в стальной монолит и, не находя ни единой уязвимой точки, бессильно отскочили. Взвизги рикошета, щелчки ломающихся древков, шелест воспламенившихся взрыв-печатей…

Шичиро исчез в облаке огня и черного дыма.

Подвижные пластины на маске с щелчком поднялись, открывая обзор. Перед глазами был лишь белый туман рассеивающийся Ци, но Макото ясно слышал гул и лязг движущейся армии врага. Решили, что убили отчаявшегося безумца, и продолжили наступление. Теперь, пока не развеялась завеса Ци и пыли, самое время…

Лучники на земляном валу насмешливо заголосили, потрясая луками, но вдруг в черной пелене возникло движение и, вновь набирая скорость, из облака дыма вырвался могучий зверь с понукающим его к еще более быстрому бегу воином на спине. Землю смяло импульсом Ци из копыт, и огромная стальная зверюга взмыла вверх, не перемахнув через земляной вал, но грузно ухнувшись на его вершину, в самую гущу врагов, тотчас сбив копытами и раздавив двоих из них.

Шичиро взмахнул булавой, настолько большой и тяжелой, что ее применение в бою казалось немыслимым. Импульсы Ци из вершины оружия швыряли булаву вверх и в сторону, помогая самураю вывести ее в положение для удара.

— Получи! — взревел Шичиро, и булава, ударив импульсом Ци, устремилась вниз.

Лучник закрылся руками, пустил Ци сквозь доспехи, но этого было ничтожно мало. Круша броню и кости врага, покрытая шипами стальная «голова» булавы смяла воина и превратила верхнюю часть его туловища в кровавое месиво из плоти и металла.

Не делая даже короткой паузы, генерал вырвал оружие из тела агонизирующего врага и вновь замахнулся, готовясь обрушить булаву на голову следующего.

Грохот копыт, нещадно дробящих камни мостовой, предупредил самураев Камней об опасности, но, круша их строй, самурай-гигант возник из белой пелены и вломился в гущу врага, словно буйствующий медведь в завал из сухого валежника. Линия щитов была сокрушена, встретить защитников города дистанционными атаками захватчики не успели, и конная армия Инакавы ударила с максимальной эффективностью, пронзая копьями, опрокидывая и топча врагов.

Кровь залила улицу. Кавалерия стремилась развить успех, но Макото по-прежнему был впереди, опережая самых яростных солдат Водопадов. В гуще врагов он, покрытый кровью уже с головы до ног, крушил и крушил всех на своем пути.

— Не приближайтесь к нему! — выкрикнул Томео, видя, как какой-то рьяный юнец пытается прорваться вперед и сражаться рядом с героем. — Не попадайтесь под руку! Он слеп!

Пластины на шлеме сместились, открывая обзор. Макото глянул вправо и влево, запоминая расположение врагов, а через миг пластины вновь вернулись на место, опережая копье, которым попытался ткнуть его в лицо самурай Камней. Ни одного уязвимого места в доспехах. Тяжелейшая броня и оружие, удары которого практически неотразимы. Совершенный самурай идет сквозь толпу врага, сея смерть и ужас, оставаясь невредим и полным сил.

Макото знал уязвимости своего клана и недостатки его стиля боя, но в этот час многие из врагов в изумлении увидели перед собой тот самый пресловутый недостижимый идеал.

— Красные Волки! — выкрикнул Куо, хватаясь рукой за вершину стены и перемахивая через нее в легком прыжке. Отправив в бой Макото, он успел догнать своих воинов, уже бегущих к новой позиции, и взобрался на стену одновременно с остальными. — Не отстанем от медведей! Приготовиться к стрельбе! Не зная жалости, без пощады! Бей врага!!!

Облако стрел, рассекая воздух, стегануло по вливающейся в город стальной реке. На дальнобойность самураи никогда не жаловались, а промазать по такому скопищу врагов было истинно невозможно.

Над второй линией обороны города взвился алый флаг, украшенный темно-багровым силуэтом волка.

Удары штурмовых дзюцу и бронированные буры подрубили две башни Инакавы, пробили и разметали на куски еще два сектора стен.