Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

Прозвучал топот легких ног по ковру. Шмыгнув под рукой матери, юркая и легкая, словно бельчонок, девчонка прыгнула папе на шею.

— Ах ты, моя золотая молния! — рассмеялся Кацуо, обнял девчонку и от избытка чувств несколько раз крутнулся на месте. — Аи, Хикари! Как же я по вам соскучился, мои красавицы!

Аи, смеясь, слегка ослабила объятия и позволила отцу поставить ее на мягкий ковер, которым был устлан коридор у парадного входа в дом. Девочка тотчас защебетала, с невыразимой эмоциональностью рассказывая отцу обо всем самом важном, что произошло за время его отсутствия. Хвастаясь сданными на «отлично» тестами в школе и спрашивая, сможет ли папа пойти с ней на праздник в следующем месяце. Угомонить ребенка не было совершенно никакой возможности, и, перешучиваясь с дочкой, отец отнес ее в комнату на руках.

В гостиной уже лежали горой подарки в разноцветных коробках. Девочка, интересуясь, чем порадует ее папа на этот раз, побежала к подаркам, но на полпути замерла, увидев на столике у стены большой желто-зеленый фрукт, какого прежде никогда не видела.

— Папа, а это что? — удивленно воскликнув, спросила она.

— Это южная звезда, — ответил Кацуо. — Удивительный плод, который получили, соединив гены арбуза, банана и ананаса. Сохранили все лучшее, что было в исходниках, добились ярко выраженного вкуса и аромата. Акихиро-сан, путешествуя по землям страны Чайных Листьев, был в восторге от этого фрукта и прислал один мне в подарок. Вернее, отправил-то он несколько, но довезли только один. Продукт скоропортящийся, и оттого в наших широтах увидеть его практически невозможно.

— А можно его попробовать? — глаза юной лакомки жадно загорелись.

— Не сейчас, дочка, — ласково рассмеявшись, вмешалась Хикари. — С минуты на минуту твои младшие братья вернутся с прогулки, и тогда мы все вместе сядем за стол…

…Счастливая оттого, что может поухаживать за мужем и детьми, Хикари нарядилась в кокетливый передник и собственными руками разрезала диковинный фрукт, от одного сладкого запаха которого легко могла закружиться голова. Она разделила его на дольки и положила по куску на тарелки перед своими родными. Никто не опасался. Все было проверено, и подарок прислал человек, в дружеских отношениях которого не приходилось сомневаться. Кацуо и Аи потянулись к угощению. Старший из сыновей сделал то же самое, но младший вдруг выхватил из кармана брата серебряный знак клана, который подарил своему наследнику отец. Радостно взвизгнув, младший соскочил со стула и побежал на другой край комнаты, чтобы полюбоваться добычей.

Семейная реликвия. Старший, принимая дорогой подарок, поклялся отцу надежно хранить его и часто дразнил младшего, не позволяя тому таскать блестящую вещицу.

— Отдай! — выкрикнул старший, тоже выскакивая из-за стола и устремляясь в погоню.

— Казухико, Хитоши! — Хикари поднялась со стула, на который едва успела сесть, и потянулась за расшалившимися сыновьями, желая урезонить их.

Кацуо только рассмеялся, глядя на шалости детей, и откусил первый кусочек фрукта.

— Мама! — испуганный крик дочери заставил Хикари отвлечься от ревущих сыновей, пытающихся поделить сверкающую игрушку, значения которой ни тот ни другой пока полностью не понимали. Хикари обернулась и обмерла.

Аи, успевшая съесть две дольки южной звезды, вдруг скорчилась, схватившись за живот, и начала быстро бледнеть.

— Хикари! — выкрикнул Кацуо, тяжело дыша. — Яд! Врача, скорее!!!

Сработали защитные рефлексы самурайских организмов. Желудки сократились, выталкивая из себя отравленную пищу, но было слишком поздно. Крошечных частиц веществ, попавших в кровь, было вполне достаточно.

Дети, обронив серебряную игрушку, громко ревели уже от страха, видя, как отец и сестра падают на пол, содрогаясь в конвульсиях и рвоте, видя, как кричит в ужасе и мечется мать, призывающая на помощь слуг и самураев.

Неведомый враг не медлил долго с нанесением нового удара. На похоронах, даже не позволив родным достойно оплакать умерших, шиноби пустили две стрелы, которые принял широкой спиной самурай-страж, заслонивший собой детей министра Кацуо.

Хикари оставила все дела, отвергла власть и влияние, забрала детей и уехала из столицы. Спряталась, скрылась и исчезла, надеясь спасти жизни сыновей.

— Я вырасту и отомщу за отца, — упрямо твердил Казухико, не выпуская из рук серебряный знак клана. — Я найду, кто убил его и сестру!

Хитоши, еще слишком маленький, чтобы что-то хорошо понимать, только плакал и жался к матери, ища у нее защиты. Вид смерти и страданий глубоко ранил его, приходил ночью кошмарами и заставлял вздрагивать от каждого движения тени.

Казухико упросил деда Ясуо обучить его мастерству владения мечом. Мальчишка действительно готовился к тяжелым боям и вечерами, когда он с матерью и братом отдыхали в гостиной маленького дома, любил сидеть верхом на старом деревянном коне, который в пору детства Кацуо был одной из любимых игрушек будущего министра.

— Я стану великим самураем, как папа! — говорил Казухико и размахивал игрушечным деревянным мечом.

В один из таких вечеров он привычно сидел верхом на коне и отдавал приказы воображаемым верным солдатам. Хикари расположилась в кресле у камина и, держа младшего сына на коленях, читала ему сказку, когда Казухико позвал брата играть с ним.

— Генералу нужны сильные капитаны! — сказал старший. — Хитоши, пойдем ко мне! Я научу тебя быть храбрым и сражаться, ведь одному мне всех врагов не победить!

Младший, успевший освоиться в новом доме и немного отойти от шока, заерзал, желая присоединиться к зовущему его брату. Хикари не стала возражать и помогла сыну спуститься на пол.

Хитоши, смешно топая босыми ногами по ковру, побежал к Казухико. Он успел сделать четыре шага…

С громким звоном окна, за которыми была лишь непроглядная ночь, раскололись и посыпались внутрь комнаты градом битого стекла. Двое людей в черной одежде завершили прыжок, приземлившись на расстоянии вытянутой руки от детей.

Враги.

Казухико, истинный самурай, не закричал, не отпрянул и даже заслонился от удара стального клинка деревянным мечом. Вот только игрушка слаба против настоящего боевого оружия. Меч шиноби рассек и бессильное дерево, и тело мальчишки. Серебряный знак клана, который Казухико носил на шелковом шнурке, упал на пол и, покрытый алыми брызгами, покатился прочь.

Хитоши, при виде черных чудовищ дико закричав от ужаса, развернулся на месте и бросился обратно к маме, которая вскочила с кресла и тянулась к сыну, надеясь успеть схватить его и прижать к себе, защитить от ударов мечей собственным телом.

Но шиноби был ближе на малую половину метра. Черный клинок вошел в спину Хитоши и, пронзив его маленькое сердце насквозь, вышел из груди ребенка.