Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

Краткие сборы были уже почти завершены, когда к отряду подошли вдруг двое безоружных самураев из разбитой армии Садато. Оба упали на колени и смиренно подставили шеи, видя, как самураи охраны принца взялись за рукояти вложенных в ножны катан.

— Что вам нужно? — спросил Кано, приближаясь к недавним врагам. — Не испытывайте судьбу, держитесь подальше.

— Вы вольны казнить нас, Кано-сама, — ответил, утыкаясь лбом в грязь, самурай со знаками капитана на опаленном флаге за спиной. — Позвольте только узнать перед смертью: этот огонь, сжегший нас, был ли он истинно ударом с небес? Демоны или ками, что уничтожили личный отряд Садато, были они действительно призваны божественной лисой, что пришла в наш мир, чтобы спасти людей от бесконечного кошмара эпохи Войн?

— Огонь, сжигающий людей сотнями, и сеющие смерть демоны — творения Кицунэ? — гневно выкрикнул Кано. — Как вы смели подумать о ней такое? Кицунэ творит совсем иные чудеса, даря людям свет и исцеление душ, а не нанося раны их телам! Только когда тьма окружает ее со всех сторон, она может махнуть хвостом, отталкивая ее, как это было во дворце Юидая и при нападении паука-людоеда, но чудеса ее совсем иной природы, и объяснить их ни я, ни кто другой не может! В вашем разгроме вините не ее, а демонов, которые желают забрать нашу золотую богиню с собой и превратить в себе подобное чудовище! Мы не позволим им сделать это, равно как и вам не позволим причинить Кицунэ зло! Дурачье, что сражается за рабский ошейник на своей шее, убирайтесь прочь и не мешайте восходящему над этими землями рассвету! Вестница утренней зари, златохвостая кицунэ с нами в знак того, что скоро эта истерзанная земля насладится солнечным светом! — Кано крепко стиснул кулак. — Я, наследник крови единого императора, обещаю вам такие чудеса, что содрогнутся чудовища, окутавшие земли людей беспросветной тьмой! Время войн подходит к концу и не мечом, не огнем, а любовью золотой богини наш мир будет возрожден из пепла!

Оба воина Серых окутались едва зримым, синим свечением исходящей из тел энергии Ци, которая реагировала на шторм эмоций, бушевавший в душах самураев. Руки распростершихся ниц мечников дрожали, по щекам солдат потекли слезы.

— Спасите нас, Кано-сама! Кицунэ-химе! Мы верим! Верим вам! Мы так долго ждали надежды… свершите то, главное чудо, о котором все мы так долго мечтали! Кано-сама! Кицунэ-химе! Спасите нас…

Кицунэ, разорванную и окровавленную одежду на которой спрятали под одетым на девочку теплым плащом с меховой оторочкой, присела перед плачущими в грязи солдатами и ободряюще улыбнулась им. Маленькая, почти детская ладошка протянулась к тем, кто пришел к Серой Скале убивать, и коснулась по очереди их рук. Этим простым действием Кицунэ столкнула с плеч кающихся воинов тяжкий груз грехов. Позволила им очнуться от кошмара и вновь обрести человечность.

Уже не лежа на земле, а сидя на корточках, двое освобожденных неотрывно смотрели на то, как уходит во тьму малочисленный отряд защитников принца и богини. Уходит в ловушку, к научной базе Каванами, не существовавшей никогда. Но ни уходящие, ни оставшиеся на месте самураи Серых не знали о предательстве. Не знали они и о том, что стальная лавина самураев Северной Империи уже начала движение к границам стран, обреченных быть уничтоженными. Орда в четыреста семьдесят тысяч яростно настроенных воинов, готовых втоптать в землю любого врага своего господина. Сила, рядом с которой горстка полуголодных, деморализованных самураев Садато действительно казалась просто малой стайкой серых крыс.

Но кающиеся не могли знать о близости свирепого врага, и страх их, смешанный с отчаянием, рассеялся. Капитан сорвал со своей руки серую повязку, рванул бинты, стягивающие рану на его плече, и ткнул повязкой в хлынувшую кровь. Серая тряпица, намокая в крови самурая, меняла цвет.

Шиджеру очнулся и, дрогнув, открыл глаз. Спиною он чувствовал холодный снег. Над головою, заслоняя звездное небо, замерло в неподвижности переплетение древесных ветвей.

Жив?

Шиноби вздрогнул, сел и принялся шарить руками по своему телу, сквозь дыры в одежде ощупывая шрамы, оставшиеся на месте ранений. Жив. Только глаз утрачен. Но как?

Рядом лежало тело человека. Неподвижное, как и весь зимний мир вокруг.

— Мицуко… — Шиджеру осторожно перевернул ее на спину и отшатнулся, увидев серое лицо мертвеца, выпученные глаза и оскаленные в предсмертной агонии зубы. Все лицо девушки покрывали уродливые язвы, волосы осыпались при малейшем касании.

— Она уже умирала, когда применила «Дар жизни», — прозвучал голос позади Шиджеру. — Вы оба были обречены на смерть, но она сумела спасти хотя бы одного. Медики Ветвей истинно великолепны и способны на героические поступки.

— Кто ты? — Шиджеру вскочил, оборачиваясь и разглядывая говорившего. Нарукавная повязка человека в маскировочной одежде была украшена знакомым знаком. — Шиноби Скалы? Что тебе надо?

— Ветви и Скала не воюют, — на всякий случай напомнил воин клана Коюмори, сплевывая сигарету и поднимаясь. — Я снайпер и крылатый разведчик. Следил за вами с высоты, но, поверь, не для того, чтобы убить. Предлагаю оставить в прошлом старые распри и просто поговорить. Оружие я убрал, бомб и других сюрпризов на мне нет.

— Чем же я могу быть полезен агентам черного воина-дракона? — спросил Шиджеру, с сарказмом ухмыляясь. Если бы шиноби Скалы хотел убить его, то, конечно, не стал бы дожидаться, когда жертва очнется. — Мы не воюем. Это верно.

— Хочу сделать поправку. Не воюем между собой. Но у нас есть общий враг. Вы нападали на того, кто уничтожил армию Садато. Рискну предположить, златохвостый демон вам тоже не друг? Если это так, готов предложить краткосрочный альянс. У селения Скалы нет лучших разведчиков, чем Коюмори, а ты обладаешь очень интересными способностями. Мы можем быть полезны друг другу. Скажу без утайки: леди Кицунэ напрасно полагает, что обрела спасение и находится в безопасности. Демоны погибли, а у людей еще достаточно сил. Серые атакуют снова, и, когда это случиться, ты со своей способностью контроля чужого разума сможешь нанести лисе и ее защитникам смертельный удар. Что скажешь? — воин Скалы кивнул на мертвое тело Мицуко. — Разве можно допустить, чтобы твои товарищи погибли бессмысленно и бесполезно, а отродья Хебимару утвердились в правящих кругах? Мы убьем лису. Вместе.

Кицунэ хорошо запомнила этот переход. Она видела, как были напряжены солдаты охранения, слышала, как нервно порыкивали и ворчали кони. Враг был рядом, таился за деревьями, мелькал на горизонте одиночным конником или нагло выскакивал из-за холма верховым лучником и, пустив стрелу, трусливо улепетывал. Впрочем, от последней шуточки Куо отучил Серых быстро, влепив одному такому шутнику стрелу точно в лоб. Конь Серого, бросив выпавшего из седла хозяина, помчался прочь под презрительное ржание своих собратьев, служащих самураям Кано.