Елена Асеева - Сквозь Пекло

— Значит с той стороны дворца, огромные земли пекельного царства, — протянул Святозар, и, подложив под спину подушки, оперся на стену.

— Наверно, — тихо отозвался в ответ Джюли.

Святозар горестно вздохнул. Он вдруг представил себе все эти обширные, как оказалось, земли пекельного царства, и словно увидел дерево Зла, на котором висит смерть Чернобога и сидит черный аист Бака, который уничтожал прекрасных жар-птиц. Точно увидел наследник, души жадных, ненасытных правителей закованных в льды… И души грешников выкапывающие огромные валуны, и растапливающие льды… Да подумал о том, как много на земле черных душ, которые творят зло, и не представляют себе, что их ждет в Пекле. И если бы хоть на миг, они увидели эту мрачную вереницу душ, ощутили на своей спине обмораживающие удары кнута, уловили своим носом нестерпимый запах гнили, крови и разлагающейся плоти, услышали душераздирающие крики и вопли грешников, может они перестали бы творить зло и одумались? Но в том-то и смысл жизни, что ты делаешь свой выбор сам, а при этом не знаешь, каковы будут последствия этого выбора. Хотя как сказать… как сказать… Ведь ты видишь, всегда видишь эти окольные пути зла, знаешь куда этот путь заведет тебя, и когда ты его выбираешь, ты должен точно понимать к каким воротам, этот путь приведет тебя после смерти: к черным выгнуто-корявым воротам Пекла или к ярко — желтым воротам Ирий-сада, услышишь ли ты рык-храп обезумевшего от злобы великана Горыни, или услышишь ты слова древней песни:

И Святозар вновь ложился на покрывала и смотрел с горечью и болью на черную спину Джюли, каковой монотонно стучал палкой, после он закрывал глаза и засыпал, а открывая, чувствовал нестерпимую боль в растерзанном теле и тихо стонал, и ощущал на себе чей-то любопытный, злой взгляд. Приходящий воевода сызнова тревожился, слыша эти стоны, бил своим хлыстом дасуней и Маргаста, который по его мнению плохо шептал над Святозаром. Кормил и поил настойкой, и когда наследник засыпал, гулко топоча своими ногами уходил к себе во дворец.

Однажды Святозар открыл глаза, вновь проснувшись от долгого, затянувшегося сна и посмотрел на Джюли, тот продолжал бить по камню и прошел вглубь его почти до половины локтя. В этот раз он проснулся оттого, что ему приснилась Любава, которая сидела в их опочивальне, и, закрыв лицо руками, тихо плакала. Наследник не просто видел любимую, не просто слышал тот тихий плач, но, как ему показалось, даже ощутил ее близкий, родной запах. Поэтому когда он пробудился, то первое, что почувствовал это сильную, дергающую боль в ноге. Святозар тихо застонал, да поднявшись с подушки, сел и начал смотреть на ногу, которая и в самом деле едва заметно вздрагивала. То место, где раньше была болячка уже покрылась здоровой, бледно-розовой кожей, но остальная рана была неприятного кроваво-красного цвета и очень болела.

— Что, ты, стонешь Святозар, — спросил Джюли.

— Нога так сильно болит, сил не каких нет терпеть эту боль… Хоть бы скорей пришел Маргаст, да попищал над ней, все легче станет, — ответил наследник и принялся дуть на рану.

Внезапно в пекельном царстве раздался грубо-визжащий голос, громко закричавший на языке Богов: «Ошлёвке двэзге, шерэстоке лэжде!» [27] Погасни день, начнись ночь! и в тот же миг наступила полная тьма.

— Ох! — вскрикнул Святозар. — Джюли, что случилось? Почему так темно?

— Это наступила ночь, — откликнулся Джюли, и слышно было, как он положил палку на камень и затих.

— И долго она будет длиться, эта ночь, — чуть слышно поспрашал Святозар, но Джюли ему не ответил. — Джюли!

Позвал наследник душу, и потер тыльной стороной ладони глаза, в надежде, что станет видеть лучше. Но надежды его не оправдались, кругом было так черно, точно Святозар и вообще закрыл глаза в какой-то темной комнате.

Внезапно, так же громко грубо-визжащий голос закричал: «Ошлёвке лэжде, шерэстоке двэзге!» [28] Погасни ночь, начнись день! , и в тоже мгновение Пекло наполнилось царящим там вечным сумраком.

Святозар помотал головой, поморгал несколько раз, прогоняя темноту из своих очей, и посмотрел на валун, но около камня Джюли не было. Наследник перевел взгляд на вереницу душ и увидел возле них Джюли, сложившего вместе ладони и выпрашивающего воды, для его больной ноги. Многие души идущие в вереницы отталкивали руки Джюли, одначе наконец две души с черными ладонями, местами покрытые светлыми желтыми и голубыми пятнами, остановились, протянули руки и вылили остатки воды в ладони Джюли. Тот тут же развернулся и побежал к двери, где его уже ждал Святозар, просунувший ногу сквозь решетку. Джюли опустился на коленки и вылил воду на ногу, и тотчас, рана наследника зашипела, запекшаяся кровь на ней запузырилась, забулькала и, мгновение спустя она на четверть покрылась твердой болячкой. И сейчас же у Джюли по плечо стали фиолетовыми обе руки, да ярко запылало фиолетовым светом правое и левое ухо. Джюли и Святозар посмотрели на те души, что дали им воду и увидели, что у них у обоих по плечи стали светлыми руки, полностью посветлели их тела и ноги до коленей. Души радостно-ошарашено глянули на свет исходящей теперь от них и поспешили нагнать свои места в безмолвно двигающейся веренице душ. А Джюли не менее радостно оглядев свои руки, подскочил к валуну, схватил лазурную палку и принялся пробивать в камне дыру. Святозар неторопливо втянул ногу через решетку и погладил пальцем болячку, ощутив, что боль в ране намного уменьшилась. Наследник медленно поднялся, и, улыбнувшись, посмотрел на работу Джюли. Теперь из-под его лазурной палки вылетали огромные куски камней и разлетались в разные стороны.

— Смотри! Смотри! Смотри! — радостно закричал Джюли. — Смотри, Святозар, как стал мягок камень, смотри!

— Это, потому что ты, совершил добро, — широко улыбаясь, ответил Святозар. Он еще немного молча наблюдал за его работой, а затем спросил, — Джюли, а, что это была за ночь такая… Это, что голос Чернобога звучал?

— Да, это был голос Чернобога, — чуть тише, но все также восторженно проронил Джюли. — Иногда, он устраивает ночь для грешных душ, чтобы те могли отдохнуть.

— Отдохнуть, — усмехаясь, повторил наследник. — Ну, как можно отдохнуть за мгновение… Вот испугаться такой темени можно, а отдохнуть… Нет, это не Чернобог, а какой-то… какой-то шутник. Нет, ну вот Джюли, ты подумай, так громко визжать — ночь, а через миг так же громко визжать — день. Какой это голос выдержит, какие уши перенесут? Шутник он, оказывается, Чернобог — то… Поглядишь на его Пекло и долго, долго, потом будешь смеяться, вспоминая это уродство и издевательство над природой, постройками… Да и вообще надо всем, что создал Род и Сварог, и, что безуспешно пытался повторить в Пекле Чернобог.