Нюрра - Подарок для Повелителя (1-3)

— Непременно.

Я даже не попытался задержать Иллирэна, почти выбежавшего из кабинета. Пусть идет, мне сейчас как никогда необходимо побыть одному.

— Мне подавать в отставку прямо сейчас?

— Подожди. Что ты знаешь о прошлом Иллирэна и чем ты ему угрожал?

— Не угрожал. Предупредил, что его отцу не позволят получить долг за сына. В настоящий момент твой брат является единственным наследником графа Илодара. Сам понимаешь, чем это всем нам грозит.

Понимаю. Что тут понимать? Старший может выплатить долг жизни за своего родича, по тому же праву может и требовать с должников за своих младших.

— И давно ты знаешь?

Едва заметно поморщившись, Тиррел покачал головой.

— Надо было рассказать мне, а не устраивать самодеятельность. Я бы сам разобрался.

— Да? И что бы ты делал, когда твой брат в очередной раз сказал бы, что ему от тебя ничего не нужно? Нет, я понимаю, что графа в принципе можно было устранить в любой момент…

Раздраженно дернул головой, прерывая Тиррела. Сам бы с превеликим удовольствием приложил руку к устранению "родственничка". Только теперь, если с головы графа хоть волос упадет, меня обвинят в первую очередь. Даже если я узнаю об этом в последнюю очередь. Даже если никто из эльфов к этому никакого отношения иметь не будет.

— Вот и я подумал, что в таком случае мы земель от Илодара не получим. — Тиррелинир подходил к этому делу с сугубо практической точки зрения.

— Думаешь, граф знает о долге жизни?

— Иллирэн ему не рассказывал, если ты об этом. Но, думаю, граф должен быть в курсе. Настаивать, чтобы сын сам поведал о своих приключениях, он не стал. Сам провел расследование и так покопался в его памяти, что едва не довел парня до сумасшествия.

— Иллирэн об этом знает?

— Не думаю. Я не стал ему говорить.

Даже если бы и сказал, Иллирэн вряд ли бы поверил.

— По-твоему, граф все это время ночей не спал, ждал, как бы с меня долги получить? Он все-таки не самоубийца.

— Зачем-то же он тебя к себе усиленно зазывает? — Вздернул бровь, намекая, что по-хорошему это он мне должен рассказать, что такого задумал граф, а не задавать риторические вопросы. Тирриленир намек понял. — Мы над этим работаем, но пока ничего примечательного не нарыли. Как только что-нибудь будет, я тебе сразу… — Он вдруг резко прервался, — или я уже отстранен?

Тяжело вздохнув, посмотрел на замершего в ожидании вердикта эльфа.

— Ты действительно думаешь, что Иллирэн мог такое потребовать? Он сказал, что считает спасение своей жизни достаточной платой.

— Так долг оплачен?

Покачал головой.

— Нельзя заставить признать долг выплаченным, ты же знаешь.

Признание Иллирэна настолько выбило меня из колеи, что я и не заметил, когда появилось ноющее ощущение пустоты, явно указывающее на появление долга жизни. Спокойствия оно не добавляло, но, надо признать, фактически впустую растраченный резерв доставлял сейчас куда больше дискомфорта.

— Я и не пытался. Разговор шел только о назначении платы.

Тогда он своего добился: цена назначена. А вот свести к простому взаимозачету, как бы этого не хотелось самому Иллирэну, не удалось.

Кто бы мне еще сказал, как теперь этот долг выплачивать? Спасение жизни — плата, не спорю, достойная. Только я, если честно, планировал как можно дольше не допускать возникновения таких ситуаций, в которых жизни Иллирэна что-то могло бы всерьез угрожать.

— Ты так и не рассказал, что знаешь о прошлом Иллирэна.

— Может, я тебе лучше на него заведенную папочку принесу?

Пораженно уставился на друга, по собственной инициативе без многочисленных пинков с моей стороны собирающегося оторвать от сердца любовно собранные материалы. Бывает же…

— Хионэль, пригласи ко мне лорда Альевира.

Размер "папочки", доставленной мне пару минут назад, наводил на мысль, что подробный пересказ его содержания занял бы не один час. Поневоле задумался, а хочу ли я знать о брате столько? Увы, от самого Рэна я вряд ли что-то узнаю. Как показывает практика, его нужно поставить чуть ли не в экстремальные условия, чтобы добиться хоть капельки откровенности. Не вмешайся Тиррелинир, когда бы еще он рассказал о своем происхождении?

Вспомнил, как некогда предлагал помочь родне Иллирэна материально, представил реакцию графа и рассмеялся. Громко, не пытаясь себя сдерживать. Возможно ушлый граф и не стал бы отказаться от "помощи", хотя сам кому хочешь поможет, не сильно обеднеет.

— Вы хотели меня видеть, Повелитель?

Резко оборвав смех, мрачно уставился на бесшумно появившегося Альевира, мысленно подсчитывая, скольких ошибок можно было бы избежать, если бы я с самого начала знал всю правду. Молча кивнув, положил бумаги так, чтобы лорду было видно их содержимое. Мазнув взглядом по первой странице, он поднял глаза и вопросительно посмотрел на меня.

— Все это время Вы знали, кем на самом деле был Иллирэн.

— Да. — Альевир не стал отрицать очевидного.

— Вы мне солгали, хотя прекрасно знали, что я принял его под свою защиту.

Формально Альевир не сказал мне ни слова неправды, иначе бы я поймал его на обмане раньше. Он всего лишь мастерски подтасовал реальные факты, слепив из них правдоподобную легенду. Лекаря с таким именем в самом деле найти было трудно, хотя бы потому что его просто никогда и не существовало. Зато был наследник графства, чей отец мог потребовать слишком многого в оплату долга. Как бы то ни было, начав ритуал, я взял на себя обязательство заботиться о своем спасителе как о члене своего рода и выполнил бы его, если бы от меня не утаили правду.

— За ним присматривали.

— Вот как? — Хватит и того, что меня уже застали смеющимся в одиночестве, а потому выполняю несложное упражнение на развитие концентрации, так хорошо отключающее все эмоции. — Так почему же Вы допустили его продажу в рабство?!

— Я об этом не знал. Считал, что его казнили.

— Это, несомненно, Вас оправдывает, — Скепсис есть лишь в словах, интонация остается все такой же холодно-равнодушной.

— Он тогда путешествовал с друзьями. Его выпустили из виду всего на пару дней. За это время он был арестован по обвинению в убийстве и приговорен.

Даже тогда еще было не поздно вмешаться и ведь придумывать ничего сверхъестественного не пришлось бы! Закон был на нашей стороне — договор на тот момент уже заключили. Как, оказывается, было просто все изменить…

— То есть Вы знали об этом и ничего не сделали?

— По нашим законам его ожидала казнь гораздо суровее.

Лорд Альевир решил, что может брать на себя обязанности верховного судьи?

— Человек, спасший вражеского воина, не мог поднять руку на женщину и детей. — Чтобы он там не говорил в суде, какой бы самоубийственный бред не нес, не может человек за столь короткое время так измениться.