Нюрра - Подарок для Повелителя (1-3)

— Немногих на самом деле. Селентия скрестили с его внуком Велениром, — так эту сладкую парочку я, помнится, окрестил Селентирами, — Термаха обозвали Махертом, но я думаю, он на Вас не в обиде, его собственные подданные еще и не так обзывали.

Тот факт, что большинство смертных в моем рассказе фигурировали как "а еще один король", принц тактично опустил. Нда… Приведенные для пущей убедительности имена, как выяснилось, я почти все нещадно переврал.

— Если Вы так историей интересуетесь, может, Вам книг из библиотеки принести, могу даже вслух почитать, если хотите. — Сказок этому ребенку, похоже, никогда и не читали, сразу историей загрузили. О предполагаемом возрасте принца можно только догадываться: аура скрыта за слоями масок — по ней не разберешь, роста он невысокого — должен подрасти еще, ушей за волосами невидно… На вид принцу можно было дать как тридцать пять, так и все шестьдесят. А вот по поведению…

— О, я был бы Вам очень признателен, только лучше не по истории, а социальному устройству, придворному этикету и… — он лихорадочно пытался сообразить, какую бы книгу еще заказать, а я тем временем мысленно повысил максимально возможную планку возраста. Какие сказки? О чем я?

— Давайте, я принесу пока эти, а если Вам понадобиться что-нибудь еще, то совершу еще один набег на библиотеку?

На том и остановились. "Боевое задание" я перепоручил прохлаждавшемуся под дверью грызуну, снабдив того подробной инструкцией, и уже через полчаса водружал на стол целую кипу книг.

Осторожно забрал у принца книгу и укрыл его пледом. В неравной борьбе в этот раз победило книжное слово, но он мужественно продержался почти три часа. Я с сомнением покосился на изъятую у принца книгу. С одной стороны, я сильно удивлюсь, если меня все же заинтересует система родовых и клановых отношений великих эльфийских домов, но с другой — посмотреть на принца, так он в жизни ничего более захватывающего не читал: вздыхал, нервно теребил листы, закусывал губы.

Понять, что такого нашел принц в этом нуднейшем труде, мне так и не удалось. Но если уж эта книга произвела на него такое впечатление, то все остальные точно пойдут на ура. С тоской посмотрел на принца: лишили ребенка детства… немудрено, что он сбежал от такой жизни.

Дверь открылась бесшумно, но вошедшего лорда я встречал уже стоя. Мазнув по мне равнодушным взглядом, лорд Дайанир прошел к кровати принца и, убедившись, что с пациентом все в порядке, молча вышел. После секундного колебания — мне нельзя оставлять пост, но принц все равно спит, а за минуту ничего не случится, даже дверь закрывать не буду — неслышно метнулся вслед за уходящим лордом.

— Мой лорд, позвольте мне придти к Вам, когда Вам будет угодно, мне нужно с Вами поговорить.

Лорд медленно повернулся и смерил меня ничего не выражающим взглядом.

— О чем Вы хотели со мной поговорить, лейтенант?

Значит, мне уже отказано в праве называть его своим лордом, иначе бы он обратился ко мне по-другому. Лучше бы он ударил, чем вот так…

— Лорд Дайанир, прежде чем Вы окончательно вычеркнете меня из книги рода, позвольте мне объяснить причины своего поступка.

— Почему Вы думаете, что мне это интересно? Вы отнимаете у меня время, лейтенант. Всего хорошего, — но… он же не может выгнать меня, даже не выслушав, не дав мне шанса?

— Даэне, прошу Вас, не прогоняйте, — пока лорд не ушел, порывисто опустился на колени, коснулся правой рукой пола и низко склонил голову. В голове никак не укладывалось, что у меня уже нет рода. Нет и не будет. — Оставьте меня самым младшим, пожалуйста. Не прогоняйте. — Повторил словно заклинание и замер, ожидая его решения.

— И службу готов оставить?

Меня охватило отчаяние: младшие, полностью зависящие от воли лорда, служить не могут…

Иллирэн.

Жутко хотелось пить, раскалывалась голова, но как всегда, когда нужна помощь, все куда-то испарились. Попытался позвать Кирриэля, но пересохшее горло издало не особенно убедительный сип. Воды поблизости тоже не наблюдалось, потому, нашарив тапочки, я сполз с кровати. Из гостиной донесся голос Дайанира, и я, обрадовавшись, отправился в сторону широко распахнутой двери, запоздало отметив, что говорил он почему-то на эльфийском…

Устало прислонился к косяку и медленно опустился на пол. Пытаюсь понять и не понимаю, ничего не понимаю. Почему младшим без позволения лишний вдох сделать нельзя? Какая ж это семья, если в присутствии старших младшим ни глаз от пола отрывать, ни говорить без разрешения не позволяется? Почему Дайанир, который к рабу клейменому отнесся со всей душой, так спокойно смотрит на Кирриэля, стоящего перед ним на коленях?

— Ваше Высочество, — ко мне подлетел Кирриэль, — простите, что оставил Вас. Вам нехорошо?

— Голова кружится, — я не знал, куда деть глаза. Зачем я только выбрался из спальни…

— Что это было? — спросил, так и не дождавшись от Дайанира объяснений.

— Говорил же тебе не вставать лишний раз. Резко вскочил, вот голова и закружилась — ничего удивительного. Выпей.

— Дайанир, ты прекрасно понял, о чем я, — чашку я взял, а вот пить пока не спешил.

— Это наше личное дело, Иллирэн, которое тебя не касается.

— Да откуда ж мне знать? Мало ли о чем тебя на коленях просят, может, ему помощь нужна? А я должен сделать вид, что ничего не произошло? — От колючего взгляда, которым одарил меня Дайанир, захотелось спрятаться куда-нибудь подальше и не вылезать оттуда подольше. — Что ж Вы за народ такой… Прощения — на коленях просить, благодарить — снова на колени. Почему нельзя по-человечески, обязательно каждый раз унижаться?

Зябко поежившись, выпил уже изрядно остывший отвар. По-человечески… Нелюди — они и есть нелюди.

— Один из наследников моего рода отрезает волосы, а я, по-твоему, должен закрыть на это глаза? — в голосе Дайанира зазвучали металлические нотки.

— Прости, я действительно не понимаю, — прозвучало чуть испуганно, но такой Дайанир на кого угодно жути нагонит. — Вы родственники? Какая тебе разница, что…

— Вот именно, ты не понимаешь. — Дайанир перебил меня. — Мы были родственниками, пока Кирриэль от своего рода не отказался. Мне сообщить он нужным не посчитал. Я об этом случайно узнал. — Убедившись, что я до сих пор так ничего и не понял, Дайанир уточнил, — Ты же знаешь, что изгнание из рода — высшая мера наказания? Так вот изгнанным обычно отрезают волосы. Поэтому отрезать волосы — все равно что выйти на главную площадь и в рупор прокричать, что ты отрекаешься от рода.

— А я…? — рука сама метнулась к обрезанным волосам. Так вот почему Кирриэль носил иллюзию… Но если даже с моим амулетом видна настоящая прическа, то неужели он рассчитывал спрятать ее от Дайанира?