Роберт Джордан - Память Света

Бергитте передала приказ, и сул’дам поджала губы. У неё выбриты виски, значит, она из высокородных. Если повезло, Илэйн удалось оскорбить её ещё раз.

— Хорошо, — ответила женщина. — Но обращение к животному за исцелением - выше моего понимания.

Шончан не верили в Исцеление, полученное от дамани . По крайней мере, они не уставали это повторять, что не помешало им, пусть и неохотно, научить нужному плетению пленённых женщин после того, как они сами убедились, какое это даёт преимущество в бою. Однако, как слышала Илэйн, высокородные редко соглашались на Исцеление.

— Поехали, — сказала Илэйн, проехав вперёд, и махнула своим солдатам, чтобы они задержались для Исцеления.

Бергитте взглянула на неё, но промолчала, вскочив на лошадь. Они обе поспешили вперёд к штабу шончан. Это было одноэтажное строение размером с небольшой фермерский дом, стоявшее в большой ложбине с крутыми склонами у южного подножия Дашарского Холма. Штаб перенесли сюда с вершины, поскольку прежнее местоположение Мэт посчитал слишком уязвимым. А вершину холма предполагалось по-прежнему использовать для наблюдения за битвой через короткие интервалы времени.

Илэйн позволила Бергитте помочь спешиться. Свет, она начинает чувствовать себя неуклюжей, словно корабль в сухом доке. Она задержалась на миг, чтобы полностью успокоиться. Спокойное лицо, эмоции под контролем. Затем поправила волосы, разгладила платье и вошла.

— Что, растреклятый двупалый, занюханный свинячий троллок тебя подери, ты творишь, Мэтрим Коутон?! — завопила она с порога.

Как можно было ожидать, брань заставила его ухмыльнуться, когда он оторвал взгляд от стола с картой. Он был в знакомой шляпе и куртке поверх весьма изящного шёлкового наряда, похоже, сшитого специально под цвет шляпы и отделанного тиснёной кожей по воротнику и манжетам, чтобы хоть как-то соблюсти единый стиль. Похоже, был достигнут компромисс. Тогда почему же на его шляпе красуется розовая лента?

— Привет, Илэйн, — ответил Мэт. — Так и знал, что вскоре мне предстоит удовольствие тебя видеть. — Он указал на красно-белое в цветах Андора кресло у стены. На него были навалены подушки, а рядом на подставке стояла чашка с горячим чаем, над которой вился парок.

«Испепели тебя Свет, Мэтрим Коутон , — подумала она. — Когда ты успел стать таким сообразительным?»

Императрица Шончан сидела на собственном троне напротив двери, рядом с ней стояла Мин, задрапированная в такое количество зелёного шёлка, которое могло бы недели на две покрыть потребности кэймлинской лавки. Илэйн не могла не заметить, что трон Фортуоны на два пальца выше, чем предложенное кресло. Треклятски несносная женщина.

— Мэт, в твоём лагере драгкары.

— Проклятье! — воскликнул он. — Где?

— Вернее сказать, были , — уточнила Илэйн. — Мы с ними разобрались. Тебе надо приказать своим лучникам внимательнее следить за небом.

— Я приказал, — пожаловался Мэт. — Проклятый пепел. Кто-то должен следить за лучниками, я…

— Великий Принц, — выпалил курьер шончан, влетая в комнату. Тут же рухнул на колени и одним плавным движением простёрся ниц, ни на миг не прерывая своего доклада. — Часть берега, что удерживали лучники, захвачена шаранской кавалерией. Они скрыли своё приближение дымом огненных шаров.

— Кровь и проклятый пепел! — воскликнул Мэт. — Немедленно пошлите туда шестнадцать дамани и сул’дам ! Отправляйтесь к лучникам на севере и приведите сорок второй и пятидесятый отряды. И передайте разведчикам, что я прикажу их выпороть, если подобное повторится.

— Величайший, — разведчик, отдав честь и, поднявшись на ноги, попятился из комнаты, не поднимая глаз, чтобы ненароком не встретиться взглядом с Мэтом.

То, с какой лёгкостью разведчик совместил знаки почтения и доклад, вызвало у Илэйн невольное уважение и… тошноту. Ни один правитель не должен требовать подобного от своих подданных. Сила государства опирается на силу его народа; сломай его — и ты сломаешь собственный хребет.

— Ты знал, что я появлюсь, — сказала Илэйн, дождавшись, когда Мэт отдаст ещё несколько приказаний своим помощникам. — И предвидел гнев, который вызовет изменение плана. Испепели тебя Свет, Мэтрим Коутон, почему ты решил так поступить? Я думала, наш план хорош.

— Так и есть, — ответил Мэт

— Но тогда зачем его менять!

— Илэйн, — сказал Мэт, взглянув на неё. — Вы, все вместе, против моей воли назначили меня главным, потому что в мой разум не могут вмешаться Отрёкшиеся, так?

— Ну, главным образом поэтому, — ответила Илэйн. — Хотя, думаю, что не столько из-за медальона, сколько из-за того, что твоя голова так забита шерстью, что на Принуждение просто не осталось места.

— Растреклятски верно, — сказал Мэт. — Как бы то ни было, но уж если Отрёкшиеся используют Принуждение в нашем лагере, то вполне могут подослать пару шпионов на наши совещания.

— Думаю, да.

— Значит, им известен наш план. Наш великолепный план, на составление которого мы потратили столько времени. Он им известен.

Илэйн растерялась

— Свет! — воскликнул Мэт, качая головой. — Первое и самое главное условие победы в войне — знание планов противника.

— А я думала, что первое условие, это знание местности, — возразила Илэйн, складывая руки.

— И это тоже. В любом случае, насколько я понимаю, если врагу известны наши планы, то мы должны их поменять. Немедленно. Плохие планы лучше тех, что уже известны противнику.

— А почему ты раньше об этом не подумал? — потребовала ответа Илэйн.

Он посмотрел на неё ничего не выражающим взглядом. Уголок его рта приподнялся, затем он надвинул на лицо шляпу, прикрывая повязку на глазу.

— Свет, — воскликнула Илэйн. — Ты знал . Всю неделю ты составлял с нами этот план, и всё время знал, что выплеснешь его вместе с грязной водой.

— Ты мне треклятски льстишь, — ответил Мэт, снова склоняясь над картами. — Думаю, какая-то часть меня знала об этом, но окончательно я это понял только после нападения шаранцев.

— Итак, каков новый план?

Он промолчал.

— Ты собираешься хранить его в своей голове, — сказала Илэйн, чувствуя слабость в ногах. — Ты собираешься командовать битвой, и никто из нас не узнает, каковы, во имя Света, твои дальнейшие планы, так? В противном случае, кто-то сможет подслушать и донести Тени.

Он кивнул.

— Да защитит нас рука Создателя, — прошептала она.

Мэт нахмурился:

— Знаешь, Туон именно так и сказала.

Уно зажимал уши — рядом с ним изрыгали пламя драконы, целя в троллоков и шаранцев, наступающих на западные склоны Высот. В воздухе висело облако едкого дыма, а грохот был столь оглушительным, что Уно не слышал даже собственных растреклятых ругательств.