Виталий Косицын - Война Смотрителя (СИ)

Осколки складывались воедино. Фабрика была автономна. Автономна и забыта руководством. Хранители Будущего были малозначимой группой Организации. Финансируемой. Плохо финансируемой. Постепенно перешедшей на самофинансирование. Забытой неспроста. Забытой намеренно. Тогда же и пропало прошлое руководство. По одному, но за десяток лет сменилось. Исчезло. Ушло на Фабрику?

Старанья его вознаградились с лихвой. Анализ финансовых потоков прошлого дал примерную область. Логистической анализ сузил её. Но этого не доставало. Он знал теперь, что Фабрика скрыта. Он не знал, как. Но способ определённо уходил за пределы понимания науки. Нечто, с чем имела дело Организация. Фабрика была закрыта на Ключ. И Ключники были мертвы.

Сквозь ледяные пустоши - льдинки пара изо рта - он шёл. Через хладные дебри ледников прорывался он. Казалось, сама Леди Удача хранила от смерти. И надежда. Его надежда. Она шептала на ухо. Подсказывала и поддерживала. Её сила переполняла его. Он дошёл.

Сквозь покров льда пробился вниз. Очистил вход. Использовал раздобытый в жарком, мёртвом граде код. Прошёл тамбур. Ледяная база Ключника - тишина и мрак. Заглох уж генератор, и тело Хранителя нашлось за пультом управленья. Разобраться было просто. Несколько тумблеров, несколько сенсоров - комбинацию уж заучил - и Ключ активен. Можно идти.

От тени он к тени по солнцу шагал,

От печки он к печке по хладу волокся.

Молился, чтоб в пустоши встретился хоть бы шакал,

Во льду не один чтобы был бы он тёплым.

Но тщетно.

Странник Фабрику миру явил, но место её оставалось ещё неизвестным. Из точек же трёх две остались вариантами цели.

Прошёл через север, прошёл через юг:

Развалины, горы, руины и мгла.

Восток обошёл, и на запад, в закат.

А мгла, между тем, всё застила вокруг,

И мир умирал, попрощавшись.

Он не знал, что было началом катастрофы, но мир словно блек и гас, точно нереальным вдруг стал. А сверху, так ярко, так реально...

Расколото небо над твердью земной,

И в трещины льётся ничто.

Кривы просторы над головой;

Алое солнце взошло

На закате планеты пустой

В тишине.

Одна точка оказалась обманкой, искусной, но не Фабрикой, нет. Отчаялся он уж почти, но надежда, ангел, верой явлённый ему, утешила, направила и поддержала. Порою - физически он на неё упирался. Как? Он не знал, как иллюзия разума обрела материальность.

Он шёл в пелене, что клубилась по шею,

И руки когда он наверх поднимал,

Их образ казался всё дальше, чужее,

А ангел же казалась всё реальней ему.

Кто знает, сколько он брёл? Кто знает, мог ли он сгинуть в тумане? Но вот она, цель! И туман от неё-то - отхлынул. И точно светились старые символы Врат, что вели за пространство, привычное людям. Туда, откуда возможно людей возродить.

Он коснулся Ворот, и они отворились. И Фабрика радость ему принесла. Рабочие все механизмы. Здесь можно людей воссоздать и память вложить, здесь можно предметы собрать, и техники, и обихода. Но стоило ему вновь вернуться к Вратам, как увидел, что в них проник уж туман. И что за Вратами нету уж мира: расколото небо да дымка пуста. Тогда вопросил он надежду, облачённую в плоть. И услышал:

- Величья молчанье, отчаянья свет...

Но дымка надежды хранит твой ответ.

Весь мир - пыль и прах пред божественным взором.

Возьми, и взойди к Демиургу престолу!

Вздохнул, осознав её мысль:

- Кто я, а кто он, - стиснув зубы, спросил он. -

Вот ты показала себя исто сильной!

Ступай, где Его находится трон.

Сделай, чтоб это - стал сон!

И бросил усталый взгляд за Врата, закрывая их - навсегда? А ангел его кивнула серьёзно:

- Приму я тяжёлую, долгую ношу.

Но ты, мне поверь, ты совсем не ничтожен!

Твой свет для меня как маяк и опора,

Слабак ведь ничтожный меня не призвал бы так скоро.

В пустыне бы сгинул слабак.

Но прощай! И удачи.

- Мечту воплоти!

- Помню я о задаче. Верь в меня. Каждый миг.

Он шёл...

Он шёл меж ржавых конструкций и улыбался тьме в своей душе. Бумаги чистый лист, очередной, наполнился лишь скорбью и усталостью, царящими в его душе. Свежий, прохладный, снежный ветер омывал его лицо, а он всё шёл и шёл вперёд. Туда, в пелену. Он знал: бураны что когда-нибудь да стихнут. Они всегда стихают, правда?

...так и должна была закончиться, эта история. Воплощение мечты уйдёт, оставит безумца - гибнуть одному, гибнуть медленно, тоскливо. Как заканчивается всё, закончится и жизнь того мира. Жизнь его мира, например. Фабрика в истории - аллюзия на его Лаборатории. Лаборатории пока ещё живы... ведь так? Погодный имитатор работает как надо, неотключаемая сволочь. Ещё немного, и...

Раньше это зрелище поразило бы его величественностью. Теперь же вздымающиеся в мутные небеса высотки, ограждённые снежной пеленой, сияющие неоном фонарей, грустную лишь вызвали усмешку. Строили, строили - и, наконец, построили. Сперва Лаборатории - на кровавые деньги спонсора, давно мёртвого, втайне от него самого. Затем и установку, в далёкие те годы надеясь изменить уклад сам жизни.

Идея была довольно банальной, но социологи дали добро. Пред внешней угрозой человечество сплотиться и станет чем-то лучше, чем мрачное общество, описанное в киберпанковских книгах прошлого. Установка изменения климата призвала Холод. Лаборатории закрылись куполом метелей, исчезнув ровно на полвека, надеясь застать новый, лучший мир.

Подозрения высказывались сразу, но лучшие умы, инженеры и физики, просто пропали через десять лет, пока мир только сознавал наступающий Холод. Лаборатории стояли в оке снежных бурь, снабжённые запасами продовольствия чуть ли не на века вперёд. Тогда же обнаружилось, что Холод - уже автономное явление, равно как и купол метелей вокруг. Отключение установок ничего не дало. Экспедиции чрез метели пройти просто не могли, а кабельная связь с внешним миром однажды просто перестала работать. А потом они умерли. Один за другим, в основном - от старости. Остался лишь он. Киборг. Не лучший, нет, просто человек, родственники которого обеспечили набор имплантов "Вечность". Хорошо иметь родственников-миллиардеров. Плохо остаться одному. Навечно одному.

Когда умер последний, он всё же решился и прошёл сквозь метели, едва не погибнув. И обнаружил пустынный и мёртвый мир, скованный льдами. Парочка ещё рабочих спутников, до которых он достучался, не нашла радиопередач. А затем накрылись и они. Он остался один. Навсегда.

Рука привычно отворила толстые прозрачные створки с осыпавшимися буквами "Main Laboratory". Главный исследовательский корпус. Там, на первых подземных этажах, он устроился теперь. И там же комп, забитый историями смерти и забвения. Он безумец? О да... что это? Звук! Новый, отличный от привычных цветов, свет, новый, отличный от привычных цветов звук. Он обернулся.