Аксюта - Рождённая летать

— Почему так легко? Вы же, по слухам, никого к себе не пускаете.

— Ты — маг, а для магов сделано исключение. Особенно для магов, ищущих Знания.

— А вдруг я наврала?

— А Ловцы на тебя охотились просто так, от нечего делать?

— Слушайте, а вам не кажется, что этот ваш разговор имеет некоторый налёт абсурда? — фыркнул тот из крылатых стражей, который до сих пор не принимал участия в разговоре. Шерил и её собеседник смерили взглядами неожиданно встрявшего, потом переглянулись и она наконец-таки отпустила детектор, а он решил представиться:

— Юджин, это Краали и Маас, — он по очереди указал на своих спутников.

— Моё имя вы знаете.

— Эй, — подал голос Кенз, — а с нами что?

— Ничего, — все трое крылатых с некоторым недоумением, словно бы уже успели забыть, что кроме них и девушки здесь ещё кто-то находится. — Свободны. Горный Престол к горным рейнджерам Ияннорира претензий не имеет, — официальным тоном произнёс Юджин, а Шерил добавила:

— Но вам бы ещё несколько часов отсюда лучше никуда не двигаться. Отдохнуть. То заклятье, которое я на вас накладывала, использовало ресурсы ваших собственных организмов. Ещё добавите нагрузки сверху — и постэффекты могут быть оч-чень неприятными.

Она улыбнулась извиняющись, но парни только отмахнулись. Живы, здоровы и ладно. И командованию будет о чём доложить. И о выходке гегейргонцев и о месте расположения поста стражи айев, которые так удачно себя демаскировали. Обычно-то и не заметишь, с какой стороны те приближаются: просто, раз, и кружит у тебя над головой парочка крылатых.

Ей уже говорили, и не раз, что Горный Престол прекратил сношения с внешним миром, напрочь отгородившись от него, но Шерил не представляла, что настолько. Прохода в горную страну, для нормальных, не крылатых людей не было. Ну, может, кто-то их профессиональных альпинистов (если здесь такие есть!) или тех же горных рейнджеров и смог бы туда просочиться. А остальным предлагалось или идти своей дорогой мимо или попробовать доказать стражам границы свою полезность, чтобы те перенесли путника на собственных крыльях.

Доказала. А вот способ переноски ей не понравился.

— Сеть? Хочешь сказать, я уворачивалась от одной сетки, чтобы тут же добровольно залезть в другую?

— Что тебе не нравится? В одиночку ни один из нас тебя даже не поднимет, — втолковывал ей Юджин.

— Я не такая уж толстая! — на самом деле, Шерил подозревала, что особого выбора у неё всё равно нет, но это ещё не причина, чтобы не помотать нервы стражу: от одной только мысли, что придётся беспомощно болтаться на высоте десятков метров над каменными, неровными склонами, ей делалось нехорошо.

— Не в том дело, — терпению Юджина можно было только позавидовать, — просто полёт требует намного больше энергии, чем любой другой способ передвижения, а уж с дополнительным весом…

— Не боись, не уроним, — тот, которого ей представили как Краали, покровительственно положил на плечо руку, а потом и крылом сверху прикрыл. — Нам так часто приходится разные ценные грузы таскать.

— А я, значит, ценный груз? Знала бы я…

— … ни за что бы сюда не пошла? — закончил за неё Маас сочувственно.

— Пошла бы, — со вздохом сказала Шерил и вступили в границы сети. — Очень надо.

Концы сети взметнулись вверх, трое крылатых, ухватились за длинные верёвки и действуя предельно синхронно, замолотили крыльями по воздуху. Поднять её вверх было действительно трудно. Да и дальше стало не на много проще. Один общий на троих груз стягивал их вместе, в одну точку пространства и приходилось постоянно работать крыльями, чтобы не допустить этого, да к тому же ещё и продвигаться вверх и вперёд. Земля проносилась под Шерил с немалой скоростью и её так и тянуло зажмурить глаза. Страшно. Страшно, что если крылатые не удержат сеть и на такой скорости она рухнет вниз, разлетится по запчастям. А ещё, временами, её проносили над самыми макушками (всего в каком-то десятке сантиметров!) довольно острых, на вид скал. И всё выше, выше и выше. Воздух стал ощутимо холоднее и вроде даже как разреженнее. По крайней мере, айи принялись взмахивать крыльями чуть не в два раза чаще. Перевал. И внизу открывается долина, с чашей синего-синего озера и жизнерадостной зеленью вокруг. Далеко внизу, куда ещё добраться надо. А спуск идёт нервными, неровными рывками, а камни и с этой стороны не менее твёрдые и острые. Кроткий свободный полёт-падение, и она, спеленатым в сетку кульком падает на какую-то упругую поверхность. Падает, несколько раз по инерции подпрыгивает, выпутывается из сети и наконец-то высказывает всё, что она думает о таком способе передвижения.

Тяжело дышащие летуны слушают её выступление как самую лучшую в мире музыку и комплименты собственным способностям одновременно, улыбаются, крылья чуть растопырили и вокруг каждого маревом крутится облачко перегретого воздуха. Шерил обратила внимание сначала на это, а потом на то, как заострились и без того не слишком полные лица, щёки запали, глаза ввалились и желание ругаться как-то само собой пропало.

И неужели же нельзя было хоть какие-то подъёмники соорудить, просто для того, чтобы самим себе жизнь упростить? Так нет же, мы не ищем лёгких путей!

Шерил, пятясь задом, сползла с большой, метров пять в диаметре, упругой подушки, чуть пошатнулась, утверждаясь на собственных ногах, поправила сумку и вернула на место перевязь с оружием и, по очереди оглядев каждого из Стражей Границы, спросила:

— Куда дальше?

— Мы — вернёмся на свой пост. А за тобой сейчас придут, подожди немного.

И улетели. Нет, ну вот как так можно? А если она шпионка, диверсантка, воровка, нужное подчеркнуть? И устроит здесь погром, разгром, ещё какое-нибудь непотребство, опять же нужное подчеркнуть? Ну и что, что в пределах видимости нет ничего кроме «посадочной площадки». Может быть, какие-то постройки тут всё же скрываются, только хорошо замаскированные, должен же этот неведомый «Кто-то», который должен проводить её куда-то откуда-нибудь выйти?

Через полчаса она уже не было так уверена. Пусто, тихо, холодно. Хорошо хоть не голодно — в сумке оставалась фляжка с водой и парочка изрядно помятых, не доеденных в обед, бутербродов.

А ещё минут через десять, снизу, на едва различимый между камнями тропе, появилась медленно приближающаяся фигура. Старик. Не идёт — ковыляет. Перо так потёрлось на сгибах крыльев и обтрепалось по краям, что те уже навряд ли способны носить даже это тщедушное тело. Короткие, редкие волосы, тонкие губы, россыпь морщин на пропечённом высокогорным солнышком лице, но большие, ясные глаза смотрят спокойно и пристально.

— Идём со мной, гостья, — а голос красивый, глубокий, пусть и с изрядной хрипотцой.