Алан Аюпов - Саньяси (СИ)

— Вас часто обижали, граф? — Спросил князь.

— Как Вам сказать?.. Бывало.

— Ну, и как ощущения?

— Пока был мал, да глуп, обижался, дулся.

— А когда стали взрослым и умным?

— Когда стал взрослым и немножко почитал умных книжек, тогда и понял, что обижаются те, кто чувствует себя ущербным.

— Граф, Вы дули губы? — Притворно изумился князь.

— Дул, конечно. — Согласился граф.

— Но ведь обида — удел кухарок?!

— Сами придумали, или подсказал кто?

— Народная мудрость, дорогой граф. Моя кормилица любила говаривать… Не к столу будет сказано: «Обида — это как ведро с недобродившим дерьмом. Таскаешь всё время с собой, и нет возможности избавиться. А чтоб не дай бог не усохло, постоянно помешиваешь палочкой, и предлагаешь понюхать другим, когда рассказываешь им, как горько тебя обидели».

— Не смешно.

— Ваше право. — Пожал плечами князь Вадбольский.

— Да, обида — всегда реакция на ситуацию, и всегда отрицательная. — Согласился Посадов.

— Ну!.. — Заговорил граф. — Некоторым людям подсознательно нравится состояние обиженности. Они всячески культивируют в себе это состояние. Как это говорится: «Дуют губы», кривятся, отворачиваются и делают скорбный, оскорблённый вид. Им нравится, когда перед ними извиняются, и это ощущение вызывает в них, не иначе как чувство собственной важности перед обидчиком.

— Но, ведь большинство же людей страдают от обид?! — Возразил Дьяков.

— Вам ли об этом говорить?.. — Поморщился Гэлбрайтов.

— Тогда возникает резонный вопрос «Зачем они включают обиду? Зачем позволяют себе обижаться и оскорбляться?». — Вмешался князь Вадбольский.

Вывод очевиден… — Продолжил граф, разглядывая дымное кольцо. — От бескультурья, слабости душевной своей, нежелания развивать себя, расти над собой, познавать новые горизонты и расширять уже имеющиеся знания. Чем более человек образован, тем меньше у него всяких предрассудков в голове. Тем меньше шансов его обмануть, обидеть, унизить, оскорбить. Ибо разумный человек на такие выпады только пожмёт плечами и пойдёт дальше своей дорогой, не опускаясь на уровень обидчика, или оскорбителя и не давая ему повода подлить масла в огонь.

— Разумный человек не обижается, разумный человек делает выводы. — Констатировал Посадов.

— Вы случаем не подрабатываете психоаналитиком? — Прищурился Гэлбрайтов.

— Нет. Это жизненный опыт. — Ответил граф.

— А чешете, как пописанному.

— Я изучал риторику. — Отмахнулся граф, продолжая. — Мудрый человек просто проигнорирует обиду и не пустит её в свой разум, не позволяя ей внешне управлять собой. Ведь Разумный человек сам управляет собой и сам решает, как, согласно своим познаниям о тех или иных процессах, своему организму адекватно реагировать на внешние раздражители. И никогда не пойдёт на поводу внешних раздражителей, коими и являются обидчики, то есть провокаторы.

— Слово‑то какое, «провокаторы». Контрреволюцией попахивает. Фашизмом… — Скривился, как от оскомины, Посадов.

— Да, именно так, провокаторы. Точнее сказать, обидчики‑провокаторы только то и делают, что пытаются вывести кого‑нибудь из состояния равновесия своими колкими фразами, а затем, как вампиры высасывают жизненную силу побеждённого.

— Совершенно с Вами согласен. — Закивал Дьяков. — В реальности так и происходит. Человек, после эмоциональной встряски, чувствует себя опустошённым, как будто из него откачали энергию, его жизненную силу.

— Во всяком случае, глупо обижаться на человека, который не хотел тебя обидеть, и обида была нанесена как бы случайно. — Сказал князь, подзывая официанта. — Будь любезен, бутылку рома. И поскорей. Да, бокалы не забудь заменить.

Официант тенью скользнул к бару.

— Он знает, какой ром нужен? — Спросил я.

— Ещё бы! — Воскликнул Гэлбрайтов. — Они знают все вкусовые пристрастия своих постоянных клиентов. Попробуй ошибись! В миг на улице окажешься!..

— «Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума всё замечают и ни на что не обижаются». — Блеснул эрудицией Посадов.

Сидящие за столом, молча уставились на него.

— Чего так смотрите? — Смутился тот. — Это не я, это Ларошфуко.

— Тогда понятно. — Дал определение чему‑то Гэлбрайтов.

— Что понятно? — Осторожно поинтересовался Посадов.

— Понятно, что наш поэт причисляет себя к людям большого ума.

— Вы хотите меня оскорбить?

— Заметьте, господа, — поднял вверх палец Гэлбрайтов, — он сказал «Оскорбить», а не «Обидеть».

— Филологические тонкости, как и юридические, порой весьма эффективны. — Сообщил князь, поглядывая на приближающегося официанта.

— Обидеть человека извне в принципе невозможно! Человек всегда обижается сам! — Произнёс граф, и принялся раскуривать потухшую трубку.

— У Вас, граф, такие глубокие мысли, что мне порой кажется, будто Вы скрытый шпион. — Улыбнулся князь.

— В каком смысле? — Спросил граф, закусив мундштук трубки.

— В самом прямом. То Вы эдакий простак, наивный до неприличия, будто девица на выданье. А то такие речи толкаете, аж диву даёшься, откуда что берётся?!

— Каждый человек должен полностью контролировать себя, свои эмоции, свои поступки, расти над собой духовно, заниматься самообразованием, развивать своё тело. Повторю ещё разок, настоящий человек должен меняться, только дурни не меняются.

— Да, но, насколько я могу судить не будучи знакомым с текстом, думаю, что Вещий Олег имел ввиду временные изменения, а Вы, граф, меняетесь на глазах, как хамелеон.

— Провоцируете? — Поинтересовался граф.

— И не думал. — Возразил князь.

— Справится с обидой не составляет большого труда. Если, разумеется, осознавать, что такая проблема имеется. Само осознание — это уже половина решения. — Сказал граф, разглядывая сидящего напротив него князя.

— Угу. Уверенность в победе — залог самой победы? — Переспросил князь.

— Да, уверенность в успехе — пятьдесят процентов победы.

— А как, по‑вашему, можно ли обидеть шуткой? — Спросил Посадов.

— Вы ещё спросите надо ли защищать обиженных?.. — Слегка поморщился князь.

— А надо ли? — Демонстративно поинтересовался Посадов.

— Защищать надо не обиженных, а не защищённых. — Ответил князь, и добавил: — Детей.

— «Легко обижается тот, кто не слишком собой доволен», это Крашевский. — Поторопился уточнить на всякий случай, Гэлбрайтов.

— Человек сильный духом, разумный и постоянно развивающийся, никогда не обижается на шутки, как бы ни старался вывести его из состояния психологического равновесия обидчик. — Ответил граф Бенингсен, пристально глядя на Гэлбрайтова.

— Что Вы на меня так смотрите? — Смутился тот.

— Он не считает нужным обижаться. Он прекрасно понимает процесс управления обидами и не допустит внешнего влияния на себя лично. Он выше обид и оскорблений. Их не существует в его жизни, и поэтому они не могут им управлять. — Как загипнотизированный, продолжал граф, не отводя взгляда. — А вот человек закомплексованный, слабый духом, глупый обижается постоянно.