Алекс Вей - Наследница

И она осознавала, что не готова к этому. Любой вариант развития событий приведет её к одному выбору: либо ей придется приспосабливаться к дворцовой жизни, что для нее сродни унижению, либо она вынуждена будет убить отца. Третьего не дано. Император, святоши, Миранда, Альдо и прочие выродки, не дадут ей житья. Все это значило одно, сейчас её единственный выход, это воспользоваться имеющейся ситуацией в свою пользу. Пусть она поступит крайне эгоистично, и будет какое-то время покрывать казнокрадов в ущерб Империи. Но все это ради того, чтобы в будущем получить больше возможностей взять власть. И уж тогда пощады никому не будет. Как утверждал Император Альфред Хитрый, истинный стратег находит лазейки даже в заведомо безнадежной ситуации, и даже отступая, на самом деле делает шаг вперед на пути к цели.

И она будет делать вид, будто не намного умнее пьяницы и дебошира Генри, её интересуют только драки и выпивка, и никакой опасности она не представляет. И Советники станут одними из тех, кто даст ей возможность готовиться к настоящей войне. Это значит, несколько лет она может спать спокойно. А когда она будет готова вернуться в Эрхабен и взять власть, она устроит войну, и не просто повесит казнокрадов, но и заберет их награбленное золото, чтобы воспользоваться им в своих целях.

Допив кубок, принцесса решила, наконец, вылезти. Вытираясь, наследница глянула в зеркало, и в который раз выругалась на Эмму, в волосах у нее застряли эти лепестки. Впрочем, избавилась от них она быстро, и тут же обратила внимание на свое обнаженное тело. «Такую красоту ничем уже не испортишь» — мысленно сыронизировала она, глядя на многочисленные синяки и ссадины, не оставившие живого места на её покрытом шрамами тощем теле. «Все-таки красота. Зато шрамы получить не страшно. Хуже не будет» — продолжала иронизировать принцесса, думая о шраме на щеке, который ей обещали гвардейцы, а сама уже натягивала панталоны.

Полюбовалась и хватит, на пиру уже заждались. Тем более, привыкнуть к своей внешности Эрика уже успела, для этого она и приказала в туалетной комнате повесить зеркало, хотя обычно не любила смотреть на себя обнаженную. Только выхода она не видела. Ну не рыдать же всю жизнь над собственным отражением? Нужно иметь смелость признать и смириться, что идеалом красоты ей все равно не быть. А для этого нужно не жалеть себя, а, например, изменить отношение к проблеме. В этом ей, как ни странно, помогли недоброжелатели. «А как она одевается, это же ужас! Даже крестьянка такого себе не позволит, не то, что леди! И вообще, где это видано, чтобы благородные леди воинскими делами увлекались!» — однажды съязвила одна баронесса в разговоре с графиней, а Эрика случайно это услышала. На удивление ей даже не стало обидно, ведь нельзя обижаться на правду. А ещё внезапно её осенило, пришло понимание, раз уж она выбрала себе такой путь, не должна она себя по канонам женской красоты оценивать.

Ведь она не какая-то там расфуфыренная девица на выданье, она будущий воин, вдобавок профессиональная убийца. Мало того, она собирается лично командовать войсками и, разумеется, править Империей. В любом случае, быть чопорной изнеженной леди ей даже и не хочется. А, значит, какой смысл от всех переживаний по поводу внешнего вида? Никакого. Какой смысл смущаться, что у нее никаких женских форм даже не намечается, и если не смотреть на отсутствие отличительного мужского признака, непонятно, девица она или юноша? Обычно в тринадцать лет у девочек есть хоть какие-то формы, она же только вверх растет, и, судя по всему это не предел. Вот только что для девицы плохо, для воина хорошо. Высокий рост в бою — преимущество, а от большой груди толку никакого. Ещё и мешать будет, предположила принцесса. Так что ей радоваться надо. Шрамы для воина и вовсе не проблема, а если совсем некрасиво, можно сделать татуировки. Карл обещал ей, когда она рисунок придумает. Для леди неприемлемо тело разрисовывать. Ну и ладно, зато для воина в самый раз. То, что спина не совсем ровная, так это в платье она посмешище, а в мужской воинской одежде ничего не видно. Даже то, что она альбинос, некоторая польза есть. Конечно, лицо прикрывать придется, но зато в темноте она видит лучше, это преимущество для убийцы, а в некоторых случаях она может невежественных людей пугать, выдавая себя за демона. В этом смысле она как в воду глядела. Конечно, все привыкли считать несчастных альбиносов бесполезными доходягами, но это уже проблемы тех, кто так считает. Недооценка противника, знаете ли, штука опасная. А то, что не польстится на нее никто, так она давно в курсе, и это её не волнует.

Оделась Эрика быстро. Она и не наряжалась особенно, если судить по меркам благородных господ. Принцесса предпочитала воинскую одежду, и не собиралась надевать сюртуки с кружевными рюшами, и обвешиваться побрякушками даже на пир. Правда, в кое-чем она все-таки отличилась. Наследница в этот раз надела новый костюм из кожи рогопса. Весьма дорогая работа, учитывая трудность пошива. Заказала она несколько таких комплектов как раз ко дню рождения, и только сейчас, одеваясь, принцесса задумалась над символичностью. Вовремя она рогопса убила, как знала, из какой кожи заказывать. Глянув на себя в зеркало, принцесса причесала руками мокрые короткие волосы, и, оставшись довольной, хотела уже идти, как вдруг остановилась. Она осмотрелась, нашла воск и зачесала волосы назад. Пусть эти хлыщи на следы от когтей рогопса полюбуются, рассудила Эрика, и улыбнулась, окинув взглядом свое отражение, которое ей на удивление нравилось.

— Ну, наконец-то! Я думал, мы тут сопьемся! — только она вошла, Виктор вскочил с кресла, настолько ожидание утомило его.

— Ладно тебе, хорошо ведь посидели, — лениво бросил Карл, и принялся допивать кубок.

— Вот и дождались. Я то готова. А у вас все готово? — Эрика окинула взглядом обоих.

— Обижаешь! Все бордели опустели! Ты останешься довольна! — с этими словами Карл поднялся, и привычным жестом поправил волосы. Эрика уже как несколько месяцев приказала своим гвардейцам обращаться к ней на «ты». Её настолько утомили церемонии, что она решила избежать их хотя бы в своем ближайшем окружении.

— Пожалела бы несчастных мужиков! Ты хоть-бы самых страшных шлюх оставила! — бросил Виктор.

— Страшных оставили, не беспокойся. Ты лучше скажи, подарок и письмо Императора в порядке? — решила на всякий случай уточнить принцесса.

— Все как договаривались. Пятерка самых породистых скакунов и воодушевляющее письмо с поздравлениями. Гляди слезу не пусти! — сыронизировал Виктор по поводу поддельного поздравления Императора, и такого же поддельного подарка. На самом деле отец прислал ей украшения, ткани для платьев, и что самое забавное, наборы для вышивания. Все это было отдано Беатрис, часть роздано служанкам как подарок от принцессы.