Терран - Книжные дети (СИ)

Оно и немудрено — я ведь видела вчера, на что способна эта машина смерти. С такой напарницей можно не бояться никого и ничего в этом мире… да и в любом другом тоже.

— Приветствую вас, милорд, миледи, — низкий поклон в пояс, открывающий незащищенную доспехами шею. Я уже, черт возьми, ничего не боюсь. — Я хотела бы вручить вам свою жизнь и свободу. Что скажете?

— Милорд, на нижних уровнях неспокойно…

Молодой паренек, лет семнадцати на вид, церемонно преклонил колено и склонил голову, а потому не видел, как я раздраженно скривился. Кто бы знал, как меня достали эти правила этикета и поклонение обитателей нижних уровней!

То ли дело Проходчики, признающие мое право командовать и беспрекословно подчиняющиеся приказам, но при этом способные в случае чего послать по матери, по-дружески подколоть и никогда не гнущие спину.

— Армия больше не может нас защитить, — между тем продолжал паренек, не вставая. — Из-за ее слабости крупные гильдии наглеют без меры, требуя все больше «налогов», зашевелились «оранжевые», кое-кто даже поговаривает о появлении «красных» гильдий, преемников уничтоженного «Веселого Гроба». Двадцать первый уровень просит у Рыцарей защиты.

Мне оставалось только недоуменно качать головой. Все же нижние уровни и передний край — это словно две разных вселенных, населенных совершенно не похожими на своих соседей людьми.

Вот что бы было, если бы РыК вдруг стал требовать с остальных Проходчиков деньги под предлогом «защиты» или еще каким идиотским поводом? Да нас бы сожрали на следующий день, даже не посмотрев на то, что мы считаемся (да и являемся, смею утверждать) сильнейшими, умудрившись собрать у себя, кроме всего прочего, трех обладателей уникальных навыков!

Ну вот сколько там человек в этих преступных гильдиях или, скорее, бандах? Ну один-два десятка в каждой, может быть три. А сколько всех остальных? Да они их шапками закидают, если захотят!

Но нет же! «Мы просим у Рыцарей защиты»!

Не понимаю, чего они ждут, на что рассчитывают? Что мы бросим прохождение игры и спустимся «с небес», чтобы подтирать им носы и разбираться с проблемами, с которыми они и сами в состоянии справиться?.. А открывать новые уровни кто будет? Неужели перехотели возвращаться домой?

Нет, если потребуется, то РыК и в одиночку надает по щам всем нехорошим парням, что отбирают конфетки у бедных беззащитных обвешанных оружием и закованных в броню не хуже средневековых рыцарей детей. Но ради чего, спрашивается? Людей не убивают, порядок поддерживают…

Все слишком привыкли, что Армия все делает бесплатно. А как по мне, если не хочешь или не можешь защитить себя сам, будь готов платить и подчиняться тому, кто на это способен.

Мысленно тяжело вздохнув, я поборол желание потереть неприятно покалывающие виски. Возможно, я слишком категоричен и местами даже циничен, но меня и правда достали все эти просители.

— Мы услышали тебя, — кивнул я, старательно поддерживая бесстрастный тон и морду кирпичом. Кинув взгляд на лежащую передо мной на столе бумажку, я хмыкнул. Какое громкое имя… — Энинг. Мы посмотрим, что можно сделать.

— Ну почему они все идут к нам? — тяжело вздохнул я, когда за представителем двадцать первого этажа закрылась дверь. — Почему не к «Ветру» или «Черным»? И, самое главное, почему этим должен заниматься я?!

— Люди всегда тянулись к силе, — успокаивающе произнесла моя бессменная телохранительница, отважно решившаяся разделить со мной тяготы представительской работы. Присев на подлокотник массивного кресла, больше похожего на трон, она шутливым тоном продолжила. — И потом, чего ты возмущаешься, сегодня финал чемпионата, а значит, завтра Курт вернется на свою должность «специалиста по связям с общественностью», а мы с тобой возобновим геноцид.

— Хорошо бы… — прислонившись лбом к плечу не надевшей сегодня доспехов Каны, я тихо спросил. — Думаешь, я слишком строг к ним?

Я ничего не говорил ей о том, что думаю обо всех этих «просителях», но уже давно убедился, что скрыть свои эмоции от напарницы у меня не получится никогда. Она слишком хорошо меня знает.

— Ты судишь их по себе, — мягко ответила она, запуская пальцы в мою отросшую шевелюру, и я уловил в ее голосе тень осуждения. Слабую, почти незаметную тень, которая, тем не менее, больно уколола меня куда-то в район груди. — Я, конечно, человек пристрастный, но при таком подходе хоть сколько-нибудь достойных людей в этом мире найдется всего пара сотен.

Я вздохнул. Кана как всегда права — у меня всегда были строгие требования к себе, но в последнее время я стал забывать, что все остальные вовсе не обязаны стараться им соответствовать. Окружающие — просто люди, со своими слабостями и пороками и вовсе не виноваты в том, что один идеалист упорно пытается стать идеальным человеком так, как он сам трактует это определение.

— Хорошо, замнем для ясности, — слабо улыбнулся я. — Но нам действительно стоит подумать, можем ли мы что-то сделать для нижних уровней, без ущерба для нашего основного дела.

— Вот и думай, а мое дело — мечом махать, — хмыкнула Кана.

— Лентяйка, — пробубнил я. — Хорошо устроилась, блин.

— Не жалуюсь, — не стала спорить моя напарница, перебирая пальчиками мои волосы, отчего у меня куда-то пропало желание спорить.

— Ладно… — сдался я. — Каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Ты — машешь мечами и одним взглядом пугаешь лентяев, отлынивающих от прохождения игры, Курт — треплет языком на благо РыКа, а мне, видимо, суждено до самой смерти заменять вам то серое вещество, которое вы ленитесь использовать.

— Это ты со мной сейчас согласился или оскорбил? — не поняла Кана.

Я только молча потерся носом о ее плечо и глубоко вдохнул в себя цитрусовый аромат лучшей девушки на свете.

— Сам не знаю, — наконец ответил я. — Ай!

Это Кана легонько дернула меня за ухо. Легонько — это потому, что мы оба с ней прекрасно понимали, что весь этот диалог — просто пустой треп ни о чем, который мы поддерживали исключительно ради того, чтобы услышать голос друг друга. Ну, по крайней мере, так делал я.

Нашу идиллию прервал негромкий кашель, тщетно пытающийся казаться тактичным.

— Чего надо? — «вежливо» поинтересовался я, неохотно скосив глаза на ехидно ухмылявшегося РыКовца.

— Дык список принес, господин сублидер, — ответил этот фигляр и продемонстрировал здоровенный лист бумаги. — Тот самый, «контактный».

— Давай сюды, — вздохнул я, неохотно отрываясь от плеча напарницы.

Заполучив в руки самый секретный на данный момент документ РыКа и подтвердив его загрузку в индивидуальную память нейрошлема, я пробежался глазами по длинному списку имен. Вообще эта идея пришла в голову Хитклифа почти неделю назад и, после недолгих дебатов, была безоговорочно одобрена всем составом «Рыцарей».