Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца

— Ты — умеешь? — Конан снова сплюнул.

И опять друид не смутился. Только голову чуть склонил.

— Умею. Потому и уверен в отношении свадьбы. По-крайней мере — одной. Это на полуночный восход отсюда, шесть-семь дневных переходов. Большой каменный город. В городе много камня и мало травы, но трава всё-таки есть и там. А во внутреннем дворике дворца — целый сад…

— Ну и что она тебе нашептала, твоя трава?

Юнец держался с достоинством, свойственным лишь истинным мастерам своего дела. И Конан почувствовал, что против собственного желания проникается к нему невольным уважением. Хотя, конечно, и не собирался этого показывать.

Друид помолчал, прежде чем ответить. Усмехнулся почти вызывающе.

— Трава нашептала мне, что твоя младшая дочь не очень-то счастлива там, Великий Господин Конан, король Аквилонии.

— Её бьют? Обижают?! Или это отродье Нергала осмелилось… — Конан так стиснул ладонью рукоять меча, что костяшки пальцев побелели, а дублёная кожа жалобно скрипнула под пальцами.

Друид замотал головой:

— Нет, нет, всё не так страшно. Просто ей плохо. И одиноко. И замуж она не хочет. Даже за короля. Он ей совсем не нравится.

Конан почувствовал, что огромный камень, придавивший было грудь, стал легче соколиного пёрышка. Ухмыльнулся, представив несчастную Лайне. Пожалуй, Селига и его приближённых стоило пожалеть. И поторопиться к Шушану хотя бы из чистого человеколюбия — Лайне, которой плохо, могла быть по-настоящему несносна. И незавидная участь ожидала того, кому в этот миг не посчастливилось ей не понравиться!

Когда первоначальная тревога отступила, Конан сощурился, внезапно осознав до конца все слова друида.

— А о том, кто я такой, тебе тоже трава нашептала?

Друид промолчал, только склонил утвердительно голову. Улыбка его при этом была чуть насмешливой — настоящая улыбка уверенного в себе профессионала.

— Ладно. Допустим. Хотя всё это ты мог узнать и без травы, просто поговорив с кем-нибудь из моих воинов. Но на основной вопрос ты так и не ответил. Где моя старшая дочь? Что об этом говорит твоя трава?

Друид перестал улыбаться. Отвёл глаза.

— Я не смог её обнаружить. Вернее, я не смог обнаружить, где она сейчас. Есть много отрывочных воспоминаний, она собирала разные травы в степи, но это было почти пол-луны тому назад… Есть ещё что-то про озеро. Это уже ближе, пару дней назад. Но я так и не понял, где расположено это озеро, там всё словно в дыму, и трава почему-то не хочет об этом говорить. Я пытался спросить, где твоя дочь сейчас, но трава молчит. Может быть, дело просто в том, что уже осень, и травы потихоньку впадают в зимнюю спячку. А, может быть, там, где сейчас находится твоя старшая дочь, просто нет никакой травы.

— Или трава там проклята.

Конан был куда выдержаннее молодого друида. Поэтому он не вздрогнул.

Но на прозвучавший голос они обернулись одновременно.

— Ты имеешь в виду какое-то конкретное место?

— Да. Оазис Ахлат. Он же — «Проклятый». Куда уж конкретнее.

Странствующий маг, за всё это время не пошевеливший даже пальцем, не изменил себе и сейчас. Он застыл неподвижным каменным изваянием в десятке шагов. Но при этом голос его звучал отчётливо, словно находился он рядом, буквально руку протяни. Да и сам он, похоже, разговор Конана и друида слышал прекрасно.

Но, как бы там ни было, Конан не привык разговаривать с человеком, стоя от него в добром десятке шагов.

— Ты считаешь, что моя дочь именно там? — спросил он, подойдя к магу почти вплотную. — Почему? Ты ведь не гадал — я смотрел за вами всеми, и видел, что ты не гадал!

Маг усмехнулся, сощурив узкие чёрные глаза. Вблизи было видно, что плащ у него изготовлен не из ткани, а из тонко выделанной кожи со странным чешуйчатым рисунком, напоминающим рисунок на шкуре крупных змей. Но ведь плащ бесшовный, а змей такого размера просто не бывает.

— Настоящий маг ищет ответ на вопрос ещё до того, как вопрос этот ему зададут. Иначе какой же он маг! — презрительный взгляд в сторону остальных предсказателей был коротким, но заметным. Очень заметным.

— Я бы вполне мог убить всех твоих посланцев. Во всяком случае — многих. Но мне стало любопытно. К тому же только глупец не понял бы сразу, чьи именно это люди. Вот я и решил не сопротивляться, а поспорить сам с собой о том, какого рода магические услуги вдруг так срочно понадобились великому королю Аквилонии. И, как видишь, выиграл.

— Оазис Ахлат? Ты его увидел в своём хрустальном шаре — или чем ты там пользуешься?

— Не совсем. Хрустальный шар и прочие побрякушки не нужны истинному магу. Важно понять структуру, а получить нужные сведения можно из всего. Полёт птицы в небе, форма облаков, трещина на скале, цвет закатного солнца, упавшая ветка. Твою дочь везут в оазис Ахлат. Вернее — в Чёрную Башню, что расположена прямо за ним, в стороне от места традиционного паломничества. Легенды гласят, что в этой башне ещё со времен Старшей ночи обитает один из старейших демонов этого мира — тот, чьё имя не советуют произносить вслух.

— Горгон! Иштар милосердная! То-то у неё то заклятье паучьим было! Ну, там, на гробнице, помнишь? Я ещё удивился тогда — почему паук, а не павлин или лингам, но я даже и подумать не мог…

Конан и не заметил, когда к ним успел подойти Закарис. Но услышать король Асгалуна успел, похоже, достаточно.

Маг еле заметно усмехнулся. Словно то обстоятельство, что имя древнего демона вместо него назвал кто-то другой, доставило ему странное удовлетворение. Подтвердил:

— Да. Именно так его и зовут. И твою дочь готовят ему в невесты. А это значит, что ничего хорошего в ближайшем будущем её не ожидает. И тебе следовало бы поторопиться, если ты всерьёз намерен её спасти.

— Спасти от чего? От свадьбы?

— От свадьбы — в первую очередь. Потому что у Демонов Старшей Ночи не бывает живых невест.

Глаза у мага были чёрными. И теперь, в незаметно подкравшейся темноте, прореженной лишь рыжими отблесками костра, они казались бездонными провалами, в которых нет ничего, только пустота. И высокомерие.

— В чёрную башню жрицы часто привозят прекрасных невинных девушек. Но ни одна из них не пережила ритуала первой брачной ночи. Демону не нужны их тела, ему нужна лишь их жизненная сила, молодость и невинность. Эти деревенские шарлатаны, — презрительное движение подбородка в сторону коллег, — кое-что умеют и кое-что видят. Но вряд ли понимают то, что видят. Рубины. Ха! В чёрной башне действительно много рубинов. Целые груды. Именно в эти камни превращались, застывая, капли крови прежних невест повелителя башни. Стены некоторых внутренних покоев там выложены рубинами в несколько рядов. Твоя дочь добавит башне украшений. Если не поторопишься.