Лилия Касмасова - Инферняня (СИ)

— Здрасьте, мистер Грыыхоруу! — улыбнулась я.

— Алисия! Приветствую вас!

И почему наши слова звучат у них так мелодично? Может, потому что инопланетяне говорят очень медленно? (Или потому что все время жуют эту антикислородную штуку?)

— Ну, вот мое место работы, — сказал Грыыхоруу, плавно разведя руками.

Кабинет имел три окна под углом друг другу, как в эркере. Перед нами открывалось взлетное поле.

— У вас здесь классно, — сказала я. И, памятуя о том, что у них принято из вежливости никогда не задавать вопросов, сама сказала: — А я собираюсь лететь в Париж на вашей „тарелке“.

— Здорово, — сказал Грыыхоруу, — надеюсь, тебе понравится полет.

— Спасибо, — сказала я. И, представляя, о чем бы спросил меня Грыыхоруу, имей он земное воспитание, ответила на этот воображаемый вопрос: — Я не одна, с Томасом Дабкиным и… знакомыми.

— О, — сказал Грыыхоруу. — Томас отличный пилот.

— Что?? — поразилась я. — Он и НЛО умеет водить??

— НЛО? Ах, да, наши корабли. Конечно.

А есть хоть что‑то, чего Томас Дабкин не умеет? Честное слово, рядом с ним я начинаю себя чувствовать совершенной неумехой. Хм. „Рядом с ним“. Звучит приятно. Будто мы вместе, пара и все такое…

А что же Грыыхоруу прятал в стол? Он же не знал, что это я вхожу, и мог спрятать какую‑нибудь сентиментальную вещицу — может, он самолично рисовал открытку жене на День Рождения? Или вязал ей модный земной шарф?

У нас, землян, слава богу, кодекса умалчивания вопросов нет.

— А что вы спрятали в стол, мистер Грыыхоруу?

Я, может, не на сто процентов научилась разбирать эмоции инопланетян, но тут ошибки быть не могло — Грыыхоруу испугался. Мелкая рябь пробежала по его гладкой… коже?.. ну, поверхности, в общем… Будто ветер подул.

— Я не могу вам сказать, — ответил Грыыхоруу.

— Секретная технология? — подмигнула я.

Его аж всего передернуло.

— Алисия… — умоляюще сказал он. — Не спрашивайте меня.

Мне стало его жалко. Бедные вежливые инопланетяне. Вопросы не задают. Врать не умеют. Как же на их планете, должно быть, скучно!

— Какой красивый чертеж! — сказала я, чтобы сгладить неловкость и подошла к большому чертежному столу, который стоял прямо перед окном.

Я соврала, разумеется. Ничего красивого в паутине черточек, циферок и стрелочек я не заметила. Аккуратно, конечно, ничего не скажешь. Я бы так не смогла. Ну так я не инопланетный инженер!

Грыыхоруу кинулся между мной и столом так быстро, что несколько капель его фиолетового желе сорвались на пол.

— Простите, — сказал он срывающимся голосом. — Вы не должны это видеть! — и он зашуршал бумагами, сваливая их поверх чертежа.

Да я все равно ничего в этих каракулях не понимаю! И вообще, знаете, если это секретная мастерская или как там ее, могли бы так на двери и написать! (Я, правда, не помню, что там написано.) Или не пускать сюда никого! Но не пугать весьма дружественного посетителя прыжками и дрожанием!

Я молча отступила назад.

Грыыхоруу глядел на меня с несчастным отчаянием. Потом скрестил руки на груди (довольно высокой — Бизон был бы в восторге) и сказал миролюбиво:

— А я бывал в городе Париже всего раз.

На этот раз он решил сменить тему. Что ж, мило. По крайней мере, мне не пришлось молча и обиженно уходить из его кабинета (с риском лишиться целых двух подопечных, между прочим!)

— А я вообще ни разу, — ответила я. — Мы летим туда на встречу с одним человеком… И знаете, кто мои знакомые? — ну хотя бы инопланетянину похвастаюсь! — сама Вивиан Джемисон и режиссер… Ричард… этот… Швайгер.

— Джемисон! — поразился Грыыхоруу.

Да такого удивления я не могла ожидать даже от Кэт! Ну Грыыхоруу! Успел всего земного набраться! Даже поклонения актерам!

Я разулыбалась.

— Да! Она самая!

— А с кем вы там встречаетесь? — говорит он.

И тут пришла очередь моей челюсти отвиснуть от удивления. Грыыхоруу! Задал вопрос! Ну дела! Кэт бы тоже сразу спросила, к кому я лечу вместе с Вивиан Джемисон! Может, к Джонни Деппу. Ах, милый чудак Грыыхоруу! Да ты совсем как моя подружка!

— К ее бывшему, — сказала я, понизив голос.

Мой сотовый возопил: „Веришь ли ты в любовь с первого взгляда? Я знаю, веришь!..“

— Алисия, ты где?? — возмущенно гаркнул мне в ухо голос Томаса.

— У Грыыхоруу… Они тебе не сказали, что ли?

— Нет… потом объясню, — сказал Томас. — Выгляни в окно.

— Можно я подойду к окну? — обратилась я к Грыыхоруу — вид у него, надо сказать, был ошалевший.

— Конечно! — сказал Грыыхоруу.

— Ты спрашивала у Грыыхоруу позволения подойти к окну? — удивленно сказал Томас.

— Потом объясню, — передразнила его я. Ой. — Что это за желтая каракатица посреди поля??

И почему я подумала, что, хотя все поле усеяно непередаваемо прекрасными серебряными тарелками, мы полетим именно на этом чудовище?

— Исследовательский бот номер пятнадцать, — сказал между тем Томас. — И мы уже тут. А тебя все нет. Впрочем, если хочешь, можешь оставаться.

Что? А кто, по его мнению, Петера будет спасать?!

— Еще чего! — взревела я, выбегая из комнаты. На полпути обернулась и крикнула Грыыхоруу: — Не волнуйтесь! Я никому не расскажу про… все…

Я выскочила на площадку, вопя в трубку:

— Я уже бегу!

— Про что ты там не расскажешь? — раздался в ответ спокойный голос Томаса.

Я просто выключила связь, досадуя, что не сделала этого раньше.

Я помчалась, как бейсбольный мяч, сшибла по пути четырех инопланетян — хорошо, что они не могут сломать кости, так как костей у них нет. А на выходе так ударилась локтем о дверь, что из глаз искры посыпались.

Каракатица стояла (ну то есть зависала) совсем рядом. Она была похожа на шестеренку с кубом посередине. Дверца была открыта — вверх. Внутрь приглашали две ступеньки откидной железной лесенки. Я шагнула на них — бот покачнулся, как лодка на воде. Я ухватилась за поручень. Не очень‑то удобно, скажу я вам, забираться на НЛО в вечернем платье. Грыыхоруу, как инженер, и как любитель носить узкие юбки, мог бы что‑нибудь уже усовершенствовать!

Внутри в кресле перед панелью управления сидел Томас.

— А вот и я, — сказала я.

Он обернулся, кивнул мне. Я залезла внутрь и только тогда увидела Вивиан и Швайгера — они валялись, как тюки с мукой, сзади на полу. Ну то есть, не совсем на полу — там был какие‑то пуфы или подушки.

— Что с ними?! — вытаращила глаза я.

— Садись, — Томас указал на кресло рядом с собой и закрыл дверь.

Я села.

— Они нарвались на охрану. Те их нейтрализовали, — он включал приборы.

— Охрану? — ужаснулась я. — А разве здесь есть… Я ничего не заметила…

— Потому что ты не пробиралась в рубку управления полетами, не лезла за пульт и не дралась со служащими, когда они тебя не пускали…