Мадина Ризванова - Во Власти Тьмы

Перерезать столь поднадоевший корень оказалось довольно-таки несложно, что его радовало. Ликуя, Гайлинт вскочил на ноги и сделал пару шагов назад, после чего обернулся и рванул дальше, но уже в следующий миг едва успел остановиться, дабы не налететь на возникшего на его пути темного всадника верхом на черном, словно смоль, коне. Его потрепанный балахон сумеречным туманом развеивался на ветру, лик его скрывал глубокий капюшон. В алых глазах его коня плясало тысячи недобрых огней, оцепеняя одним лишь взглядом.

Буквально потеряв дар речи, Гайлинт попятился назад, сильно жалея о том, что потерял Карлена из виду. В этот час его помощь была бы кстати. Позади раздался едва уловимый шорох, заставляя невольно остановиться и, храня в сердце то же опасение, оглянуться в сторону еще двух всадников, что возникли, казалось, из неоткуда.

- Три всадника, три мертвеца... - словно в бреду прошептал Минан.

Это было единственным, что он сумел произнести, ибо его разум уже полностью поглотил тот ужас, что безвозвратно ввергал в немыслимый хаос. И почему он остался один, наедине с этой бедой?..

- Гай!!!

Этот спасительный голос, знакомый с самого детства, словно луч света рассек эту тьму, заставляя его сознание обрести ему привычный порядок. Но все же он был неспособен освободить его от страха. По крайней мере, не полностью.

- Я здесь, - не так громко, как хотелось бы, воскликнул он, все так же оставаясь на месте.

К чему так рисковать? Пытаться сбежать или скрыться, если уже не осталось надежды? Зачем отступать, если один единственный шаг и тот сулит ему смерть? Все это было бесполезно.

Все вдруг стихло и, быть может, только тогда Гайлинт успел заметить, как двое из всадников рванули с места, направляясь в ту сторону, откуда донесся голос Алиоса. О, Боги! Что же он наделал? Зачем он дал о себе знать? Зачем так рискует?

Стоило им преодолеть всего несколько десяток метров от лесного, как вдруг в одного из них, со свистом рассекая воздух, вонзилась острая, полыхнувшая огнем в полете, стрела.

Ригана...

Второго всадника постигла та же участь, но в него полетела обычная, черная стрела, определившая свою цель под его капюшоном, где таился его череп, обтянутый сухой, морщинистой кожей. Стрела, вероятней всего принадлежала Сафи, не знающей промаха. Но до чего же было досадно, когда второй, в отличие от свалившегося с коня первого, легко увернулся от этой напасти. Но откуда же ему было знать о свойствах стрел темной лучницы. Пролетев мимо всадника, она практически, мгновенно сменила траекторию и взяла иную цель. На сей раз она без промаха вонзилась ему в спину, но как жаль, с коня он так и не свалился.

Не желая тратить своего времени, третий всадник слишком ловко для мертвеца соскочил с седла и уверенно направился к так не кстати отвлекшемуся Гайлинту. Его приближение лесной воин просек лишь в самую последнюю минуту, и как же того было мало. Ему хватало воли лишь отступать, в ужасе глядя на наступающего мертвеца. Еще один недолгий миг и в его бледной, загнившей руке сформировался острый клинок. Вот тот самый момент, когда Гайлинт, действительно, запаниковал.

Но вдруг что-то в этой картине изменилось. Позади всадника, увы, не так близко, как хотелось бы, появился разъяренный не на шутку Карлен с мечом в руках. Грозно, подобно зверю, рыча, он рванул к ним ведомый жаждой защитить одного из тех редких людей, которых считал своими друзьями.

Впервые за всю свою долгую, но такую пустую жизнь, Гайлинт понял, что есть на свете тот, кто, как и его брат, способен рискнуть своей судьбой ради его спасения. И отчего-то легче не стало. В этот час он был готов молить всех Богов о сохранности жизни его близких, попросить их не допустить глупости со стороны Карлена и не позволить ему броситься к врагу, не подумав о своей жизни.

Всего часть той недолгой минуту Гайлинт плавно уворачивался от атак мертвеца, но спустя лишь вздох, все оборвалось. Одним, слишком молниеносным ударом всадник вогнал меч, в самое сердце воина, срывая с его губ тихий хрип. Ужас в его глазах сменился отчаянием, за ним пришли смирение и непереносимый холод, что овладел всем его телом. Все вокруг вдруг померкло, лишаясь жизни.

Мертвец, и не думая остановиться, вырвал меч из его сердца, позволяя его телу пасть на холодную землю. Из приоткрытых губ Гайлинта вырвался последний, обрывистый вздох, испаряясь в прохладе этой ночи легким паром.

Нападение возникшего за спиной Карлена для мертвеца не стало неожиданностью. От его атак он уворачивался слишком легко. Ярость, отчаяние и непереносимая боль утраты затуманили взор темного воина, заставляя добровольно идти в руки смерти. В один, самый недолгий миг у него отняли все, единственный луч света, что осветил его темную, всегда мрачную жизнь. Теперь он вновь канул во мрак, оставшись один наедине с этой бедой. Он поновой потерял все.

Став этой картине невольным свидетелем, стаявшая на вершине набольшего холма Ригана словно и вовсе оцепенела. Накатившие на глаза слезы, рисуя влажные дорожки, покатились по ее побледневшим щекам, отнимая у нее всю ее воинственность. В это было сложно поверить - они опоздали. Впервые она не успела опустить тетиву. Ей было достаточно ничтожной доли мгновения, но она запоздала.

Сорвавшаяся из ослабших пальцев тетива привела ее в чувства, но среагировала она не сразу. И вновь осечка. Вспыхнувшая на лету стрела со свистом вонзилась под лопатку ни о чем не подозревавшего Фавана, который в этот час пытался отбиться от атак сбитого с коня мертвеца. Темный невольно дернулся, резкая боль сорвала с его губ сдавленный стон. Его секундная дезориентация могла стоить ему жизни. Его не всегда ясную голову спасло лишь то, что он совсем, кстати, осел на колено, одолеваемый внезапной слабостью. Испуганно вскрикнув, Ригана невольно выронила лук, который, не долетев до земли, рассеялся белым пеплом, что ему свойственно.

- Отступаем! - донесся до них голос Давида.

Не без помощи Лейна лесной маг сгреб темного наследника в охапку, и поволок его прочь, туда, где предположительно находилось трижды ими проклятое поселение. Обезумевший Карлен, уже не осязая того ужаса, что источали эти создания, продолжал бороться с мертвецом, оттесняя его вглубь леса. Но, благо вовремя явившийся Сэм отпихнул его к товарищам. Сбитый с толку мертвец был в считанные секунды лишен головы, но уже не менее разъяренным Алиосом. В отличие от темного воина свои эмоции он контролировал даже в этой ситуации, запирая всю боль в себе. Ведь это было его преимуществом?

Регенерировались всадники быстро и, потому следовало бежать, используя упущенное им время. Буквально теряющего сознание Фавана и выбивающегося из рук Карлена волочить к отступлению было непросто. Но они были вынуждены не сдаваться до последнего.