Макс Каменски - Надежда

– на этом чародей сделал паузу, но, не дав Даратасу возможности привести какие-нибудь контрдоводы, продолжил: – Семена подскажут время, а ты действуй по обстоятельствам. Не сочти сказанное мной как помощь. Ты же не знаешь, кто я. Да и вряд ли когда-нибудь узнаешь. Другое дело, как именно ты используешь данную информацию. Хотя, если ты умрёшь, всё станет бесполезно, – развёл руками чародей. – А теперь пора заканчивать переговоры. На двенадцатый удар вон тех часов, – Сильвестор показал на большие настенные часы, выполненные в форме деревянной тарелки, украшенной резьбой, – я атакую тебя. Будь готов. Я не хочу лёгкой победы.

Сильвестор замолчал, и тут же раздался первый оглушительный часовой бой. Стрелка стала медленно двигаться к отметке двенадцать. Что-то давно забытое из родного мира всплыло в памяти.

Проклятый чародей спокойно сидел в кресле и медленно потягивал виски. Прошло уже четыре удара, а он не предпринимал никаких попыток подготовиться. Словно сам был силой! Страх обуял сознание Даратаса, мешал сосредоточиться, выбрать нужный канал и приготовиться к атаке. В этом месте удивительно свободно проходили все потоки, без каких-либо проблем. Маг удерживал колоссальную мощь без всяких неудобств. Словно ничего и не было.

Прошёл шестой удар часового механизма, и молниеносная догадка поразила сознание!

Ну, конечно! Проклятый Сильвестор построил отличную иллюзию, использовав сам канал силы! Скрыв его, он тем самым лишил соперника, то есть его, Даратаса, возможности почувствовать момент удара и построить защиту.

Сильвестор поднял стакан вверх, и, ехидно улыбнувшись Даратасу, опрокинул его залпом.

Раздался девятый удар.

Оставалось надеяться, что догадка была верной. Посмотрим, кто кого!

Нанося удар, Мильгард делал дополнительное движение корпусом для резкого разворота, и в какой-то миг наносил второй, срубая очередную тварь. Легкие, как пёрышки, клинки послушно летали в руках, делая немыслимые пируэты. Скольких он уничтожил? Тысячи?

Несмышлёные тупые твари лезли напролом, стремясь задавить стойко сопротивлявшихся эльфов числом – несмотря на отвагу и умение маленьких воителей, это у них неплохо получалось. Вынужденные отступать, эльфы были загнаны в угол. Оставшиеся в живых бойцы некогда могучей армии, окружив группку изнурённых бойней Жриц, решили стоять до конца, ибо враг отрезал все пути к отступлению. Тысяч шесть-семь от силы, против неисчислимого неприятеля, смело держали брошенный вызов, распевая боевые песни. Какой-то чересчур ловкий музыкант, умудрившийся выжить в этой свалке, что было сил драл глотку и молотил по барабанам, выбирая самые дорогие любому эльфу ритмы. Все, кто в горячке сражения слышал эти звуки, подхватывали слова. Такого единения своего народа Мильгард не видел никогда. Даже в дни ужасных поражений от менад! Все эльфы, как одно целое, крошили врага, действуя словно исполинский меч и щит! Но, как бы храбры ни были их сердца, враг не убывал.

Вражеские магики были отвлечены серьёзным боем с кем-то из высших магов. Усталые жрицы более не могли вести полноценную поддержку, и, валясь с ног, кое-как отбивали натиски несущихся во весь опор гигантов, ибо если они пройдут, то дело станет совсем худо.

Слава Тире, верховный маг не терял сил, и с тем же рвением, что и вначале, рвал на куски наступающую армию. Но этого было недостаточно. Неужели план Даратаса провалился? Нет, определённо не может быть! Видно, ещё не время!

– Держимся, братья! – воскликнул Мильгард, резким ударом подрубив ноги двум тварям. – Ещё немного! Тира знает, что мы честно и храбро бьёмся! Она не забудет нас! Она верит в нас.

Но верят ли сами эльфы? Большой вопрос. Скорее всего, их сердца теплит лишь надежда.

– Даратас. Прошу, поспеши, – прошептал Мильгард, теряя веру в победу.

Когда раздался оглушительный финальный бой часов, отразившийся многократно от стен, Даратасу показалось, что время завязло в трясине, двигаясь так медленно, что пыль застыла в воздухе. То ли Сильвестор неудачно применил уловку, то ли сами условия междумирья сыграли неясную роль, но Даратас успел нанести удар раньше, нарушив равновесие реальности. Повреждённые каналы силы затрепетали, колеблясь и разрушая сущность. Хрупкий мир, состоящий из комнаты, разлетелся на куски, рассыпавшись затем в прах, разнесенный силой магического ветра. Однако сам Даратас и его соперник остались. Они зависли в омуте бесконечной тьмы, лишённой очертаний и каких-либо объектов. Даратаса охватило удушье, и он сотворил заклятие, помогавшее дышать в безвоздушном пространстве. Маг почувствовал холод. Посмотрев на себя, он обнаружил, что стоит без одежды… Лишь с посохом в одной руке и мешочком с Семенами и Рогом в другой.

– Неплохо, – прогремел голос Сильвестора в сознании чародея. Проклятый магик также нагим завис чуть выше Даратаса. Несмотря на полную мглу, их тела отчётливо прорисовывались на тёмном фоне, словно в подсветке. – Но то был лишь маскарад. Теперь же будет праздник.

Чародей не договорив, атаковал. Схлестнувшись, оба мага стали крушить щиты друг друга чудовищными заклятиями, которые некогда разрушили природу на севере материка Гиперион. Однако здесь, в безжизненном пространстве, в полную свободу заговорила Сама Сила, и нечему было гибнуть под натиском безумной энергии, кроме самих бьющихся насмерть противников.

Даратас черпал безмерную мощь из волшебного Рога, применяя все известные ему разрушительные заклятия. Но затем, осознав бесполезность той или иной формы магических заклятий, маг стал сыпать неприятеля аморфной силой, направляя так или иначе потоки и плетения. Враг делал то же самое. Он вообще предугадывал любую атаку Даратаса, умело ставя нужный щит. Однако маг отвечал тем же. Такая битва могла длиться вечно! Пока кто-то не совершит ошибку. И Даратас допускал любой исход.

– Так мы будем долго сражаться. Ты меня разочаровываешь! Я думал, у тебя в запасе найдётся нечто посильнее, – беззвучно молвил чародей – голос звучал в голове Даратаса. – Хотя, по правде сказать, это невозможно!

Сильвестор удвоил усилия, и, поймав Даратаса на неожиданной промашке, нанёс мощнейший удар в обход щита, после которого вены на руках и груди Даратаса лопнули. Кровь брызнула во все стороны, на ходу превращаясь в маленькие шарики. Маг издал вопль, но лишь в сознании. Крик застыл в горле. Он почувствовал, что потерял равновесие и падает. Падает в непроглядную Тьму.

– Ну вот и всё, Даратас, – донеслись слова Сильвестора. – Вот и всё.

Глаза мага стали двигаться медленно. Удары сердца гулко отражались в висках, словно кто-то работал молотом в голове мага. Тьма рвалась навстречу. Но. Маг слегка приоткрыл ладонь, и в глаза ему ударило яркое алое свечение одного из Семян. Жизнь.

Читать дальше