Илья Сомов - На равнинах иерехонских

— Разведка с бомбометанием это действительно необычно, — кивнул Томэ.

— Мы двигались на пеленг лодки Асгрейда. Если бы он оказался не поблизости от нее, и случайно попал под наш залп… Что ж, я бы очень сожалел об этой трагической случайности.

— Не сомневаюсь.

— Я не знал, что он отправился на прогулку в такой необычной компании. Видимо ему потребовался свидетель. Человек, который смог бы убедиться в необычном могуществе и Схолы.

— А смысл? Если ты намекаешь повлиять на Ставра, то с ним им ловить нечего.

— В который раз замечаю, что ты переоцениваешь свое значение. Ставр, может, и не поверит, но сомнения все равно останутся. Это как камешек в ботинке. Вроде пустяк, но если бежишь наперегонки с лучшими мастерами, то уже целая проблема. Когда счет идет на доли секунды любая мелочь может стать важным преимуществом.

— Спасибо тебе за "камешек" и отдельное спасибо за "мелочь", — отозвался Томэ. — Ценю, как ты все время стараешься, чтоб я не зазнался. Скажи лучше, тебя самого, что ничего в этой истории не цепляет? Решил переплюнуть в упрямстве Ставра?

— Цепляет, конечно. Но у меня есть кое-что кроме твоих рассказов, — Севастьян вытянул руку и указал на корпус корабля. — На этой красотке, стоят одни из лучших приборов, какие только можно раздобыть в нашем мире. По предварительному анализу, мы можем сказать, что в пирамиде сохранились остаточные следы очень странной энергии. Назовем это так. Техники говорят, что похожие явления наблюдаются на границе внешних щитов корабля, когда тот идет через нереальность. Я слышал, что в некоторых местах работают над оружием с похожим принципом действия, но никто не заикался, что дело дошло хотя бы до опытных образцов.

Томэ прикрыл глаза, и словно наяву снова увидел жуткое свечение в небе. Нереальность. Черные глубины под пленкой материального мира. Очень может быть.

— Ничего не слышал, но все равно уверен, что это обычное оружие, — устало пробормотал он.

— Кто сказал "обычное"? Вовсе нет. И к тому же, я еще не закончил историю. Эта, кхм, энергия распределена по пирамиде неравномерно. Есть места, где ее вовсе нет. Ближайшее было в глубине этого яруса, — Севастьян кивнул на арку. — Я послал ребят посмотреть. Оказалось, что там была комната, в которой работали поглотители. Почти такие же, как те, которые и сейчас стоят на кораблях. Машины древние, но все еще рабочие. По крайней мере, были. Они приняли на себя весь заряд.

— Зачем кому-то тут могли тут понадобиться поглотители? — подозрительно спросил Томэ.

— Если их правильно настроить, можно помешать активным системам наведения. По крайней мере, так говорят, — лириец пожал плечами. — Не знаю, не пробовал. Но по большому счету, это неважно. Самое интересное, что с твоим, как ты говоришь, колдовством вполне успешно справились самые обычный машины. Любопытно, правда?

— А ты сам-то эти поглотители видел? Или только про них слышал.

— Если бы я все осматривал лично, то никогда бы ничего не успел, — в голосе лирийца прорезалось раздражение. — Я доверяю своим людям, Томэ. А тебе лучше самому признать факты. Точно так, как ты мне недавно советовал.

Томэ нахмурился, слова Севастьяна звучали убедительно, но еще убедительней бала его память. То, что он видел, не было каким-то таинственным секретным оружием Схолы. Ночью над древним Некрополем на время возник мост между привычным миром и тем, что лежит за его пределами.

В кармане лирийца, что-то запищало. Севастьян вытащил плоскую, серебристую коробочку, открыл крышечку и прищурился.

— Мне пора. Похоже, мы отступаем. Не волнуйся, до дома мы тебя не довезем, но в город доставим. Только постарайся, не потеряться, ждать отставших нам не с руки.

Лириец хлопнул Томэ по плечу, и зашагал в сторону корабля зависшего над дальним углом яруса. Томэ несколько секунд смотрел ему вслед, а потом развернулся к арке. Так или иначе, он должен был убедиться.

Коридор за аркой встретил его темнотой. Странно, но ночью он видел все намного ясней. Томэ пожалел, что не взял какого-нибудь фонаря, но не стал возвращаться. Времени и так оставалось немного.

Дышать было почти невозможно, Томэ хватал воздух ртом. Он плохо видел, что у него под ногами и потому шагал наугад. Когда он перебрался через остатки баррикады его ботинки то и дело наступали во что-то липкое. Иногда под ногами похрустывало, пару раз он наступил на что-то, похожее на засохшую кашу. Томэ, снова пожалел о фонаре, он почти повернул назад, но потом стиснул зубы и ускорил шаг. Раз здесь жили люди, то они должны были позаботиться и о свете. Скоро проблема решится сама.

Коридор пошел под уклон и воздух немного очистился. Под ногами теперь был только камень. Томэ с облегчением понял, что не ошибся, проходы внутри пирамиды действительно освещались. Тусклые лучи падали на пол из прорезанных под потолком ниш. Томэ мимоходом заглянул в одну из них и увидел в глубине прозрачную колбу, наполненную серебристой жидкостью. Сосуд светился ровным холодным светом, похоже, за стеклянными стенками шла химическая реакция. Томэ пожал плечами. Оставалось только надеяться, что эти светильники не нужно часто менять. Возможность застрять в непроглядной темноте его совершенно не вдохновляла.

Уклон коридора постепенно стал уменьшаться, десятник оказался перед перекрестком. От круглой площадки расходилось пять путей, не считая того откуда он вышел. В центре, на полу темнела куча изорванных тел. Здесь тоже поработало колдовство Асгрейда. Или его оружие, если прав Севастьян.

Томэ остановился на краю площадки и задумчиво осмотрелся. Он жалел, что не расспросил, где находится эта комната с поглотителями, но Севастьян бы сразу догадался зачем он спрашивает и разозлился бы еще сильней. А Томэ вовсе не хотел с ним ссориться.

Он прикрыл ладонью нос и обошел кучу тел. Теперь коридоры были прямо перед ним. Томэ по очереди заглянул в каждый. Пол трех из пяти проходов был покрыт хлопьями пыли. Здесь явно давно никто не ходил. Томэ изучил оставшиеся два. Между ними не было особой разницы, только в том, что бы поуже он уловил намек на движение воздуха. В нескольких шагах от него, на полу лежала отрезанная рука. Точнее предплечье, большая часть кисти и первая фаланга мизинца. Холодный свет из ниши падал прямо на останки, Томэ видел черную кайму под крупным ногтем. В который раз он поразился четкости разрезов. Судя по всему, бойцы клана прошли именно по этому коридору. Скорее всего, где-то в глубине проход оканчивается выходом на осевую лестницу, которая пронзает всю толщу башни. А Севастьян говорил, что аномалия была именно на этом уровне. Слабый намек, но лучше чем ничего.

Томэ вернулся к широкому проходу и присел на корточки. Он старался разглядеть следы лиийцев, но, похоже, тут требовался гораздо более способный следопыт. Он поднялся и решительно переступил порог прохода, сомневаться было некогда. Он быстро пошел вперед, время от времени, оглядываясь по сторонам. Повсюду взгляд падал на ячейки склепов. Узкие входы закрывали плиты с барельефами. Гербы малых домов перемежались мрачными символами смерти, и сложными узорами, чей смысл сегодня, наверное, никто бы не смог объяснить.