Вера Чиркова - Заложница. Книга 3

Камни оказались вставлены в серебряные конусы, с плотной крышкой, похожие на смесь праздничных кубков и рогов для вина. Чтобы не занимать рук и для надёжности они крепились цепочкой к поясу, и освещали ровный кружок тропы под ногами.

А чтобы избежать ударов о скалы, рядом с эльфами теперь шёл видевший в темноте вампир, и тихим шёпотом передавал по цепочке сообщение о каждом узком местечке или опасном выступе.

Несмотря на всю предусмотрительность идти было всё труднее, сказывались напряжение и усталость последних дней и потому Таэльмина вздохнула с искренним облегчением, когда Алдер сообщил, что они добрались до второй избушки.

Эта избушка оказалась почти точной копией прежней, и устраиваться в комнатах пришлось по четверо. Всех девушек поселили вместе, несмотря на сердитое шипение Шены. Однако никто на него внимания не обратил, все устали и мечтали умыться, перекусить и свалиться на постель.

— Если она начнёт тебя изводить… — мрачно выдохнул провожавший Таэль к дверям женской спальни герцог, отдавая мешок, который отобрал ещё в начале последнего перехода, — я сам выкину её из вашей комнаты.

— Не волнуйся, — вполне оценив шутку, ласково провела тень пальчиками по щетинистой щеке, — с нею я справлюсь. Лучше скажи, сколько мы тут отдыхаем?

— Встанем за час до рассвета, — хмуро глянул он и на миг крепко прижал к себе напарницу — больше не получится. Иди, отдыхай.

Решительно отвернулся и пошагал вниз по лестнице. Таэльмина всего пару лишних секунд смотрела ему вслед, лишь для того, чтобы он это осознал, потом стиснула зубы и распахнула дверь. Девушка пока не была уверена, как именно следует называть чувства, всё смелее прораставшие в её душе, ведь ни в стихах, ни в поэмах самых признанных певцов любви их описания не было. Ни острой тревоги за бредущего по незнакомому лабиринту напарника, ни заботы, хватит ли ему горячей воды для умывания, и найдётся ли в мешке, который она не успела проверить, запасная рубаха. Да и за столом рука так и тянулась подложить заметно похудевшему за последние дни герцогу кусок получше.

Тень и сама отлично понимала, вряд ли какой нибудь-нибудь бледный и томный поэт согласится назвать все эти обыденные заботы любовью, и заранее была с ним вполне согласна. И тем не менее с каждым днём ей становилось все труднее изображать равнодушную к не входящим в её обязанности вещам напарницу.

— Спим по двое, ты со мной наверху, — властно скомандовала Уатель, показывая на довольно широкую двухэтажную деревянную кровать, — садись, перекуси.

— Спасибо, — устало кивнула тень, взглянула на спутниц, сидевших в разных углах нижней кровати с мисками в руках и вздохнула.

Все понятно, эльфийка рассуждает точно так же, как и она сама, и уже исключила Таэльмину из возможных шпионов. Впрочем, Таэль тоже с первой сняла подозрения с Уатель, ни у кого не было возможности загодя знать о решении смелой дочери леса отправиться в поход за феей. Зато тень очень долго колебалась между Шеной и Мейсаной, пока всплывшая в памяти случайно подсмотренная картинка не помогла сделать окончательный выбор.

Наскоро пожевав, тень белкой взлетела на кровать, и закрыла крышкой свой светильник, эльфийка уже лежала с закрытыми глазами, ясно выказывая свое нежелание беседовать. Однако у Таэльмины были свои собственные планы и отступать от них она не собиралась.

— Уатель… — задумчиво осведомилась она, устроившись на своей половине постели, — ты не знаешь, феи нужны всем расам в равной степени? По-моему некоторые вовсе не желают их возвращения. Следовательно кто-то из вас ошибается… или драконы или гольды.

— Просто они дураки… эти коротышки, — не выдержав, сердито фыркнула ее соседка, — не понимают очевидных вещей!

— У всех мнений имеются противники… — многозначительно вздохнула тень, пряча лукавую усмешку, эльфийка несомненно проглотила наживку и теперь не сможет уснуть, пока не докажет свою правоту.

— Какие тут противники… просто все владеют разной магией… — немного помолчав, сообщила Уатель, — и не всех одновременно и в равной мере задевает потеря какой-то её части.

— Как правильно сказал сегодня Ительс, — мы люди… — печально произнесла тень, — и нас когда-то лишили способностей к магии… откуда мне знать, как и кто тут пользуется энергией?

И в подтверждение своей обиды вздохнула так тяжело и протяжно, как смогла. Как ни противно выманивать у подруги сведения таким способом, но события начинают развиваться все быстрее и это означает, что враги не дремлют.

— Сегодня на тропе уже говорили… — нехотя начала объяснять эльфийка, — поток магии един… но она располагается слоями… ниже тяжёлые, выше лёгкие. Разумеется, в некоторой степени они смешиваются, поэтому многие из нас могут пользоваться магией соседних слоёв… частично. Но лишь феи полностью используют самую лёгкую энергию, ту с помощью которой плетутся заклинания созидания и ментальные. И лишь они одним своим существованием преобразовывали ее в эманации добра, любви, сострадания… понимаешь?

— Начинаю… — осторожно подтвердила Таэльмина, — но разве гольдам всё это не нужно?

— А вот русалы и гольды используют два самых тяжёлых слоя энергии, воды и минералов, и кроме того живут в местах, куда лёгкая магия просачивается очень долго и понемногу. И потому они ещё не ощутили в полной мере ее нехватки… не первозданной, а той частицы которая облагорожена присутствием фей. А у всех остальных с каждым веком все сильнее видны изменения… мы исподволь становимся злее и недоверчивее, меньше совершаем бескорыстных поступков и теряем способность к состраданию. И как бы это ни было отвратительно само по себе, хуже всё же другое, исчезает истинная любовь. Светлая и возвышенная, всепонимающая и всепрощающая, и одновременно нежная и жаркая. Та любовь, которая пробуждает желание петь песни и сочинять стихи, совершать подвиги и сажать сады, дарить цветы и заботу.

Гольды над нами смеются… когда мы об этом говорим, но наши старейшины в тревоге. Все меньше рождается детей… и всё труднее выращивать прекрасные цветы и фрукты. Потому они тысячу лет назад и собрали нас в лесу, надеясь защитить от влияния других рас… но это напрасные старания. Прежние отношения и умения даются нашему народу все труднее. Вот и я сама… живой пример.

— Уатель… если тебе тяжело говорить на эту тему при всех…

— А я говорю только тебе. Им я добавила сонного зелья… не могу пока решить, кто продался гольдам.

— Я уже решила… и тоже присматриваю, — шепнула тень еле слышно, — но вслух говорить не стану…

— Понятно… ну тогда про меня… ты не знаешь, а всем остальным известно, у нас лебединая натура. Да… эльф любит только раз в жизни. Раньше это лечили феи, в случае неудачной любви или несчастного случая даровали нам ещё один шанс на счастье. После драконов мы к ним ближе всех по слою магии, потом идут дриады и вампиры. А теперь надежды нет…