Елена Бычкова - Рубин Карашэхра

Вор почти не верил в возможность ответа, но вдруг и впрямь раздался голос. Человеческий. Негромкий, хрипловатый и насмешливый.

— Что, не просыпается?!

Едва не разбив колено о край саркофага, похититель, едва обретший свое сокровище, отшатнулся в сторону…

Прислонившись спиной к одной из колонн, жуя зубочистку и лениво осматривая вора с ног до головы, стоял… кто?! Среднего роста, невыразительной внешности, одетый в серую грубую куртку и такие же штаны, босиком. Чувствуя, как начинает бешено колотиться сердце, вор уставился на его ступни. Они не были человеческими и больше всего напоминали звериные лапы, покрытые короткой грубой шерстью, да и руки… с когтями, и глаза светятся в полумраке.

— Ты… ты кто? — выговорил он наконец, с трудом узнавая свой голос.

— Гэлинджер. Можно просто Гэл, — отозвался чужак, продолжая рассматривать нарушителя покоя гробницы. — А ты кто?

— Атэр. Атэр Айон.

Гэлинджер многозначительно свистнул и рассмеялся непонятно над чем.

— Вот оно, значит, как!.. Ну что ж, очень приятно.

Он отклеился, наконец, от стены, вытащил изо рта зубочистку, подошел к «ларцу» и заглянул в него.

— Так, что у нас здесь?

— Ангел, — сказал Атэр, все еще находясь в состоянии легкого шока.

— Точно! — воскликнул Гэл и взмахом руки поставил в воздухе воображаемый восклицательный знак. — Молодец! Ангел, и он спит.

— Я в курсе, — буркнул вор, начиная догадываться, что таинственный Гэл смеется над ним.

— Неплохо сохранился, — сказал он, любуясь вестником и не обратив внимания на последнее замечание. — Даже не верится, что он спит здесь пять тысяч лет.

— Пять тысяч?! Невероятно!

— Да. Ты явно не спешил. — Его глаза вдруг ярко вспыхнули, но он тут же притушил их огонь.

— Гэл, кто ты?

— Я? Охранник. Верный сторож. И, как положено, сейчас буду задавать тебе вопросы.

В его руках вдруг появился потрепанный блокнот и огрызок карандаша.

— Ну-ка, сколько тебе лет?

— Тридцать.

— Откуда знаешь об ангеле?

— Слышал легенду. Очень давно.

— Подожди, не торопись… легенду… Давно, это когда?

— Тринадцать лет назад от одного торговца.

— От торговца… Я должен все записать, — пояснил Гэл с величайшей серьезностью. — Чтобы ты потом сам не отказался от своих слов… Что помнишь из прошлых жизней?

— Ничего не помню.

Гэл задумчиво почесал карандашом за ухом:

— Это плохо. Что, совсем ничего?

— Нет, конечно! — Атэр начал сердиться.

— Ну, а магией ты когда-нибудь занимался, хотя бы теоретически?

— Нет.

— Совсем плохо. Как же ты собираешься его будить? Он кивнул на саркофаг, и весь гнев человека моментально прошел.

— Н-не знаю… но, может быть, ты мне поможешь? Гэл захлопнул блокнот, сунул его в карман и принял вид высокомерный и равнодушный.

— Нет уж, извини. Это вопрос принципиальный. Я только охраняю ангела. Будить его — твое дело.

— Гэлинджер, я действительно не представляю, как это сделать! Может быть, ты хотя бы посоветуешь что-нибудь?

Он вдруг заулыбался, как-то сразу подобрев:

— Посоветовать я, конечно, могу… Ты вспомни сказки. Как там будят зачарованных красавиц и красавцев?

— Как?!

— Поцелуем, дурень!

Атэр не обратил внимания на «дурня», потому что его взволновало кое-что другое.

— Но я же не…

— Это твои проблемы, что ты не девушка! Но на самом деле, думаю, после тысяч лет сна ему без разницы, кто его поцелует.

В рассуждениях Гэла был здравый смысл, и вор решил попробовать. Действительно, какая разница, кто его разбудит… в принципе.

— Ладно. Попробую.

— Давай-давай, — подбодрил Гэл. — Я могу отвернуться.

Атэр шумно вздохнул, медленно наклонился над прекрасным спящим ангелом, мельком взглянул на Гэла и вдруг увидел на его физиономии нахальное, насмешливое, откровенно глумливое выражение.

— Ах ты, мерзавец! — от бешенства у него даже голос сел. — Издеваешься?!

Одним прыжком перелетев через саркофаг, он схватил Гэла за воротник и как следует встряхнул.

— Издеваешься, значит?!

Гэл довольно захохотал, совершенно не испугавшись этого гнева, освободился одним движением плеча и отпихнул Атэра в сторону, так что нападавший едва не растянулся на каменном полу. Оказывается, он гораздо сильнее, чем выглядит.

— Здорово я тебя, а? Поверил?! Какие вы, люди, доверчивые! — Гэл еще раз фыркнул и неожиданно стал серьезным. — Хорошо хоть темперамент остался прежний, а то просто смотреть не на что, жалкая ощипанная курица. Ну, ты хоть что-нибудь помнишь?! Кто я такой?!

— Не знаю, — пробормотал Атэр ошарашенно.

— Посмотри внимательнее. Когти, шерсть, клыки могу показать. Ну?! Вспомнил? Демон я! Демон-оборотень!

Вор машинально схватился за диск освященного амулета, висящего на груди.

— Демон?!

— Да, — проворчал Гэл и поморщился, наблюдая за ним. — Не бойся, ничего я тебе не сделаю… Ладно, давай разбудим его. И дальше разбирайтесь сами.

Когтистая лапа сжала запястье Атэра. Демон поднес его ладонь к солнечному сплетению ангела, тихо пробормотал что-то, и вор вдруг почувствовал сильное жжение в руке, а потом из кончиков его пальцев хлынули тонкие лучики света. Они сплелись над телом ангела, закружились над его головой. Вспыхнули ослепительно и рассеялись.

Прекрасное лицо все еще сохраняло покой сна, а потом сомкнутые веки едва заметно дрогнули, чуть пошевелилась ладонь, лежащая на груди, крылья как будто бы засветились ярче, ангел вздохнул, открыл глаза, обвел взглядом свой каменный склеп… И увидел Атэра, склоненного над ним. Сонный туман растворился в его взгляде, он улыбнулся и прошептал:

— Ты пришел… Я знал, что ты придешь…

Вор молчал, потрясенный, и, не зная, что сказать и нужно ли вообще говорить, просто смотрел.

— Ему понадобилось пять тысяч лет, чтобы прийти сюда, — заметил Гэл.

— Это не важно, — ангел приподнялся в своем гробу, и его мягкие белые крылья распахнулись. — Я ждал тебя, Буллфер.

— Меня зовут Атэр, — выговорил вор, не в силах отвести взгляд от его огромных, ярко-голубых глаз.

— Его зовут Атэр, — снова вмешался Гэл, и голос демона стал презрительно-скрипучим. — Атэр Айон. И он ничего не помнит. Вообще ничего. Я даже не уверен, что это он.

Ангел улыбнулся, продолжая рассматривать человека.

— Он. Я чувствую.

— Да ты посмотри на него! Человек! Всего лишь человек! Глупый, беспомощный, жалкий. Все, что осталось от прежнего Буллфера.

— Но он вернулся и разбудил меня.

— С моей помощью! Энджи, объясни, неужели несколько тысяч «Белых щитов» погибли ради того, чтобы один демон стал человеком?!

Впервые ангел отвел свой сияющий взгляд и посмотрел на злого, сердито сопящего Гэла.

— Наверное, это превращение стоит тех жизней. Демон фыркнул, и физиономию его снова перекосило от ехидной насмешки.