Елена Бычкова - Рубин Карашэхра

— Уехал? — негромко спросил Буллфер, и я вздрогнул от неожиданности, услышав его спокойный голос за спиной.

— Уехал, — ответил я, слезая с подоконника.

— Хорошо, — пробормотал хозяин и вернулся к столу. Лично я ничего хорошего здесь не видел. Ангелы и их потомки, какие-то неоплаченные долги… Я посмотрел на Буллфера, ожидая объяснений, по тот сосредоточенно крутил в руке кубок, постукивая когтями по его серебряным бокам, и выглядел очень задумчивым.

— Значит, в Ричарде есть ангельская кровь? — спросил я осторожно, чувствуя, что разговор на эту тему может быть неприятен Буллферу, но не сумев сдержать любопытства.

— Ангельская кровь…— повторил он раздраженно и хмуро посмотрел на меня. — Да.

— Выходит, Ричард — потомок ангелов? — продолжил я осторожный расспрос.

— И Виктория тоже, — неохотно ответил Булф.

— Забавно. То-то я смотрю, он как будто бы похож на Энджи… И как ты помог ему?

Буллфер засопел, потом усмехнулся и тяжело опустился в кресло.

— Ангельская кровь…— снова пробормотал он. — Объяснений это не требует. Лорд Ричард нежно любит свою сестру. Она, без сомнения, отвечает ему взаимностью. Для ангелов это естественно — глубокая искренняя привязанность, родство душ, полное взаимопонимание, чувства, непостижимые для демонов. — Буллфер насмешливо фыркнул и добавил ехидно. — Впрочем, как и для людей. Ангельская сила чувств, эта их великая любовь, отрицающая все условности… но они не ангелы и живут не на Небесах и, более того, близкие родственники. Какая трагедия… Помнится, я очень смеялся, когда Ричард обратился ко мне за помощью. Я был его последней надеждой.

— И чего он просил? — спросил я осторожно.

— Ничего особенного. Разрешения на брак.

Он отошел к окну, навалился кулаками на подоконник и стал смотреть в небо, залитое ночной чернотой. И мне стало как-то не по себе. Слишком одиноким он выглядел сейчас, слишком усталым. Хозяин, пусть даже бывший, не должен быть таким.

Одно из качеств хорошего секретаря — угадывать настроение хозяина, поэтому я не стал доставать его утешениями и вопросами. Наверное, сейчас Буллферу нужно побыть одному. Я поднял брошенный им серебряный кувшин, без стука поставил его на стол и хотел потихоньку удалиться, но Булф глубоко вздохнул и сказал, не поворачиваясь:

— Гэл, позови Энджи.

— Он тебе очень нужен?

— Что за дурацкие вопросы, если зову, значит, нужен!

— Он в последнее время как-то сник. По-моему, догадывается, что ты задумал.

Буллфер с треском захлопнул ставни:

— А ты думай поменьше о том, что я задумал. И поменьше болтай.

— Ладно, как скажешь.

Я поплелся в апартаменты Энджи. Дверь оказалась открытой, в комнате было темно, но на фоне открытого окна я увидел его крылатый силуэт, подошел и встал рядом. Воздух остыл, на меня повеяло приятной прохладой….

— Сегодня со мной разговаривал один мальчик, — сказал вдруг Энджи тихим задумчивым голосом. — Он видит очень странные вещи… то, чего не видят другие люди. И он просил меня объяснить последнее свое видение: «…Белые всадники скачут по небу. И пыль из-под копыт их коней оседает на небе Млечным Путем…» Это напомнило мне о том, как погибших в Великой Битве ангелов небесные кони возвращали обратно домой, в Твердыню. Что это? Предупреждение нам? Или знак того, что мы победим…

Я отвел глаза в сторону… Значит, Энджи все же разговаривает с людьми.

— Буллфер просил, чтобы вы спустились к нему.

Ангел повел крыльями, как будто ему стало холодно, и грустно посмотрел на меня.

— Гэл, почему так официально? Мы же друзья и были на «ты».

Я пожал плечами и отвел глаза в сторону

— Не знаю. Как-то все изменилось.

— Да. Ты прав. Все изменилось.

Энджи слез с подоконника и подошел ко мне.

— Хорошо, пойдем узнаем, чего он хочет…

Буллфер ждал нас, по своему обыкновению нетерпеливо расхаживая по залу.

— Энджи, нужна твоя помощь, — воскликнул он, увидев ангела. — Ты сможешь открыть окно?

— Об этом мог бы и меня попросить, — пробормотал я сердито, но, увидев полный презрительного высокомерия взгляд Хозяина, понял, что речь идет об «окне» магическом. Тогда конечно! Я-то в магии не силен, а Буллфер, видимо, решил вспомнить свои прежние королевские привычки, и теперь у нас ангел — придворный колдун!

— Куда навести? — спросил Энджи. Булф протянул ему листок:

— Вот по этим координатам.

Я заглянул через крыло ангела в бумажку и не удержался от удивленного свиста. Буллфер хотел заглянуть прямо в свой бывший кабинет. Обалдеть можно!

— Это рискованно, — Энджи перевел в слова мои бурные эмоции.

— Знаю, — буркнул хозяин. Он сел в кресло и начертил в пространстве перед собой воображаемые линии будущего окна. — Здесь. И поторопись, пожалуйста.

Энджи молча встал напротив, закрыл глаза, вытянул руки. С кончиков его пальцев потекли тонкие золотые ниточки, сплетающиеся в светящийся прямоугольник, пока еще неясный, но уже готовый отразить картину другого мира. Буллфер крепко сжал подлокотники кресла, отдавая Энджи какой-то мысленный приказ, и в то же мгновение «окно» распахнулось. В раме из белого пламени я увидел кусок знакомого до последней полки кабинета. Массивный стол на ножках, выточенных в форме когтистых лап, тяжелая лампа из черного камня, ониксовое пресс-папье с трещиной па ручке, появившейся, когда разгневанный Буллфер шарахнул им по столу, книги… и Хул, за этим самым столом сидящая. Когда перед ней распахнулся «экран», она уронила перо и воскликнула удивленно:

— Буллфер?! Ты?!

Хозяин откинулся на спинку кресла и сказал, улыбаясь:

— Да, моя дорогая. Узнала?

— Ты не изменился, — ответила она.

Не знаю, что Хул чувствовала на самом деле, но внешне она была совершенно спокойна. Кажется, наша дамочка научилась следить за своими манерами.

— Я знала, что ты жив.

— И ничего не предприняла? Какая оплошность!

— Почему же, мой дорогой. Я сделала очень много, ты себе даже представить не можешь сколько. Отменила некоторые законы, ввела новые льготы, освободилась от некоторых навязчивых слуг, уладила конфликт с соседним Хозяином. — Она мило улыбнулась, облокотилась о стол и опустила хорошенькую мордочку на переплетенные пальцы рук. — И знаешь что? Все довольны. Твоим обожаемым демонам нравится мое правление. А мне понравилось править.

Когти Буллфера проскрипели по обивке кресла, оставляя глубокие царапины.

— Дрянь!

Хул обиженно надула губки:

— Как грубо! Разве можно так говорить с дамой?! Впрочем, тебе всегда не хватало воспитания, мой дорогой. Очень жаль. А я все ждала, когда ты объявишься, чтобы предложить тебе место секретаря, оно как раз пока свободно, но снова убедилась, что ты всего лишь грубый, высокомерный нахал. Нужно быть немного…— она с наигранным затруднением щелкнула пальцами с острыми ноготками, вспоминая нужное слово, — …мягче. Немного мягче, вежливее, демоны любят, когда с ними вежливы. Попроси ангела, он тебя научит…