Елена Бычкова - Заложники Света

Эллан осторожно развернул еще один свиток, изучая прорицания тысячелетней давности. Форкий принес их, загадочно улыбаясь. Отвечая, таким образом, на вопрос Атэра: «Какой смысл в наших сборищах, если демонов все равно не победить обычным оружием?»

— Почитай вот это, — сказал он. — Здесь есть несколько ответов на твои вопросы.

«Свет и тень, не соединяясь, встанут рядом. Из их союза человек обретет силу». Что это? Описание магического ритуала? Аллегория? Смутный сон предсказателя? Как ра — , зобраться?

На желтый лист упала тень. Атэр поднял взгляд и увидел Дейма. Тот чем-то напоминал Ксанта, убитого демонами. Такой же озлобленный и жестокий. С ним было легко, но иногда он раздражал своей мужественной непосредственностью.

— Валерий, хватит портить глаза. Ты по натуре воин, как и я, а не ученый. Оставь всю эту премудрость для слабаков.

Избавиться от приятеля можно было только одним способом — начать декламировать вслух древние тексты.

«Близится рассвет. Счастлив тот, кто увидит его. Счастлив тот, кто своей рукой подбросит дров в костер, разгоняющий тень».

— Что за муть? — скривился «воин».

— Откровения Эвсимандра Рийского, — невинно улыбаясь, пояснил Атэр.

— Ну и бредни!

— Это не бредни! Это то, ради чего мы все здесь собираемся. Во всяком случае, так говорит Форкий. Вот здесь Эвсимандр описывает свое видение: «Три огня загораются среди ночи. Один имеет форму меча. Другой — пирамиды, третий — чаши. Соединяясь, они заставят ночь отступить». Как ты объяснишь это?

Дейм пожал мускулистыми плечами:

— Форкий давал мне прочесть это, когда я спросил его, как мы реально можем победить демонов. Но я ни хрена не понял. Значит, тебя он потчует теми же байками?

— Это не байки. — Атэр осторожно провел ладонью по шуршащему листу. — Я чувствую в этом какой-то смысл. Но пока не могу понять какой. «Ночь человечества». «Рассвет». Дальше сказано об утре, — времени, когда демоны отступят, теряя свою власть. «И обратятся дворцы зла в руины. И станут убежищем для летучих мышей и пауков. Гниль и тление заполнят их залы…» Потом наступит день. Как он там говорил… «Время, когда люди обретут покой. От тени и от света». Этого я не понимаю. Тенями Эвсимандр называет демонов, а светом — вестников. Все это непонятно и странно.

Дейм довольно хохотнул:

— Вот и я о том. Бред. Пойдем отсюда!

— Нет! Я хочу разобраться!

Теперь Атэр ходил как в тумане. Едва не натыкаясь на стены. «Свет и тень, не соединяясь, встанут рядом». Свет и тень. Вестник и демон. Союз вестника и демона?.. Бред. Полный!

Еще немного, и он возненавидит Форкия, подсунувшего головоломный свиток. Нет ответов. Только еще больше вопросов.

Прояснение нашло неожиданно. Из дворца басилая [34] Басилай — элланский царь. , что в Селфосе — столице, примчался Тамарис. Еще один демоноборец. Из привилегированных. Тех, кто не сидит в подземелье над трухлявыми свитками и не носит одежду из вонючих шкур. Сын советника человеческого правителя Эллиды. У старого учителя оказалась весьма разветвленная сеть тайных осведомителей.

Вот уж поистине «рассвет человечества близится», если даже дети богатых вельмож желают свободы.

— Арэлл отдают за сына императора Рэйма, — заявил Тамарис, едва успев перевести дыхание.

Атэр вздохнул. Резко, как всхлипнул. Общество, собравшееся в главном зале подземелья, зашикало на него, требуя тишины. Но он только злобно огрызнулся. Союз элланской царевны и наследника императора Рэйма означал защиту для Эллиды.

— Ее везут через неделю. Она будет нашей гарантией мира.

— Я хочу, чтобы ты передал ей это. — Форкий протянул Тамарису ларец, открыл его. Атэр подался вперед, чтобы лучше видеть. На черном бархате лежала красная кожаная перчатка. На правую руку.

В подземельях Трисмеса сохранились кое-какие магические артефакты. Амулеты, медальоны, пара жезлов, выпускающих безобидные струи ароматного воздуха, рог, из которого при определенных словах начинали сыпаться живые фиалки. Бесполезный хлам. Наверное, кое-что из этого жрецы древности использовали при богослужениях. Перчатка давала обладателю чувство спокойствия и уверенности в себе. Атэр пару раз примерял ее, хотя спокойствие ему было не нужно, а уверенности и так хватало. Кожа перчатки была отлично выделанной, а золотое шитье на отвороте изящным. Красивый и полезный подарок для элланки, отправляющейся в Рэйм.

— Отвези это Арэлл. Я видел сон.

— Я тоже поеду, — услышал Атэр свой голос как будто со стороны.

Ему захотелось посмотреть на царевну. Почему-то вдруг.

Арэлл Селфийскую он увидел через несколько дней. И понял, что она не должна ехать в Рэйм. Это все равно что выдрать оливу из теплой, прогретой солнцем земли и воткнуть в жирную, вонючую топь. Она сгниет там, задохнется.

Скромно стоя в тени колонны, пока его более знатный сообщник передавал дар невесте императора, подросток уже знал, что поедет за ней. Не с ней. Элланке запрещалось брать с собой живой груз — рабов, лошадей, собак, даже голуби попали в запретный список. Прихоть то ли демона — Повелителя Рэйма, то ли самого императора.

Атэр смотрел на девушку и в то мгновение не понимал, кого любит больше: ее или Эллиду. Они были очень похожи. Даже цветами — белое, золотое и синее. Как можно не любить ее?! Она видела те же холмы, что видел он. На ее «коже оседала соль того же моря, а волосы выгорали под 1тем же солнцем…

Атэр «отпускал» ее, только потому что их стране нужна свобода. И они оба понимали это. Но он сразу поедет следом.

Одна она не выживет в Великом городе Некроса. Никто из демоноборцев не смог остановить его. А Форкий, казалось, даже и не желал делать этого. Эллан поехал. И встретился со светом и тенью. Из пророчества. Вот и не верь после этого в предсказания!

«Свет» и «тень», из союза с которыми он получал силу. ВИ был счастлив! И строил из себя наивного дурачка, вытягивая из оборотня знания, чтобы уничтожить его же собратьев. И вытягивал из ангела теплую целительную магию, чтобы делиться ею с Арэлл, не дать ей сойти с ума в безумном мире.

И вот теперь: «…в тебе не живет демон. Ты сам — демон. И тебе никуда не деться от этого проклятия!»

«Нет! Это все прошлое! Тысячелетнее прошлое! — решил для себя в последний раз Атэр. — Теперь я человек! У меня были родители! Был дом! Есть друзья, женщина которую я люблю и которую должен спасти. Я не хочу, чтобы мне напоминали о моем прошлом. Я хочу жить так, как хочу, и никто не смеет указывать мне!»

Тиберий снова стоял на коленях у алтаря Некроса. Перед ним на полу лежал меч. По его лезвию пробегали огни — отражения факелов.

Гратх не чувствовал страха перед болью. Его пугала неизвестность.