Лей Бардуго - Тень и Кость (ЛП)

Он засунул плед в рюкзак и сделал все возможное, чтобы скрыть признаки нашего пребывания здесь. Затем повел меня по крутой скалистой тропе. К его рюкзаку был привязан лук, но в руках он держал ружье. Мои ноги ныли при каждом шаге, но я покорно следовала за Малом, пытаясь как можно подробнее изложить свою историю. Поведала ему все, что узнала от Багры: об истоках Каньона, об ошейнике Дарклинга, который помог бы ему управлять моей силой и, наконец, о корабле, ожидающем в Ос Керво.

— Не стоило тебе слушать Багру, — сказал парень по окончании рассказа.

— Как ты можешь так говорить? — воскликнула я. Он внезапно повернулся, и я едва не врезалась в него.

— Что, по-твоему, произойдет, если ты доберешься до Каньона? Сядешь на этот корабль? Думаешь, его сила распространяется лишь до берега Истиноморя?

— Нет, но…

— Это всего-навсего вопрос времени, когда он найдет тебя и нацепит ошейник на шею, — Мал повернулся и зашагал по тропинке, оставляя меня в ступоре позади.

Я заставила себя двигаться и спешно догнала друга. Может, в плане Багры было много недочетов, но разве у нас были другие варианты? Я вспомнила ее крепкую хватку, страх во взволнованных глазах. Она никак не ожидала, что Дарклинг найдет стадо Морозова. В ночь зимнего бала она запаниковала, но все равно попыталась мне помочь. Будь она столь беспощадной, как ее сын, то обошлась бы без риска и перерезала мне глотку.

« И тогда, наверное, нам всем было бы лучше », — посетили меня мрачные мысли.

Долгое время мы шли в тишине, медленно поднимаясь в гору. В некоторых местах тропы были такими узкими, что я цеплялась за скалу и делала крошечные шажки, надеясь на доброту Святых. Около полудня мы спустились по первому склону и начали взбираться на второй — к несчастью, он оказался более крутым и высоким, чем предыдущий. Я смотрела на дорогу впереди, переставляя ноги одну за другой и пытаясь избавиться от ощущения безнадежности.

Чем больше об этом думала, тем больше беспокоилась, что Мал прав. Меня преследовало предчувствие, что я обрекла нас обоих. Я нужна Дарклингу живой, но что он сделает с ним? И так, сосредоточившись на своих страхах и своем будущем, я вдруг задумалась, на что Малу пришлось пойти и от чего отказаться. Теперь ему никогда не вернуться в армию, к друзьям, к должности следопыта. Более того, его обвинят в дезертирстве, может, даже в измене, а наказание за это — смерть.

К вечеру мы забрались так высоко, что даже редкие чахлые деревья исчезли из виду, а земля местами покрылась зимней изморозью. Наш скромный ужин состоял из твердого сыра и тягучей вяленой говядины. Мал все еще считал, что разводить костер небезопасно, потому мы молча укутались в плед и дрожали от воющих порывов ветра. Наши плечи едва касались. Я почти уснула, когда Мал внезапно сказал:

— Завтра я отведу нас на север.

Мои глаза распахнулись.

— На север?

— В Цибею.

— Ты хочешь отправиться за оленем?! — я не верила своим ушам.

— Я знаю, что смогу его найти.

— Если Дарклинг еще не нашел!

— Нет, — парень покачал головой. — Он все еще на свободе. Я чувствую.

Это до ужаса напомнило мне слова Дарклинга, сказанные по пути в хижину Багры: «Олень предназначен для тебя, Алина. Я чувствую».

— А вдруг Дарклинг найдет нас первым?

— Ты не можешь провести остаток жизни в бегах, Алина. Ты сама сказала, что олень сделает тебя сильной. Хватит ли этой силы, чтобы побороть его?

— Возможно.

— Тогда мы просто обязаны это сделать.

— Если нас поймают — тебя убьют.

— Знаю.

— Ради Святых, Мал! Зачем ты пошел за мной? О чем ты думал?

Он вздохнул и провел рукой по коротким волосам.

— Ни о чем не думал. Мы были на полпути в Цибею, когда пришел приказ вернуться и выследить тебя . Я это и сделал. Тяжелее всего было сбить остальных с твоего следа, особенно после того, как ты фактически объявила о своем присутствии в Раевости.

— И теперь ты дезертир.

— Да.

— Из-за меня.

— Да.

Мое горло заболело от сдерживаемых слез, но голос не дрожал:

— Я не хотела, чтобы так случилось.

— Я не боюсь умереть, Алина, — сказал он суровым и уверенным голосом, показавшимся мне незнакомым. — Но мне хотелось бы дать нам шанс в этой борьбе. Мы должны найти оленя.

Долгое время я обдумывала его слова и, в конце концов, согласилась:

— Хорошо.

В ответ мне донесся лишь храп. Мал уже заснул.

***

Следующие пару дней мы двигались в быстром темпе, но моя гордость и, возможно, страх, не позволяли просить его замедлить шаг. Периодически нам встречались козы, спускающиеся вниз по склонам, а одну ночь мы провели у завораживающего синего горного озера, но это были редкие перерывы в монотонности мрачных скал и свинцового неба.

Угрюмое молчание Мала никак не помогало ситуации. Мне хотелось разузнать, как так вышло, что его наняли выслеживать оленя для Дарклинга, и какой была его жизнь последние пять месяцев, но на все вопросы он отвечал неоднозначно и коротко, если вообще их не игнорировал.

Когда я чувствовала себя особо усталой или голодной, то обиженно смотрела ему в спину и подумывала дать ему хорошенький подзатыльник — может, хоть так обращу на себя внимание. Большую часть времени я просто беспокоилась. Беспокоилась, что Мал жалел о своем решении пойти за мной. Беспокоилась, что найти оленя в широтах Цибеи окажется невозможным. Больше всего меня волновало, что Дарклинг сделает с Малом, если нас поймают.

Когда мы начали спускаться по северо-западному склону Петразоя, я не могла нарадоваться, что наконец покидаю пустынные горы и их холодные ветра. Мое сердце екнуло, когда мы добрались до линии деревьев и зашли в приветствующий нас лес. После нескольких дней ходьбы по твердой почве, было приятно почувствовать мягкие кучки сосновых иголок под ногами, услышать шорох животных в подлеске и вдохнуть свежий воздух с ароматом хвои.

Мы сделали привал у бурлящего ручья, и когда Мал отправился за ветками для костра, я чуть не запела от удовольствия. Затем призвала крошечный луч света, чтобы разжечь огонь, но моего друга это не особо впечатлило. Он исчез за деревьями и вернулся с кроликом, которого мы освежевали и пожарили на ужин. Мал с хмурым выражением наблюдал, как я улепетываю свою порцию, а затем, так и не наевшись, вздыхаю.

— Тебя было бы куда легче прокормить, не нагуляй ты аппетит во дворце, — проворчал он, доедая остатки и вытягиваясь на спине, закинув руку под голову. Я его проигнорировала. Впервые с момента, как я покинула дворец, мне было тепло, и ничто не могло испортить эту благодать. Даже его храп.

***

Пришло время пополнить запасы, прежде чем мы направимся на север Цибеи, но у нас ушло полтора дня, чтобы найти охотничью тропу в деревню, находившуюся на северо-западе Петразоя. Чем ближе мы были к цивилизации, тем больше нервничал Мал. То он исчезал подолгу, обгоняя меня, чтобы исследовать территорию, то заставлял нас двигаться параллельно главной дороге города. Где-то около полудня он вернулся в уродском коричневом плаще и шапке из беличьего меха.