Анна Чарова - Любовь приходит в черном

— Согласен. Значит, мы вдвоем под покровом темноты проникаем в замок… Надеюсь, Главный там, а не прячется в другом месте. Наверняка он вооружен. Я попытаюсь отвлечь его, а ты его пристрелишь… Нет, у него заложник, а ты стреляешь плохо. Лучше наоборот. Ты попросишь поменять заложника на тебя, и, пока он будет колебаться, я его убью. Бесконтактно, пистолет пусть будет у тебя, держи.

Он достал из кухонного шкафчика, где обычно хранятся ложки с вилками, пистолет, передал Марине. Тяжелый, гораздо тяжелее Инниного травмата, с черным стволом.

Марина положила его на стол, отодвинула, будто он мог укусить, как ядовитое насекомое, помотала головой:

— Из меня плохой стрелок…

— Возьми, я сказал! Вдруг со мной что-то случится. — Артур опустошил чашку Оливии с заваренным чаем.

Марина придвинула оружие, но в руки не взяла, вспомнив, как заклинило патрон в травмате.

— Ладно, пусть будет так, — она задрала голову: часы с кукушкой показывали ровно пять. — Сколько ехать отсюда к замку?

— Двадцать минут. Пробок на той дороге не бывает. Подождем еще полчаса, и Амали отчитается, получилось ли у нее.

Вернулась Оливия, зазвенела чашками. Зашипел электрочайник. Марина сцепила руки в замок, уставилась в одну точку. Это были самые мучительные минуты ее жизни.

Что с Татьяной? Жива ли она? Скорее всего да. Террористы не избавляются от заложников раньше времени. Удастся ли ее отбить и что будет с ними со всеми?

К чаю она не притронулась, закинула ногу за ногу и замерла. Затем сходила во двор, где Оливия и Артур укладывали вещи в багажник, открыла заднюю дверцу, посмотрела на спящего Яна. Холодно ему тут, наверное. Но Артур прав, нет смысла таскать его туда-сюда.

Погладив Яна по щеке, она вернулась в кухню и заметила, что нахохлившийся Артур с отчаянием смотрит на телефон, лежащий на столе.

— Амали не отвечает. Вообще связи нет, — сказал он, не оборачиваясь. — Или ее убили, или… Надо рассчитывать только на себя и надеяться, что пробки задержат врагов, которые уже в пути. Оливия, ты готова?

Поп-дива вышла из комнаты.

— У меня нет вещей. Поехали, — в прихожей Оливия надела синюю вязаную шапку и принялась заматываться шарфом.

— Ключ где?

— В боковом отделе дорожной сумки. — Она распахнула дверь.

Артур еще раз набрал загадочную Амали, бросил телефон на стол, будто он чем-то провинился. Марине показалось, что невозмутимый Артур готов расплакаться от отчаяния. Потоптавшись у выхода, он поволок к машине черную дорожную полупустую сумку.

Подобрав мобильный, Марина сунула его в карман пальто, непослушными пальцами принялась застегивать пуговицы. Вспомнила о пистолете, вернулась, забрала его и выключила свет.

На улице постепенно сгущалась мгла, темно-серое небо роняло мелкие капли. Машина была не заперта, и Марина уселась на заднее сиденье, снова положила голову Яна себе на колени и принялась наматывать на палец прядь его волос.

Если она погибнет, Оливия увезет его в безопасное место, и он отправится в Эдем, пусть и не отсюда. Если бы не Татьяна, Марина предложила бы Артуру уехать к другому порталу теперь же убегать было подло. Надо хотя бы попытаться помочь Тане и заодно сохранить портал для ренегатов, а значит, для светлого будущего человечества.

Артур задерживался. Наконец он появился на пороге, слабо освещенном лампочкой, посаженной под мутный пластиковый колпак, захлопнул дверь и зашагал к машине. На нем был камуфляжный костюм. Распахнув дверцу, он глянул на Марину и посоветовал:

— Оливия, пусть Марина наденет твой пуховик, нам надо незамеченными подобраться к Главному.

Оливия послушалась и сняла куртку передала Марине, той пришлось пожертвовать любимым кожаным пальто с меховым воротником. Да что там пальто — она всем пожертвовала: любимой работой, друзьями, квартирой, машиной. Она даже зубную щетку с собой не взяла, а сорвалась с места в чем была, как беженка, дом которой взрывом сровняло с землей.

Артур сам открыл ворота, сел за руль и завел мотор. Машина медленно покатила по дороге.

Часы показывали половину шестого. Воображение Марины рисовало врагов, мчащихся по следу, плененную Татьяну — избитую и измученную, зловещий хохот Главного — в лучших традициях голливудских злодеев. Тихо сопел Ян, самый счастливый человек в их команде, не знающий правды.

Как Артур и обещал, переезд к району под снос, где находился портал, занял не более двадцати минут. Машину оставили в одном из неосвещенных дворов, Оливия вышла, обняла Марину, поцеловала в щеку, обняла Артура. Он шагнул назад, посмотрел на часы и проинструктировал:

— Я позвоню, если все обойдется. Если после семи не выйду на связь, уезжай. Адреса и телефоны ренегатов у тебя есть. Там помогут и тебе, и Яну. Да, и Юлю возьми с собой.

— Помню, — прошептала Оливия, оперлась о машину. — Ключ ты берешь?

— Нет, конечно. Его привезешь ты, когда я позвоню.

— Понятно. Буду ждать.

Марина взяла за руку Артура. Пистолет она спрятала в огромном внутреннем кармане куртки.

Умирающий район не освещался, и было трудно идти бесшумно по раздолбанному асфальту. Вдалеке высились подсвеченные прожекторами новострои, а где-то в темноте, окруженный жестяным забором, дремал старинный замок.

Пробирались к нему обходными путями, петляли темными дворами. Пистолет оттягивал куртку, толкал в грудь, постоянно о себе напоминая. Марина молила бога, чтобы не пришлось им пользоваться.

Наконец остановились возле распахнутых жестяных ворот с рекламой застройщика, и Марина сильнее сжала ладонь Артура. Луну заволокли тучи, и не было видно ни сатира, ни гипсовой девушки, льющей воду ему в рот. Медный флюгер поскрипывал на ветру.

Сначала Марине подумалось, что в замке никого нет, но, вглядевшись во мрак, она заметила припаркованный у забора внедорожник, указала на него. Артур кивнул, похлопал Марину по спине, прошептал в самое ухо:

— Похоже, подмоги еще нет. Пока нам везет.

— Давай подождем еще немного, чтоб убедиться.

Похоже, Главный действительно был тут один. Артур шепнул:

— Ровно через пять минут ты зовешь его и просишь обменять себя на заложницу. Я захожу с тыла и убираю его.

Марина кивнула, посмотрела на часы, но ничего не увидела, тогда принялась считать до трехсот. Когда Артур растаял во мраке, она ощутила себя беспомощной, будто голой, отогнала противное чувство.

Когда счет перевалил за двести, Марина поймала себя на том, что пытается растянуть время, отсрочить встречу с Главным. Нет, нельзя трусить.

Двести девяносто семь… восемь… девять… Мамочки!

Зажмурившись, она шагнула во двор, на раскрошившийся асфальт. Глаза привыкли к темноте, и Марина двинулась к порогу, увенчанному колоннами. Голос Главного остановил ее: