Джонатан Уайли - Лабиринт теней

— Думаю… думаю, направо, — предположил Кередин. — Но как тут сориентироваться? Все перевернуто с ног на голову! Не разберешь, где право, где лево! — И он вздрогнул всем телом.

Внезапно послышалось отчаянное верещание — это кричал раненый кролик. Все невольно повернулись туда, откуда донесся этот звук. Тотчас же довольно тявкнула лисица, и Тень откликнулась утробным рычанием. Варо вспомнил окровавленную лисью морду и…

— Лисица на панно изображена с противоположной стороны от летнего пейзажа! — уверенно сказал он.

— Стало быть, нам надо двигаться в другую сторону? — уточнил Кередин.

К нему мало-помалу возвращалось былое самообладание.

— Но если верить музыке Хьюитта, то все совсем не так… — начал было Бростек.

— Музыка звучит снаружи! — непререкаемо заявил Варо.

— А голос девочки привел нас к надгробию, — прибавил Кередин.

Они осторожно двинулись вперед, и вскоре башмаки их зашлепали по грязи. Тошнотворный запах с каждым шагом усиливался. Варо склонился, чтобы коснуться земли, и обнаружил лениво текущий ручей. Однако пальцами он угодил в жирную вонючую грязь…

— Это остатки ручья, — сказал он. — Значит, мы на правильном пути.

Некоторое время спустя они словно прошли сквозь невидимую стену, и тотчас же стало теплее. Но гнилостный запах был тут раз в десять сильнее — у всех троих даже дыхание перехватило. Сладковатый запах гнили, наполнявший весенний воздух, вызывал отвращение, но ни в какое сравнение не шел с этой непереносимой вонью, от которой, казалось, вот-вот вывернет наизнанку. Башмаки путников тонули в чем-то мягком, полуразложившемся. При каждом шаге под ногами что-то пузырилось, а от удушающих испарений мутился рассудок. Тень жалобно поскуливала, ведь на ее долю выпало самое тяжкое испытание, ибо обоняние ее было куда острее, чем у людей…

— Гриб-вонючка! — еле вымолвил Бростек. — Этот запах я узнаю из тысячи.

Он припомнил, как Магара однажды водила его смотреть всяческие отвратительные грибы, которые с неведомой никому целью выращивал Иро.

— Значит, это уже лето.

Голос Варо звучал удовлетворенно, казалось, здешние ароматы ему нипочем.

— Это разлагающийся труп лета! — прохрипел Кередин.

Ветер, дувший им в спины, теперь слегка переменил направление. На мгновение повеяло свежестью.

— Понять не могу, мы идем за ветром или ветер за нами? — спросил бывший волшебник и тотчас же изумился собственному вопросу.

— Хочешь сказать, что ветер, возможно, помогает нам? Ведет нас? — уточнил Варо.

— Не знаю… Может быть, это след Магары? След, оставленный ею для нас?

— След? Как, по-вашему, она умудрилась оставить след в воздухе? — изумленно спросил Бростек.

— По крайней мере, ветер не может сгнить, — хватая ртом воздух, просипел Кередин.

— Что ж, посмотрим, — сказал Варо, не осознавая иронии собственных слов. — А теперь молчите и слушайте.

Неподалеку слышался отчетливый звук — что-то капало да ветер свистел, словно в дымоходе. Звуки эти доносились спереди и немного справа, и ветер вел их именно туда.

— Это развалины замка? — предположил Кередин.

— Да, — согласился Варо. — Теперь вперед!

Ручей совершенно исчез, задушенный гниющими растениями, но почва у них под ногами все еще оставалась топкой и влажной. Они то и дело спотыкались, и вскоре колени и руки у всех оказались перепачканными тиной и слизью. Тень тоже страдала невыносимо, она все время жалась к ногам хозяина, мешая Бростеку идти. От разнообразных запахов волчица совершенно ошалела.

Но вот веревка, связывающая Варо и Бростека, внезапно натянулась, зацепившись за нечто невидимое.

— Осторожнее! — крикнул Варо.

Они вовремя отшатнулись — что-то тяжело рухнуло на землю, издав чавкающий звук. Варо и Бростек осторожно ощупали предмет и поняли, что свалили одну из полуразрушенных статуй. Постамент порос лишайником и был невероятно грязен. После этого случая друзья стали двигаться еще осторожнее, ибо падать было слишком опасно.

— Рыба! — вдруг, принюхавшись, сказал Бростек. — Господи, какая гадость!

Теперь все ощутили новый «аромат» в этом жутком «букете». Звук падающих капель делался все громче и отчетливее.

— Мы выбрали верное направление, — раздался голос Варо. — Рыба наверняка находится в бассейне — ну, где фонтан…

Тут Кередин ногой угодил в воду и чуть было не упал. Он инстинктивно выставил вперед руку и схватился за осклизлый камень, покрытый какими-то ползучими растениями. Бывший волшебник с трудом устоял на ногах.

— Да, мы пришли к фонтану, — хрипло подтвердил он.

Его тошнило.

— Если не ошибаюсь, теперь нам надо свернуть направо, чтобы попасть в осень, — сказал Варо.

— То есть как бы вниз по панно? — уточнил Бростек.

— Да. До сих пор оно нас не обманывало.

Едва он произнес эти слова, ветер вновь переменил направление — теперь он дул именно вправо. И это решило все.

Друзья тотчас же поняли, что вступили в осень, потому что резко похолодало и послышалось слабое и хриплое кряканье. Да и запахи сделались иными. Сперва друзья почувствовали облегчение, но вскоре вновь стали задыхаться. Пуще всего донимал удушающе-сладкий запах гниющих плодов, самые сочные из которых уже забродили. Воздух сгустился, и все трое почувствовали сильное головокружение. В ноздри ударил острый запах разложения, и все одновременно вспомнили мертвого лебедя. Когда они пересекли воображаемую границу времен года, ветер тотчас стих, но теперь Варо и сам знал, куда им идти.

— Пойдем на утиное кряканье, — сказал он друзьям. — Так мы выйдем к лебедю, а оттуда снова возьмем направо.

По мере их продвижения вперед кряканье становилось громче, а трупный запах — сильнее. Дышать стало уже совсем невозможно. Башмак Варо наткнулся на что-то мягкое — вожак потыкал неведомый предмет носком, потом склонился, чтобы ощупать. По ладони его скользнули встрепанные перья, а пальцы нащупали отвратительное месиво из слизи и копошащихся личинок. Варо спокойно стряхнул нечисть с руки — отвращения он не чувствовал, напротив, был вполне удовлетворен.

— Хорошо, — сказал он. — А теперь за мной.

Он свернул направо, но тут вновь подул ветерок, на сей раз прямо им в лица. Друзья в нерешительности остановились.

— Не может быть. Неужели я ошибся? — растерянно пробормотал Варо.

— Ветер до сей поры был совершенно прав, — сказал Бростек и принюхался. — Пахнет сливовым бренди!

Магара частенько подтрунивала над его страстью к этому напитку.

— Стало быть, нам надо повернуть назад? — нерешительно вымолвил Бростек.

— Помнишь, что говорил Хьюитт? Пейзажи на панно не совсем правильно изображают последовательность сторон света, — вставил Кередин.