Алексей Гасников - Октябрь [СИ]

И, как правило, первым делом после своих портовых рейдов он отправлялся именно в лавку Аскеля Эска.

Несмотря на свой не совсем презентабельный вид, в смысле выбора редкого товара она числилась в городе одной из лучших. Ее же хозяин считался одним из крупнейших специалистов по старинным изданиям, и поэтому всегда был готов хорошо заплатить за действительно стоящие экземпляры.

Закончив изучать книги, Аскель Эск разложил их на две стопки.

— Что ж, господин Вайс, вы как всегда отобрали вполне достойные образцы печатной продукции. Пожалуй, я даже готов купить у вас кое-что из этого. Сколько вы хотите вот за эти тома? — спросил он, указывая на правую стопку, куда кроме упомянутых выше астрономического трактата и поэтического сборника попало несколько ранних изданий классических романов.

Подумав, Йозек назвал цифру, почти вдвое ниже реальной стоимости, но несколько выше той, которую мог бы предложить ему сам старый букинист.

На удивление, тот даже не стал торговаться.

— Вполне разумная цена, — сказал он, после чего коснулся книг, отложенных слева. — А что вы думаете насчет оставшегося? Конечно, это не совсем то, что нужно. Однако вы недавно выздоровели, и, думаю, бродить по городу с охапкой книг сейчас для вас не самое лучшее занятие. Так что, если вы не имеете каких-то определенных планов, я готов предложить вам за них по монете за штуку.

Ответив, что планов не имеет, Йозек с радостью принял столь щедрое предложение, про себя все же подумав, что, похоже, таки где-то продешевил. Но, в общем-то, теперь это не имело уже никакого значения.

— Кстати, — сказал Аскель Эск, когда сделка была уже совершена, — недавно я имел удовольствие прочесть ваши очерки в "Глашатае". И надо сказать, на мой взгляд, они написаны вполне умно и талантливо.

Чуть смущенный, Йозек пробормотал в ответ какую-то благодарность.

— Вот только… Можно дать вам совет, господин Вайс?

— Конечно, господин Эск. Ваше мнение для меня очень важно.

— Будьте немного более напористы. Вам не хватает уверенности в своих силах. Поверьте в себя, и все будет как надо.

Старик по-отечески улыбнулся.

— Я постараюсь, — пообещал Йозек и, попрощавшись, вышел из лавки.

В пивной, в квартале от магазина Эска, Йозек купил себе пинту пива и порцию больших говяжьих сосисок, политых густым горчичным соусом, решив так, вкусным обедом, отметить удачную сделку. Медленно пережевывая еду и запивая ее нечастыми глотками пива, он слушал, как гудит человеческий улей, думая о том, что сегодняшний день можно считать вполне удавшимся.

И хотя большую часть полученных денег придется отдать хозяйке в счет уплаты за комнату, остатка вполне хватит на неделю-другую относительно спокойной жизни. А это значит, он сможет вновь заняться очерками. Сейчас Йозек работал над циклом, посвященным Черному Двору, одному из самых неприветливых, но в то же время загадочных районов. Несмотря на то, что его было принято называть "темной стороной" Делла, Йозек считал, что именно в его своеобразном устройстве наиболее отчетливо проявлялся тот беспощадный и яростный дух, то мрачное и опасное очарование, которое присуще многим большим городам.

Йозек приехал в Делл чуть больше пяти лет назад. Его отец был торговцем и имел долю в небольшом предприятии, занимавшемся поставками специй из колоний ("Морис, Седжвик и Вайс"). И главной мечтой отца было дать Йозеку хорошее образование, чтобы тот сумел достойно продолжить его дело. Однако самого Йозека коммерция интересовала в последнюю очередь. Открыв для себя в семь лет мир Литературы, он сразу же понял, чему хочет посвятить свою жизнь. Все остальное в его глазах выглядело малопривлекательным, однако Йозек все же согласился ехать учиться, потому как, кроме всего прочего, для него это была возможность перебраться из серости и косности провинции в живой и прогрессивный столичный город.

Однако все оказалось далеко не так радужно. Йозек не успел отучиться и трех лет, как началась война. Торговые связи с колониями были прерваны. Фирма отца разорилась, платить за университет стало нечем. Пытаясь как-то поправить дела, отец наделал кучу долгов, но спасти предприятие не удалось. В конце концов, отец был признан банкротом и от безысходности свел счеты с жизнью. (Как сообщалось в письме, которое прислал Йозеку их семейный доктор, набив карманы долговыми расписками, отец бросился с утеса прямо на прибрежные камни.)

Оставив университет, Йозек недолго жил тем, что давал уроки, и вместе с тем пытался сотрудничать с некоторыми изданиями. Однако журнальная деятельность не приносила достаточно денег, и вот однажды гуляя в порту, Йозек наткнулся на книжном развале на пару редких книг, за которые продавец просил сущие гроши. Купив их, он перепродал те в одну из букинистических лавок. Разница оказалось более чем приличной, и Йозек смекнул, что при должном умении, а также внимании и хорошей памяти, на этом можно неплохо зарабатывать.

С тех пор несколько раз в месяц он выбирался в порт, чтобы отобрать очередную порцию книг и снести их какому-нибудь букинисту, все же остальное время без остатка посвящая литературе. Однако очерки его покупались вяло. Йозека обвиняли в излишней мягкости, беззубости. Но несмотря на это он не оставлял надежд пробить себе путь к вершинам сочинительской славы.

Было уже достаточно поздно, когда Йозек возвращался к себе. (Пообедав, он отправился в библиотеку, где несколько часов просидел над историческими планами и чертежами города, делая первые наброски к очеркам, а затем долго гулял по лабиринту путаных улочек, любуясь их своеобычной красотой.)

Дом, в котором Йозек нанимал комнату, располагался вблизи Больших Торговых Рядов. Это было ничем не примечательное двухэтажное здание, зажатое между столярной мастерской и каретным сараем. Хозяйка, мадам Ард, получила его в качестве компенсации за смерть мужа, капитана гвардии, погибшего на юге еще в Первые войны.

Уже подходя к дому, Йозек почувствовал, что за ним кто-то идет. Улица была освещена скудно, редкие фонари тускло мерцали, оставляя вокруг внушительные темные области. Вначале решив, что ему кажется, Йозек обернулся посмотреть, и тут же заметил, как на границе пятна света быстро мелькнуло что-то темное. Край человеческой фигуры

Сердце в груди забилось чаще. Льдинкой кольнул страх.

Окрестности Торговых Рядов хоть и не имели славы Черного Двора, но все же с наступлением темноты являлись не самым безопасным местом. Так что, при не совсем удачном стечении обстоятельств, здесь с не меньшей легкостью можно было лишиться как кошелька, так и жизни.

Ускорив шаг, Йозек едва сдерживался, чтобы не припустить бегом. К его ужасу шаги преследователя также зазвучали чаще.