Владимир Поляков - Лестница во мрак

Скорее в силу привычки, нежели по необходимости, я деликатными намеками попытался прощупать нутро своих двух спутников. С шоферюгой все было и так ясно и, задав несколько наводящих вопросов, я окончательно в этом убедился. Прост как медный грош, хотя от того не становится менее неприятным. А вот девочка по имени Диана, хоть ничего вроде бы и не скрывает, но печенкой чую, есть в ней нечто, до чего мне никак не удается добраться. И при всем при том уверен, что она ничего не скрывает, характер не тот, к тому же эта поразительная открытость. Странная картина…

Не люблю неразрешенных загадок, поэтому я вновь и вновь пытался прокачать ее, теперь уже планомерно выясняя все детали ее жизни. Естественно, все это делалось осторожно, в рамках обычного дорожного разговора. Легкие знаки внимания к красивой девушке, в которых она в принципе не могла заподозрить ничего странного, и в то же время тщательно сконструированные фразы, не оставляющие ей иного выхода, кроме как выдать очередной факт или фактик. Большинство было полностью бесполезными для меня, остальные же, хоть и также казались посторонними, но все‑таки требовали дальнейшей проработки. Особенно меня заинтересовал тот факт, что она не имеет близких родственников и направляется к своей отдаленной родне. Такой отдаленной, что раньше видела их всего пару раз.

— Так что же ты вдруг так страстно пожелала их увидеть? — поинтересовался я.

— Да не я их. Они меня, — улыбнулась Диана. — Сама удивляюсь, с чего бы это я им так понадобилась. Но сказали, что расскажут что‑то важное о моей семье.

— Важное?

— Не знаю уж, что именно… — погрустнела девушка. — Родители исчезли, когда я была еще ребенком. сколько их ни искали, найти так и не смогли. В конце концов мне сказали, что они бросили меня и уехали в какую‑то секту. Но я не хочу об этом говорить, давай лучше о другом, более веселом.

Оп — па! Запахло ароматом очередной загадки, да не простой, а весьма изощренной. Я чувствовал, что надо копать еще глубже, пусть эти воспоминания и неприятны девушке. Но не сейчас, иначе она просто замкнется в себе, словно устрица в раковине, и выжать из нее что‑либо уже не будет никакой возможности. Пришлось временно переводить разговор на совершенно посторонние и приятные для нее темы. Не только из‑за того, что в дальнейшем нужно было вернуться к интересующему меня вопросу, но и просто так… Гораздо приятней поговорить с красивой и интересной девушкой, чем сидеть в молчании.

Я уж было начал думать, что доеду до нужного места без эксцессов и происшествий, но тут жизнь решила, что хорошего должно быть в меру и подкинула очередную подлянку, мелкую и пакостную.

Наша поездка продолжалась без остановок часа четыре, но тут показалась очередная заправка и водитель начал притормаживать. Я кинул беглый взгляд на шкалу, где показывался уровень бензина и понял, что остановиться действительно следовало. Не то чтобы топлива не осталось совсем, но его уровень внушал определенные сомнения. Ладненько, я буду совсем не против поразмять ноги, уже начинающие немного затекать от длительного сидения в довольно тесной для моего роста кабине.

Подогнав грузовик точно к заправочному агрегату, Алекс выполз из‑за баранки и почти сразу начал о чем‑то переругиваться с обслуживающим персоналом. Пусть ругаются, это явно не мои проблемы. Я открыл дверь кабины, выпрыгнул наружу, после чего подал руку Диане, помогая ей спрыгнуть пусть и с небольшой, но все же высоты. Нобилесс оближ, что тут поделать.

— Слышь, земляк, — отвлек меня голос Алекса. — Будь человеком, зайди во — он в тот магазинчик, купи там банку моторного масла.

— А сам что не сходишь? Я в этом, знаешь ли, совершенно не разбираюсь. Где я и где вся эта техника?

— Да любое сойдет, у меня машина на любой марке хорошо работает. Сходил бы сам, да отвернешься, эти сучьи потроха или недольют или гадости какой‑то набухают.

— Ладно, бес с тобой, — махнул я рукой. — Только коли куплю что‑то не слишком качественное… В общем, я тебя предупредил. Да и сигарет купить надо, мои почти кончились.

Откровенно говоря, именно последняя причина и заставила меня лениво двинуться к небольшому магазинчику, что примыкал к заправке и торговал всякой дрянью от шин и автомобильных потрохов до алкоголя с сигаретами. Пройдусь не спеша, чистым воздухом подышу, проверю, нет ли нежелательного ко мне внимания кого‑либо из местных. Да и впадать посреди дороги в синдром никотинового голодания не есть приятно. Зависимости от табака нет, но вот во время раздумий на аналитические темы есть у меня давняя привычка подымить сигариллой приличного качества.

Войдя внутрь магазинчика, где в конкретный промежуток времени оказался единственным покупателем, я волей — неволей был вынужден пару минут поговорить со словоохотливой продавщицей средних лет. Обычная ситуация — язык у болезной чешется, а почесать не обо что, поскольку местные ее наверняка стороной обходят. Вот и отлавливает случайно заходящих покупателей. Она, не мудрствуя лукаво, вывалила на меня целый ушат последних новостей местного значения, а заодно не упустила случая облить ведром помоев большую часть проезжающих мимо водителей (они же ее постоянные клиенты). Склочница, сплетница и просто трепло обыкновенное. Я уже купил как сигареты, так и заказанное моторное масло, когда продавщица вдруг поинтересовалась:

— Ты сам с кем из охальников сюда доехал?

— Да просто поймал первого попавшегося на трассе и сговорился за разумную сумму о быстрой и надежной доставке моей персоны в нужное место, — закинул я удочку на предмет получения возможных сведений. Оно не слишком вроде и нужно, но так, порядку ради. — А зовут этого типа Алексом, судя по всему, большой любитель выпить в не слишком разумных количествах.

— Хорош гусь, — нехорошо рассмеялась продавщица. — Мало того что алкаш, еще и ко всем девкам пристает, особенно к попутчицам. Бабник неуправляемый, закинет в кабину, дверь закроет и пользует всяко разно. Иногда по взаимности, а иногда и снасильничает… Достал уже всех неимоверно! Пришибут его рано или поздно, да никто и не удивится.

Пришибут, значит. А, туда и дорога, жалеть о подобных уродах лично я не собираюсь. Насильники — одна из наиболее мерзких категорий. Сами по себе для девушек никакого интереса не представляют, поэтому пытаются воспользоваться грубой физической силой над нежными и хрупкими созданиями. Твари! Я могу понять большую часть убийц, но вот насильников никогда… Пойду я лучше обратно, оставлять подобного озабоченного поблизости от пусть и посторонней, но все же симпатичной девушки никак не годится.

Попрощавшись с разговорчивой продавщицей, я вышел из магазина и направился в сторону заправки. Что за? Грузовик Алекса стоял уже не рядом с заправкой, а несколько поодаль, метрах в ста. Зачем он его отогнал? Теоретически можно объяснить тем, что его попросили не загораживать проезд другим машинам, но тогда возникает совсем другой вопрос… Почему машина стоит несколько в стороне, не слишком заметная постороннему глазу, да еще наполовину скрытая за деревьями? Столько вопросов и все они волей — неволей приводят к зарождению очень даже определенных подозрений.