Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления

Гарри вытер пот со лба.

— Потому что с тех пор многое изменилось ! Послушай, Драко, триста лет назад ты мог бы найти великих учёных, в своём роде таких же великих, как Салазар, которые утверждали, что некоторые маглы должны занимать подчинённое положение из-за своего цвета кожи...

— Цвета кожи? — удивился Драко.

— Да, правда глупо? Цвет кожи, а не что-то действительно важное, вроде чистой крови? Но потом кое-что в мире изменилось, и сейчас тебе уже не найти ни одного великого учёного, который всё ещё считает, что цвет кожи имеет значение, это удел жалких людей, вроде тех, что я тебе описал. Салазар Слизерин допустил эту ошибку, когда все вокруг считали так же, потому что он вырос с этим убеждением, а не потому, что ему было необходимо кого-то ненавидеть . Лишь немногие исключительно добрые люди относились к маглорождённым лучше. Но те, кто просто принимал за истину общепринятое мнение, не были особенно злыми. Печально, но большинство людей вообще не замечает моральной проблемы, пока кто-либо не обратит на неё их внимание. К тому же с возрастом — а Салазар был уже немолод, когда встретил Годрика — люди теряют способность менять свои убеждения. Лишь потом был построен Хогвартс, и маглорождённые стали получать письма с приглашениями, как настаивал Годрик, и всё больше и больше людей стали замечать, что маглорождённые ничем не отличаются.

— Сейчас ущербность маглорождённых уже не является общепринятым мнением, над которым никто не задумывается. Это вопрос большой политики, правильный ответ на который заключается в том, что маглорождённые ничуть не слабее чистокровных. И сейчас, люди, разделяющие взгляды, которых придерживался Салазар, — это те, кто вырос в совсем закрытой чистокровной среде, как ты, или люди, которые сами столь жалки, что им просто необходим кто-то, над кем можно чувствовать своё превосходство, люди, которым нравится ненавидеть.

— Это не... это не так... — послышался голос Драко. Он слышал себя и удивлялся: неужели у него нет возражения получше?

— Это не так? Драко, ты же знаешь теперь, что ничего плохого в Гермионе Грейнджер нет. Я слышал, ты с трудом заставил себя сбросить её с крыши, несмотря на то, что она заранее выпила Зелье замедленного падения, несмотря на то, что она была в безопасности. Как ты думаешь, кем надо быть, чтобы хотеть убить её не за что-то плохое, что она сделала, а просто потому, что она маглорождённая? Она просто девочка, которая кинется помогать с домашней работой, если только её попросить... — голос Гарри запнулся, — кто захочет, чтобы она умерла ?

Отец ...

Драко словно раздвоился и видел всё двойным зрением. С одной стороны, Грейнджер — грязнокровка, которая должна умереть , а с другой стороны, девочка на краю крыши цепляется за его руку...

— И все, кто не желает смерти Гермионы Грейнджер, не хотят общаться с теми, кто желает ! Вот что теперь люди думают о Слизерине — это не факультет, где рождают хитрые планы и стараются достичь величия, а просто место, где ненавидят маглорождённых! Я заплатил Мораг сикль, чтобы она узнала у Падмы, почему та не пошла в Слизерин, мы оба знаем, что у неё был выбор. И Мораг рассказала, что Падма просто посмотрела на неё и ответила, что она не Панси Паркинсон. Ты понимаешь? Лучшие ученики с талантами более чем одного факультета, ученики, у которых есть выбор , надевая шляпу, думают: « Куда угодно, только не в Слизерин », и кто-то вроде Падмы попадает в Когтевран. А ещё... я думаю, Распределяющая Шляпа старается поддерживать баланс между факультетами и отправляет в Слизерин всех, кто хотя бы не отвергает эту ненависть. И вот, вместо Падмы Патил, Слизерин получил Панси Паркинсон. Она не очень умна, не очень целеустремлённа, но она не возражает против того, чем становится Слизерин. И чем больше таких учеников как Падма попадают в Когтевран, и чем больше таких учеников как Панси попадают в Слизерин, тем сильнее ускоряется весь процесс. Драко, это разрушает Слизерин!

Драко с ужасом осознал, что, как минимум, частично Гарри прав. Падма изначально принадлежала Слизерину... но вместо неё Слизерин получил Панси... Отец черпал силу в малозначимых родах, вроде Паркинсонов, потому что они были удобным источником поддержки, но отец не осознавал последствий того, что их имена связывают со Слизерином...

— Я не могу... — сказал Драко, но он даже не мог сказать, чего именно он не может... — Чего ты от меня хочешь ?

— Я не знаю точно, как излечить Слизерин, — медленно ответил Гарри. — Но я знаю, что в конце концов тебе и мне придётся этим заняться. Прошли века, прежде чем наука взошла над миром маглов, это происходило медленно, но чем сильнее становилась наука, тем быстрее отступала подобная ненависть.

Голос Гарри стал тихим:

— Я не могу точно сказать, почему так вышло. Так уж оно исторически сложилось. Как будто в науке есть что-то, подобное сиянию чар Патронуса, отбрасывающее любую тьму и безумие — пусть и не сразу, но оно везде следует за наукой. Эпоха Просвещения — так это назвали в мире маглов. Думаю, это как-то связано с поисками истины... с тем, что люди, думая логически , способны изменить свои убеждения, способны осознать, что нет смысла в ненависти из-за цвета кожи, как и нет смысла в ненависти к Гермионе Грейнджер... или, возможно, есть что-то ещё, чего даже я не понимаю. Но теперь, ты и я, мы вместе принадлежим эпохе Просвещения. Излечение Слизерина — просто одно из дел, которые нам нужно совершить.

— Дай мне подумать, — хрипло произнёс Драко, — пожалуйста.

Он опустил голову на руки и задумался.

Некоторое время Драко провёл в размышлениях, закрыв глаза ладонями и полностью отгородившись от мира. Тишину нарушало лишь их дыхание. Убедительные доводы Гарри, без сомнения, содержали зёрна истины. Но против них была очевидная, совершенно и полностью очевидная гипотеза, что же на самом деле происходит...

Спустя некоторое время, он поднял голову.

— Звучит разумно, — тихо сказал Драко.

На лице Гарри появилась широкая улыбка.

— И теперь, — продолжил Драко, — ты отведёшь меня к Дамблдору, чтобы всё стало официально?

Он постарался сказать это как можно непринуждённее.

— Ах, да, — сказал Гарри, — именно об этом я тебя и хотел спросить...

Кровь Драко застыла в венах, заледенела и стала хрупкой, как стекло...

— После разговора с профессором Квирреллом я кое о чём задумался, и какой бы ответ ты мне ни дал, я уже сглупил, не задав этот вопрос гораздо раньше. В Гриффиндоре все считают Дамблдора святым, пуффендуйцы считают его сумасшедшим, когтевранцы гордятся тем, что догадались, что он только притворяется сумасшедшим, но я никогда не спрашивал о нём слизеринцев. Очевидная ошибка, которую я не должен был совершать. Однако, если даже ты думаешь, что Дамблдор — подходящая персона для совместных действий по исправлению Слизерина, то, полагаю, я не упустил ничего важного...