Мишель Пейвер - Хроники Темных Времен (6 романов в одном томе) (ЛП)

– Ой, Торак! Иди скорей сюда! Посмотри! Мы добрались! Добрались!

Волк прыжками понесся к ней. Торак тоже скинул заплечную корзину и последовал за ним. Ему страшно не хотелось лезть в эту щель – она напоминала ему пещеру с мертвецом, – но, выбравшись на ту сторону прохода, он даже задохнулся от восторга.

Перед ним расстилался замерзший поток, весь состоящий из ледяных брызг и похожий на водопад. А ниже простирался длинный склон, покрытый валунами, полузасыпанными снегом. И за этим склоном, совсем близко – казалось, до него можно добросить камешком, – начинался Лес, одетый в великолепную сияющую зимнюю накидку.

– Я уж и не думала, что когда-нибудь снова его увижу! – воскликнула Ренн.

Волк поднял морду, ловя знакомые запахи Леса, потом быстро глянул на Торака и вильнул хвостом.

Торак не мог вымолвить ни слова. Он и понятия не имел, как это на самом деле мучительно – так долго быть вдали от Леса. Они всего три ночи провели за его пределами, а казалось, миновало несколько лун.

К середине дня они переползли через последние гигантские сугробы и зигзагом стали спускаться по склону. Тени вокруг стали приобретать лиловатый оттенок. Сосны покачивали мохнатыми, опушенными снегом лапами. Какое огромное облегчение – вновь оказаться среди них, не видеть этих пугающих гор! Но странная тишина, царившая вокруг, настораживала.

– Вряд ли это медведь, – прошептала Ренн. – На ледяной реке мы не видели ни одного его следа. А если он пошел вокруг, через долины, то ему потребуется много дней, прежде чем… – Она вдруг умолкла.

Торак быстро глянул на Волка. Уши у него были прижаты, но шерсть на загривке лежала ровно.

– Я тоже не думаю, что медведь может быть где-то поблизости, – сказал он Ренн. – Но, по-моему, он все же не слишком далеко.

– Посмотри-ка. – И Ренн указала на снег под большим кустом можжевельника. – Следы.

Торак наклонился, чтоб рассмотреть получше, и сказал:

– Это ворон. Он шел спокойно, не подпрыгивал, чтобы взлететь, значит, не боялся. А это белка. Вон там она кормилась. – И он указал Ренн на кучку пустых шишек у корней сосны; каждая шишка была вылущена и объедена, как яблоко. – А это заячьи следы. Совсем свежие. Даже шерстинки остались.

– Но ведь если следы свежие, это хороший знак? – неуверенно спросила Ренн.

– Хм-м… – Торак вгляделся в царивший под деревьями сумрак. – Хороший, да не совсем.

И Ренн поняла, что он имел в виду. В некотором отдалении от них лежал на боку зубр, которого они сперва приняли за огромный коричневый валун. Это был могучий зверь, гораздо выше любого самого высокого человека, да и размах его сверкающих черных рогов был почти равен человеческому росту. И все же медведь вспорол зубру брюхо, а потом так и бросил его на покрасневшем от крови снегу среди вывалившихся наружу почерневших внутренностей.

Торак не мог отвести глаз от этого великолепного, зря погубленного зверя, и в душе его закипал гнев. Ведь зубры, несмотря на свою величину, – существа довольно добродушные, и рога свои они используют лишь для того, чтобы сразиться с соперником из-за самки или защитить от опасности зубрят. И этот крутолобый тупоносый бык совсем не заслужил такой жестокой и бессмысленной смерти.

Он ведь даже не стал пищей для других обитателей Леса. Ни лисицы, ни куницы даже близко к нему не подошли; ни один ворон не пожелал пировать на его останках. Никто в Лесу не захотел касаться жертвы проклятого медведя!

«Уфф!» – фыркал Волк, бегая вокруг Торака кругами; шерсть у него на загривке стояла дыбом.

Торак сказал ему, что от туши зубра следует держаться подальше. Свет уже начинал меркнуть, но на снегу были еще различимы следы медведя, и Торак совсем не хотел, чтобы Волк ступил на эти следы.

– Но это, похоже, случилось довольно давно, – прошептала Ренн. – Что уже неплохо, правда?

Торак осмотрел тушу зубра, старательно обходя медвежьи следы. Он потыкал во внутренности палкой и кивнул.

– Да, все насквозь промерзло. По крайней мере день прошел или два.

У него за спиной зарычал Волк.

Торак удивился: что это Волк так разволновался, ведь эта добыча давно уже утратила свежесть.

Ренн вгляделась в полумрак под деревьями и задумчиво сказала:

– Мне почему-то казалось, что теперь, когда мы вернулись в Лес, мы будем в большей безопасности. Мне казалось…

Но Торак так и не узнал, что именно ей казалось. Снег между деревьями вдруг вздыбился, приподнялся, и из него вынырнуло несколько белых человеческих фигур.

Слишком поздно Торак понял, что Волк рычал совсем не на зубра, а на этих безмолвных соглядатаев. «Всегда сперва посмотри, что у тебя сзади, Торак…» А он – в который уже раз! – совсем позабыл об этом.

Сжимая в одной руке нож, а в другой – топор, Торак прижался спиной к спине Ренн, которая уже вложила в лук стрелу. Волк стремглав кинулся в темноту чащи. А вокруг Торака и Ренн засвистели стрелы.

И тут самый высокий из сидевших в засаде мужчин вышел вперед и скинул с головы капюшон. В сумерках его темно-рыжие волосы казались почти черными.

– Ну вот, наконец-то мы их поймали! – услышали Торак и Ренн голос Хорда.

– Что ты делаешь? – кричала Ренн. – Он ведь хотел нам помочь! Почему ты обращаешься с ним как с изгоем!

– Хватит! – рявкнул Хорд, волоча Торака по снегу. Торак тщетно пытался вырваться или хотя бы встать на ноги, но сделать это оказалось нелегко, потому что руки у него были связаны за спиной. Итак, надежды на побег, похоже, быть не могло: их окружали Ослак и еще четверо таких же здоровенных мужчин из племени Ворона.

– Быстрей! – требовал Хорд. – Нам надо успеть до темноты!

– Но ведь это Слушающий! – Ренн, задыхаясь, бежала за ним. – Я могу это доказать! – И она указала на мешочек из кожи ворона, висевший у Торака на поясе. – Он нашел все три части Нануака!

– Вот как? – пробормотал Хорд. И, не замедляя хода, выхватил нож и срезал мешочек с пояса у Торака. – Ну что ж, теперь это мое.

– Как ты смеешь? – возмутилась Ренн. – Отдай сейчас же!

– Придержи язык! – зарычал на нее Хорд.

– С какой это стати? Кто сказал, что ты имеешь право…

Хорд с размаху ударил Ренн по лицу, она отлетела в сугроб.

Ослак гневно заворчал, но Хорд так злобно на него глянул, что великан тут же замолк. Глядя, как Ренн выбирается из сугроба и с трудом поднимается на ноги, Хорд крикнул ей:

– Ты мне больше не сестра! – Он словно выплюнул эти слова ей в лицо. Грудь его гневно вздымалась. – Все считали, что ты погибла, когда мы нашли твой колчан в ручье. Фин-Кединн три дня молчал, но я-то ничуть не печалился. Я был даже рад. Потому что ты предала свое племя, ты опозорила меня! Жаль, что ты и в самом деле не умерла!

Ренн поднесла дрожащую руку к губам. Из губы текла кровь. На щеке тоже виднелась красная кровавая дорожка.