Майкл Муркок - Город Зверя. Хроника Кейна

— Но ведь ты сам рассказал нам о причине всего этого, Майкл Кейн, — напомнил мне Зафа.

Чтобы справиться со своими чувствами, я вышел на улицу.

Зафа вышел за мной следом.

— Пойдем к Хрустальной Яме вслед за хагками, — сказал он. — Там мы все узнаем. Возможно, Первые Хозяева тоже отправятся туда.

Я согласился, и мы покинули деревню, оставляя позади смрад страха.

Скрываясь в высокой траве, мы подползли к Хрустальной Яме и застали там странную сцену.

К этому времени люди-ищейки подтащили машины к краю блестящей ямы.

Я смотрел, не зная, как поступить. Люди-ищейки перебросили машины через край. Я услышал, как они заскользили вниз, протестуя яростным скрипом против подобного обращения.

И вот когда последняя машина оказалась внизу, хагки отошли от края, так же точно, как несколько дней назад. Я знал, что машины якшей были достаточно прочными, чтобы не пострадать даже от очень сильных ударов.

И тут я увидел, как вдали появились Первые Хозяева. Они опустились в яму, как ястребы на труп.

На мгновение края ямы скрыли их, и потом мы снова их увидели: Первые Хозяева стали подниматься вверх и выстраиваться над ямой в каком-то поначалу непонятном порядке, пока не образовали круг, продолжая размахивать в воздухе мощными крыльями.

Они принялись исполнять странный танец, тщательно выделывая движения, словно кем-то предписанные для подобного случая.

Танец становился каким-то безудержным, исступленным, но как ни ускорялись движения Первых Хозяев, в них сохранялась все та же непонятная мне логика.

В танце было что-то трогательное, и уже не в первый раз мне стало жаль этих несчастных существ. Они были людьми, но из-за своих ужасных опытов утратили разум и вели теперь совершенно бессмысленную жизнь.

Танец над Хрустальной Ямой продолжался, круг Первых Хозяев превратился в вихрь. Что обозначал этот танец — радость от возвращения машин и почтение к ним или ненависть, — я никогда не узнаю.

Но я знаю другое: их безумная отрешенность передалась мне, и я наблюдал за ними, не в силах сдвинуться с места, словно завороженный.

Наконец один из них нырнул обратно в яму, за ним — второй, третий, пока все остальные тоже не скрылись из виду.

Думаю, они нажали на какую-то кнопку или потянули за какой-то рычаг.

Из Хрустальной Ямы раздался оглушительный взрыв, и на сотни футов вверх взвился столб пламени. Воздух разорвали пронзительные крики. Люди-ищейки не успели отойти на достаточное расстояние, и их всех уничтожило взрывной волной из ямы.

Через несколько мгновений пламя, поднимавшееся все выше и выше, вдруг погасло.

В воздухе было тихо.

Ничто не двигалось.

Зафа и другие люди-кошки ничего не сказали. Мы просто обменялись изумленными взглядами.

Теперь уже было невозможно установить, была ли среди унесенных с корабля машин та, что мне нужна. Надеюсь, что она — если она вообще существовала — сохранилась где-нибудь в другом месте.

Первые Хозяева умерли, прихватив с собой на тот свет большую часть своих слуг.

Вернувшись, мы рассказали пуррам все, чему стали свидетелями.

В деревне началось ликование, хотя пурры были достаточно умны, чтобы задуматься над смыслом и значением того, что они услышали.

Однако истинное значение произошедшего было трудно осознать.

Первыми Хозяевами руководило какое-то очень древнее побуждение, старая мысль, приведшая их к разрушению — сначала как личностей, потом — как живых существ вообще.

Круг замкнулся. Лучше всего было сейчас все это забыть.

Теперь моей целью было найти Багарад.

Там, как я надеялся, оставались другие украденные машины.

Может быть, я найду то, что искал.

Я поговорил об этом с людьми-кошками, и они сказали, что считают своим долгом помочь мне добраться до Багарада. Теперь, когда Гула Хаджи не было в живых, мне придется путешествовать одному, и с помощью пурров мне было бы гораздо легче добиться цели, но я не хотел, чтобы из-за меня они ввязывались в сражения.

— Мы сами решим, ввязываться в сражения или нет, — улыбнулся Зафа.

Заговорила Фаса.

— Я бы тоже пошла с собой, но сейчас не могу отсюда уехать. Возьми вот это, пусть он принесет тебе счастье.

И она протянула мне тонкий кинжал, который можно было спрятать в моих доспехах. Он напоминал нож, который прячут в своих доспехах мендишары — его можно было использовать в тех же целях — если угрожает опасность.

Я с благодарностью его принял, высоко оценив искусную работу.

— Если можно, я немного отдохну, — сказал я, — и отправлюсь в путь — в Багарад.

Мудрый старик Слурра принес мне карту, о которой уже говорил раньше.

— Это единственная карта, которая у нас есть, — сказал он. — Она не очень точная, но по ней ты определишь направление, в котором нужно двигаться, чтобы попасть в страну дикарей.

Я был очень благодарен ему за карту. Слурра поднял руку.

— Не благодари нас. Это ты заслуживаешь благодарности, и всех слов и подарков недостаточно, чтобы рассчитаться с тобой за все, что ты для нас сделал, — сказал он. — Надеюсь, что когда-нибудь, когда в мире восстановится мир, ты снова приедешь к нам.

— Когда я достигну своей цели, — ответил я, — если, конечно, я при этом останусь живым, — я прежде всего приеду навестить вас.

— Ты достигнешь своей цели, Майкл Кейн, — улыбнулся он. — Если это вообще возможно. И не погибнешь.

На следующее утро я, Зафа и отряд пурров отправились в путь в Багарад, который лежал на юг от страны людей-кошек.

Наше путешествие было долгим, и на пути лежали горы, в которых, к несчастью, мы потеряли одного из наших товарищей.

Но в долине, за горами, мы оказались в стране дружелюбных фермеров, которые с готовностью дали нам дахар в обмен на некоторые товары пурров, как раз для этого взятых ими с собой.

Пурры не привыкли путешествовать верхом, но они были существами сообразительными и обладали хорошим чувством равновесия, и вскоре уже ехали, как бывалые кавалеристы.

Несколько дней путь был сравнительно легким, пока мы не оказались в болотах, над которыми висели низкие темные облака. Очень трудно было пробираться по узким тропинкам, пересекавшим трясину во всех направлениях.

Постоянно моросил дождь, становилось холоднее.

Мне очень хотелось выбраться отсюда и ступить на более приятную, твердую почву.

В пути мы мало разговаривали, чтобы не сбиться с пути.

К вечеру третьего дня нашего путешествия через болото мы вдруг обнаружили, что за нами следят.

Первым это заметил своим острым кошачьим взглядом Зафа, и он поспешил предупредить меня.

— Я не очень хорошо их рассмотрел, — сказал он, — но, кажется, в болоте прячутся какие-то воины. Нужно быть готовыми к атаке.