Илья Гутман - Луна над Бездной

— Зачем ты пожертвовал собой?

— Я жертвую собой в каждом воплощении в земных мирах — и это жертва Абсолюту, дабы усилить Его.

— Получается что-то вроде магии крови?

— Верно. Я доношу до людей заповеди Абсолюта и во имя его в каждой инкарнации погибаю — меня распинают на кресте.

— Часть этих заповедей хороша, Искупитель, — задумался я. — Не укради, не убий, не прелюбодействуй — они есть во многих религиях. Но есть и не столь хорошие заповеди, внушающие человеку, будто он — раб божий, ограничивающие его свободу и унижающие.

— А разве смертные расы Бездны — не рабы твои, мал'ах харгот? — слова светлого бога прозвучали духовой трубой.

— Не рабы. Они служат мне, но не прислуживают, не унижаются передо мной. У тебя — рабы божии, у меня — дети божии, порождённые Бездной и уважающие Властителей как сильнейших.

— И ты говоришь, что заповедь «не убий» хороша, хотя в тебе самом горит жажда разрушений, это — твоя природа, твои инстинкты.

— Я хорошо изучил свои инстинкты. На самом деле мы, властители Бездны, не так кровожадны, как я думал раньше, моя агрессия идёт не от Бездны, а от Геенны. И всяко мои прихожане не так агрессивны как служащие тебе люди. Они не желают смерти не таким как они.

— Те, кто служил мне, после смерти попадают в мой рай. Твои же — возвращаются в Бездну и перерождаются. Они обречены на вечное мучение в обитаемых мирах, череду смертей и рождений, которая не закончится никогда. Им недоступно вечное райское блаженство.

— Что есть твой рай, Искупитель? Не то место, куда бы я хотел попасть. Сидишь себе на облаке, играешь на арфе — и помираешь от скуки. Нет работы, нет трудностей, нет обучения новому, нет познания мира, нет движения, нет саморазвития. Без всего этого человек деградирует, Искупитель — и превращается в безмозглую куклу. Лучше проживать череду жизней в наших мирах, в меру мучиться, но при этом — бороться, побеждать — и развиваться, чем остаться навечно в твоём раю. Там нет проблем, а значит, не надо их решать, поэтому у тебя люди не развиваются духовно как в Маргардте и иных Внешних Мирах. А это значит, что в твоём раю человек деградирует.

— Но я отправлю в рай праведников этого мира. Это предопределено самим Абсолютом.

— Ничего ещё не предопределено, Искупитель! С тобой — ангелы, а со мной — Саранча Бездны.

Я вознёс левую руку, нащупывая в Бездне проходы, что позволяли мои ограниченные способности Бога Изначального. И из воды повылезала Саранча Бездны, мои верные последователи. Как и истинная саранча, она была многочисленна — и превосходила воинов Искупителя.

— Отступаем! — приказал светлый бог. — Но знай, Шемеддон! Я ещё вернусь! И приведу куда большее воинство.

Сейчас Искупитель, пока его Небесный Легион не вступил в бой с демонами, занимал меня не очень сильно. Более всего меня беспокоило моё второе я. Сардэк, как будем его называть — бог Луны, а наша Луна сама по себе — сверхмощный божественный артефакт. И сила, а главное — сущность и сама жизнь бога Луны завязаны на сие небесное тело. Это значит, что можно убить Сардэка, а затем уничтожить его труп — и тем не менее, либо в собственных чертогах, либо на Луне, он возродится вновь.

У кого попросить совета? К кому обратиться?

Кто-то сам обратился ко мне. В моей голове раздался знакомый гортанный бас на харгии:

«Мы поможем тебе, Шемеддон».

«Мы?» — спросил я. — Кто это — «мы»?

Передо мной явился, переливающийся фиолетовыми вспышками, Фатагн.

— Отец?! — изумился я. — Откуда ты здесь?! Ты же погиб и отправился в Бездну на перевоплощение. Это остаточные эффекты от моего старого амулета, что теперь принадлежит моему второму я?

— Эта способность идёт не от амулета, — ответил Фатагн.

— Она исходит от тебя, Шемеддон — произнёс материализовавшийся передо мной Аваддон.

— Я отправился на перевоплощение, — продолжил Фатагн, — но ещё до этого часть меня воплотилась в тебе.

— Мы, твои предки, живём в тебе, в твоей памяти, — произнёс Аваддон.

— Октопоиды при рождении получают значительную часть опыта своих предков через память крови, — произнесла фигура ещё одного появившегося ангела Бездны, и я, глядя на него, уже знал, что это — Хейбар, сохранившийся в моей памяти крови в своём юном облике, хоть и породил Аваддона, будучи уже Древним. Похоже, именно в таком виде мы запечатляемся в памяти крови наших потомков.

— Однако, ты, став Богом изначальным, получил способности Древних, — сообщил мне ещё один появившийся мал'ах харгот, и я, взглянув на него, понял, что это — мой прапрадед, а зовут его Буракх, — а это значит — стопроцентную память крови от своих предков по мужской линии.

— Спрашивай нас, Шемеддон, — раздались десятки, сотни, тысячи голосов появившихся передо мной предков. Замыкал вереницу самый первый владыка Бездны, Кадат.

— Как победить Сардэка?

— Разгадка проста, как и всё гениальное, — сказал мне Кадат, известный своей тягой к разрушению, — коли Сардэка не победить, пока над Маргардтом светит Луна, необходимо просто взять и уничтожить сие небесное светило. Надо сделать это быстро и незаметно.

— Моих ограниченных сил Бога Изначального может не хватить, — сказал я.

— Но с тобой — Апион, Арастиор и подавляющее большинство властителей Бездны, — сказал Хейбар. — Вместе вы должны довольно легко уничтожить Луну, после чего ты сможешь поглотить душу собственного альтер-эго, воссоединиться с ним и вновь обрести силы Богов Изначальных.

— В первую очередь придётся подумать, куда же девать обломки уничтоженного небесного светила, — вставил слово Буракх. — Скорее всего, тебе придётся отправить их вглубь космоса. Далее тебе нужно будет восстановить баланс в природе, в том числе и приливы с отливами.

— Надо будет, после того, как овладеешь силами Богов Изначальных, подобно Келе, создать новую Луну, которая воссияет над Маргардтом, — сказал мне Хейбар.

Альянс АСА занялся подготовкой операции по взрыву Луны. Естественно, перед столь масштабным мероприятием мы были должны организовать исход эльфов с Луны. Старые эльфийские острова, покрытые руинами, поросли джунглями, и мы божественными силами восстанавливали пустующие города. Я вызвал из Бездны саранчу, которая скорпионьими хвостами рубила леса, а потом строила новые дома. Апион, владеющий частью Луны, слетал на разведку на это светило. Выяснилось, моё альтер-эго вернуло лунных эльфов в рабство, и оно оказалось ещё более страшным тираном, чем моя мать.

Пришлось подготовиться. Я недавно обнаружил, что, несмотря на расщипление, по-прежнему являюсь метаморфом. Пускай человеческий облик мне и недоступен, так как занят моим вторым я, я могу принимать облик орка и эльфа. Последний я и принял. Божественные способности мне пока недоступны, так что я, прибегнув к помощи дяди, сотворил себе королевскую мантию. Осталось подумать об имени. Мой отец, будучи принцем, а затем и королём эльфов, звался Иланом. Я же решил перевести на эльфийский собственное имя: Сардэк в переводе с Ситтари — «серебряный меч». На эльфийском это звучит как Селибмеголь.