Лорд Дансейни - Время и боги: рассказы

Вновь швырнула Девочка-Заря золотой мяч в голубизну неба, и над миром взошло второе утро, осветив озера, океаны и крохотные капельки росы. Но когда поскакал мяч по небу, сговорились туманы-шатуны с дождем: схватили его, укрыли под своими дырявыми плащами и унесли с собой. Золотой мяч сверкал сквозь прорехи на их одеждах, но они держали его крепко и не выпустили из рук, пока не спрятали в глубинах под миром. Тогда уселась Инзана на ступеньку из оникса и зарыдала, ибо не могла быть счастливой без своего золотого мяча. А богам вновь стало жаль ее, и Южный Ветер принялся рассказывать ей истории о зачарованных островах, но она не желала слушать, и Восточному Ветру, который стоял у нее за спиной, когда она швырнула в небо свой золотой мяч, также не удалось прельстить ее историями о храмах на пустынных землях. Но прилетел издалека Западный Ветер с новостями о трех серых путниках, закутанных в драные плащи, из-под которых сверкает золотой мяч.

Тогда вскочил одним прыжком Северный Ветер, хранитель полюса, выхватил свой ледяной меч из снежных ножен и устремился по дороге, пролегающей в голубизне. И найдя во мраке под миром трех серых путников, ринулся на них и погнал перед собой, изо всех сил нахлестывая мечом, пока их серые плащи не промокли от крови. Серо-красные, драные, бежали они так, что хлопали полы, а Ветер взмыл наверх с золотым мячом и отдал его Девочке-Заре.

Вновь швырнула Инзана мяч в небо и сотворила третий день. Мяч поднимался все выше и выше, а потом упал на поля, и когда Инзана наклонилась, чтобы поднять его, то услышала вдруг пение всех птиц, какие только есть на свете. Все птицы мира запели разом, и песню их подхватили все ручьи, а Инзана села и стала слушать, позабыв и золотой мяч, и даже халцедон с ониксом, и своих отцов-богов, ибо думала теперь лишь о птицах. Но тут умолкли они все и в лесах, и на лугах — умолкли столь же внезапно, как и запели. Вскинула голову Инзана и поняла, что ее золотой мяч пропал, а в полной тишине звучит лишь смех совы. Когда услышали боги громкий плач Инзаны, вышли Они все вместе на Порог и стали вглядываться во мрак, но не увидели золотого мяча. Наклонившись вперед, окликнули Они летучую мышь, которая то взмывала ввысь, то касалась крылами земли, и спросили ее:

— Всевидящая летучая мышь, скажи, где золотой мяч?

Но даже летучая мышь ничего о нем не слыхала. И не видел его ни один из ветров, ни одна из птиц, и сверкали во мраке лишь глаза богов, высматривающих золотой мяч. Тогда сказали боги Инзане:

— Ты потеряла свой золотой мяч.

И Они сделали серебряную луну, чтобы катать ее по небу.

А девочка зарыдала, разломала новую игрушку на несколько частей, швырнула с лестницы так, что отбились края, и потребовала золотой мяч.

Тогда Лимпанг-Танг, самый маленький из богов, Повелитель Музыки, не выдержав плача девочки по золотому мячу, вышел, никому не сказавшись, из Пеганы и стал пробираться ощупью по небу, пока не нашел птиц всего мира, что сидели на деревьях и кустах, перешептываясь во мраке. Он спросил, известно ли им хоть что-нибудь о золотом мяче. Некоторые видели его на соседнем холме, а другие на деревьях, но никто не знал, где он теперь. На каком-то болоте видела его цапля, а в последний раз попался он на глаза дикой камышовой утке, когда пробиралась она между холмами, но затем укатился он куда-то очень далеко.

Наконец петух крикнул, что видел его под миром. Долго шарил там во мраке Лимпанг-Танг под звонкое пение петуха и наконец отыскал золотой мяч. Вернулся Лимпанг-Танг в Пегану, отдал его Девочке-Заре, и той уже не надо было играть с луной. А петух и все петушиное племя громко крикнули:

— Это мы нашли его. Мы нашли золотой мяч.

Вновь Инзана высоко швырнула золотой мяч и засмеялась от радости при виде его, и засверкали ее золотые волосы, и она протянула к нему руки, и не спускала с него глаз, чтобы знать, куда он упадет. Увы, взметнул он волны, упав в великое море, и яркий блеск его стал постепенно угасать, и сомкнувшиеся над ним воды сотворили мрак, и больше ничего не было видно. А люди в мире сказали:

— Какая сильная выпала нынче роса, и сколько тумана нанесло ветром с морей.

Но роса была слезами Девочки-Зари, а туманы — вздохами ее. И сказала она:

— Не играть мне больше с моим мячом, ибо теперь он навсегда для меня потерян.

Боги утешали Инзану, когда играла она со своей серебряной луной, но она не желала их слушать и пошла в слезах к Слиду, который играл блестящими парусами и перебирал драгоценные камни с жемчугом в громадной сокровищнице своей, ибо властвовал он над морем. И сказала она:

— О Слид, великий дух моря, верни мне мой золотой мяч!

Тогда поднялся мрачный Слид, закутанный в водоросли, и нырнул в океан прямо с последней халцедоновой ступеньки у Порога Инзаны. На песчаном дне, укрытом темными водами, среди разбитых ракушек и сломанных копий рыбы-меч, нашел он золотой мяч. Весь зеленый и насквозь промокший, всплыл он во мраке к лестнице богов и бросил сверкающий мяч Инзане. Приняв его из рук Слида, она размахнулась, и высоко взлетел мяч над морем с парусами, и осветил земли, где никто не знал Слида, и, достигнув зенита, начал спускаться к миру.

Но прежде, чем он упал, выползло из своего логова Затмение, устремилось к золотому мячу и проглотило его. Когда увидела Инзана, что Затмение уносит ее игрушку, она позвала гром, и тот с воем ринулся из Пеганы, и вцепился в горло Затмению, и пришлось тому разжать свои челюсти. Золотой мяч выскользнул из его пасти и стал падать на землю. Но черные горы затаились под снегом, и когда приблизился к ним золотой мяч, обратили они свои утесы в алые рубины, а озера — в синие сапфиры, сверкающие среди серебра, и Инзане показалось, будто упал ее золотой мяч в шкатулку, усыпанную драгоценными камнями. Но когда она нагнулась за ним, не было уже никакой серебряной шкатулки, усыпанной рубинами и сапфирами, и она поняла, что злобные горы, притаившиеся под снегом, украли у нее золотой мяч. И тогда она заплакала, ибо некому было искать его, потому что умчался гром за Затмением. А боги стали сокрушаться, не зная, как ее утешить, и сказали ей:

— Поиграй с серебряной луной.

Но Лимпанг-Танг, самый маленький из богов, не смог вынести слез Девочки-Зари, легко сбежал по ступенькам вниз, наигрывая на флейте, и отправился в мир на поиски золотого мяча, чтобы не плакала больше Инзана.

И пришел он в сердцевину мира, в глубь скал, где таились душа и сердце земли, в жилище Землетрясения, спящего крепким сном, но и во сне подрагивали у него ноги, а из груди вырывалось рычание.

Наклонился во мраке Лимпанг-Танг к самому уху Землетрясения и сказал слово, которое могут произносить только боги, и Землетрясение поднялось, разорвав пещеру среди скал, где прежде спало крепким сном, и передернуло плечами, и устремилось вверх, и опрокинуло те горы, что прятали золотой мяч, и разверзло землю под ними, и разбросало во все стороны их скалы, и поглотило их долины, и с ревом вернулось в сердце земли, и вновь улеглось, чтобы спать еще сто лет. Выкатился золотой мяч из-под разбитых вдребезги гор и остановился у врат Пеганы, а Лимпанг-Танг поднялся на ступеньку из оникса и взял за руку Девочку-Зарю, но не стал говорить о себе, рассказав лишь о Землетрясении, а потом вновь уселся в ногах у богов. А Инзана пошла к Землетрясению и приласкала его, ибо казалось ей, что ему слишком мрачно и одиноко в сердце земли. Затем поднялась она по лестнице богов, по ступенькам из халцедона и оникса, не пропустив ни одной, и со своего Порога швырнула золотой мяч в голубизну, желая развеселить небо с миром, и засмеялась от радости.