Александр Анфилатов - Изумрудная долина (СИ)

Жиган привел разведчиков в сумеречной мгле. После их прихода только Уир и Реур оставались за стенами крепости. Остальные все внутри, в том числе и вуоксы. В отблесках пламени мегарона Ярослав поделился планами на следующий день:

— Станислав, завтра распредели людей так, чтобы большая часть ушла на заготовку продуктов в лесу. Парапеты возводить только над воротами в восточной части крепости. Там, я видел, свезено много камня, но ещё не уложено. Наши парни пусть и далее рубят крепостные ворота. Задача на день: западный бастион и, по возможности, одни из городских ворот. Думаю, справятся.

Павел Петрович, бери в свои руки расчистку полей, иначе работы не сдвинутся. Оставь часть людей на периметре крепости, остальных — выжигать делянки под посевы.

Жиган! Вместе с сибиряками на рассвете займете постами вершины гористого плато.

Его северный склон достаточно крут и обеспечит лучшую защиту, чем Махагонова роща. Вместе стем необходимо выставить усиленные посты на фалангах.

Шестопёр! С утра прочесать город и склоны на наличие врага, так же на тебе охрана всех людей вне крепости. Кстати, как наши пленные?

— Пока ещё живы, но помяты изрядно. Посадили в один из погребов, так что храниться могут долго, до следующего урожая.

— Не перестарайтесь! — строго предупредил Ярослав. — Они нам нужны живыми.

Ноки сидела, свернувшись в комочек, в углу комнаты на плетёных из земляного корня корзинах с приданым. Две землянки стояли перед ней и требовали непонятно что на своем языке. При этом чужачки проявляли признаки раздражения и нетерпения. Редкие модонские слова не объясняли истинных причин. Для девушки наречие южан не было родным, и она сама не всегда могла внятно излагать свои мысли. А тут ещё две нахалки дергали её за одежду, сопровождая речи грубыми жестами. Впрочем, Ноки не была так глупа, как хотела выглядеть. Понять, чего хотят землянки, не сложно. Они требовали убраться из комнаты её хозяина, но как раз этого северянка и не хотела.

В течение всего пути господин не проявлял должного внимания к своей рабыне, вот она и решилась на отчаянный шаг — перебраться со всем приданым прямо в его комнату. Ноки не без основания казалось, что хозяин больше интересуется девушками своего народа, а о бедной покупке совсем забыл. Предложение выдать замуж окончательно посеяло панику. Девушка не желала покидать, по местным меркам, состоятельную семью красивого и уважаемого вождя. Несмотря на то что Аослав, как она его называла, не обращал на неё внимания как на женщину, в сердце Ноки теплилась надежда на успех в недалеком будущем. Как только господин будет менее занят, увидит какая она работящая, преданная, без сомнений, влюбится. Затем у них будут дети, всё будет хорошо, у неё будет свой дом, семья…. А наглых чужачек выдадут за… за… Ноки чуть не плакала.

— Убирайся отсюда, сука, вместе со своим барахлом, — кричала на неё рослая белокурая Улиа, уперев одну руку в бок, а другой схватив за ворот платья с такой силой, что материя трещала и рвалась.

Ноки сопротивлялась изо всех сил, но землянка была очень сильна, как мужчина, и спасти её от наглых девушек мог только хозяин. Но он занят!

— Что, не понимаешь? — шипела Улиа.

Ноки молчала, не понимая сказанного, зло и вызывающе глядя на соперницу.

— Если будешь клеиться к нашему парню, я тебе… ребра пересчитаю!

— Может не надо! — жалобно протянула круглолицая Анна. — Ярослав узнает… Убьёт!

— Не узнает… Она будет молчать. Попробуй только пикни, — Юля показала увесистый кулак.

Ноки ровным счётом не понимала сказанного, но смысл уловила. Будут бить! Девушкам её народа подобное поведение совершенно несвойственно. Конечно, все боролись за внимание парней. Словом, делом или нарядами, но до драк дело не доходило. Потому Ноки была просто поражена и обескуражена вызывающим поведением чужачек. Она просто не знала, что делать, как поступить, но уйти из комнаты — ни за что на свете!

Неожиданно Юля отпустила ворот и отпрянула в сторону.

Полог откинулся, на пороге стоял хозяин.

— Что происходит? — строго спросил он, заходя в комнату.

Ноки от неожиданности так и подпрыгнула на месте, а от счастья видеть господина пустила слезу. В то же время чужачки были настолько нахальны, как ни в чём ни бывало заулыбались и весело отвечали:

— Вот, гоним, никак не уходит!

— А ну, марш отсюда! — скомандовал Ярослав. Девушки резво скрылись за пологом. Вождь опустился на колено перед Ноки, по щеке которой текла слеза.

— Они тебя обидели? — спросил он на модонском наречии, глядя на полуоторванный ворот. Ноки отрицательно покачала головой.

— Не расстраивайся, я сумею наказать их по–своему, не будут приставать, — Ноки вновь покачала головой, слезы уже не бежали. — Почему ты не захотела жить на женской половине и перенесла свои вещи сюда?

Ноки хлюпнула носом:

— Хозяин совсем забыл о своей дейко.

— У меня было много важных дел, обещаю, я стану лучше к тебе относиться.

— Господин обязан заботиться о своей собственности, а добрая дейко быть всегда к услугам хозяина. На женской половине я не смогу услужить.

— Милая Ноки, я понимаю, но по нашим законам неженатые люди должны спать отдельно. Тебе приготовили удобное место, а ты сбежала, — говорил Ярослав, стараясь быть как можно ласковей и убедительней.

— Но я больше чем жена! — возмутилась девушка. — И у меня отдельная постель.

— В любом случае меня станут осуждать, если ты останешься здесь.

— Я не могу уйти, — замотала головой Ноки, — я всем рассказала, что господин ко мне добр. Я умру от стыда, если господин меня прогонит. Уйду в лес, где меня съедят войо, но на женскую половину не вернусь.

— Может быть, тебе устроить отдельную комнату? — Ноки резко отрицательно замотала головой. — Или выдать замуж? У нас много молодых парней, и любой будет рад такой жене, как Ноки. Я дам тебе хорошее приданое.

Девушка вспыхнула, поперхнулась, из глаз полились слезы.

— Аослав не любит свою дейко! — горько шептала она сквозь слезы. — Господин должен любить свою рабыню. Я покончу с собой, если господин будет обращаться, как с чужой и лишать внимания.

Ярослав не знал, что делать. Ноки приперла его к стене. Никакие доводы и лестные предложения не действовали на упрямую девчонку. Хотя, конечно, он понимал, вероятно, его обманывают и слезы и угрозы лишь способ добиться желаемого, но поделать ничего не мог. Кто их знает этих аборигенов, вдруг взаправду. Следовало пока уступить. Пока!

— Ладно, оставайся! — горестно согласился он. — Но ты будешь спать только на своей постели. Ноки бодро заулыбалась, поправляя наряд, покрывало постели, подушку.